— Хорошо.
В копировальной воцарилась жуткая тишина. Пессимист и Полностью Некомпетентная Секретарша по-прежнему трусливо жались за штабелями пачек бумаги. Самая Холодная Рыба в Пруду подошел ко мне вплотную и смерил откровенно презрительным взглядом. Сердце тяжело бухнуло у меня в груди, но я не собирался просить прощения или объясняться; я уже зашел слишком далеко.
— Не забывай основной принцип нашей индустрии, — сказал наконец Рыба. — Выживает сильнейший.
Несколько секунд показались бесконечными, но на губах Рыбы появилась тень улыбки.
— Однако постоять за себя тоже нелишне, — добавил он с хриплым смешком.
И протянул руку, на которую я недоверчиво уставился, но медленно поднял свою и обменялся твердым рукопожатием с президентом Банка.
— А теперь, — Рыба жестом приказал Британскому Чокнутому собрать готовые копии и отнести в комнату заседаний, — посмотрим, насколько ваша работа понравится Клиенту.
Он резко кивнул и вышел. Британский Чокнутый бросил на меня растерянный взгляд и поспешил за боссом.
Глава 15
Но уволился я только через месяц. Странно, что импульс возник у меня именно сейчас, когда дела наконец-то пошли на лад и все находились в приподнятом настроении в связи с открытием сезона игры в гольф. Полагаю, виной тому непредсказуемость человеческой натуры. Хотя семена свободолюбия в душу заронило происшествие в копировальной и множество мелких случаев задолго до этого, лишь спустя четыре недели я разорвал финишную ленточку сумасшедшего марафона.
Сонм знакомых читателю креатур заседал в комнате № 121, собравшись для обсуждения дальнейших действий по лесоводческому мандату, который мы-таки выиграли на конкурсе красоты: Самая Холодная Рыба в Пруду, сидевший с видом властителя дум в своей черной водолазке, Снежная Королева, тайком подпиливавшая ногти, закрывшись презентационным буклетом; Инструмент № 1, на грани обморока от возбуждения — его впервые допустили к участию в настоящей сделке; Клиент чуть ли не в лохмотьях, с двумя достойнейшими гражданами, солью земли, разглядывавшими нас, корпоративных крыс, с большим недоверием. Рядом со мной Британский Чокнутый строчил что-то в блокноте, одновременно судорожно натягивая на «сникерс» обертку с видом поднятого по боевой тревоге. Между передних зубов у него застряла карамель, и он, убедившись, что Клиент не смотрит, вытащил ее ногтем.
Именно в этот момент, не вполне отдавая себе отчет в том, что делаю, я тихо вышел из комнаты заседаний и едва не бегом направился в отдел кадров. В кабинете Жабы грозила сходом лавина бумаг: маленькие стопки угрожали погрести под собой все свободное пространство до последнего дюйма. Предельная занятость, на которую намекала эта картина, была, разумеется, иллюзией: в оконном стекле отражался монитор с открытым «Солитером». Вздрогнув при моем появлении, Жаба схватил несколько попавших под руку листков и принялся их старательно раскладывать.
— Да?
— У вас найдется минута?
Увидев, что я закрываю дверь и без приглашения присаживаюсь, Жаба понимающе сощурился, отпил глоток кофе и без обиняков спросил:
— Куда?
— Пока не знаю.
— Как это — не знаете? Если вы переходите в другой банк, рано или поздно мы это выясним.
— Я не собираюсь идти в другой банк.
— Тогда в какую из программ МБА?
— Я не собираюсь продолжать учебу.
Жаба поскреб подбородок и решил сменить тактику: нахмурившись, он подался вперед:
— Да вы с ума сошли! Уходите из Банка, где зарабатываете огромные деньги, чтобы сидеть без работы? Вы хоть представляете, сколько таких, как вы, ждут вакансий на рынке труда?!
Он ткнул мне в лицо пачку смятых листков:
— Двадцать пять резюме я получил только за эту неделю!
Откинувшись на спинку стула и грызя ластик на конце карандаша, он добавил:
— Решать, конечно, вам. Но предупреждаю, десятки молодых специалистов готовы хоть сейчас занять ваше место.
Жаба неплохо играл свою роль, безошибочно угадывая мои тайные страхи и опасения и беззастенчиво их эксплуатируя. Не будь я твердо уверен в своем решении, я бы наложил в штаны. Тем не менее мой ответ прозвучал спокойно и твердо:
— Я увольняюсь. С завтрашнего дня.
— Да не будьте же вы идиотом! — зарычал Жаба.
Смирившись с тем, что меня не переубедить, он снова сменил тактику и сел, положив руки на стол. В голосе появились нотки отчаяния.
— Послушайте, при двух новичках, после недавнего массового увольнения сотрудников в вашем отделе мы не можем отпустить специалиста с опытом работы в слияниях и приобретениях. Итак, цена вопроса?
— Столько еще не напечатали.
Жаба через силу широко улыбнулся и доверительно понизил голос:
— Между нами, я готов предложить вам надбавку в пять тысяч долларов с этого месяца.
Я уже поднимался со стула.
— Десять тысяч, — сказал он.
— К вечеру меня здесь не будет.
— Но, но… — заторопился Жаба, когда я выходил. — Если вы не переходите в конкурирующую фирму, мы можем потребовать отработать положенные две недели…
Голос Жабы становился все тише, когда я свернул за угол и направился в отдел слияний и приобретений. Кабинет был пуст: Стар находился в командировке в Нью-Джерси, где участвовал в совместном анализе проекта; Пессимист, наверное, ушел пить кофе. Пусто, как в кишках после слабительного. Не сомневаюсь, если Стар когда-нибудь решит отсюда сбежать, он все до последней бумажки разложит в хронологическом порядке и с цветной маркировкой. Я снял картинки с Дьюбертом и вырезки из «Анион» с настенной планшетки с рабочей документацией и сгреб в кучку немногочисленные пожитки, которые заберу с собой, — компакт-диски, три начатые пачки жвачки, шар из резинок, выросший до размера моего кулака, и пресс-папье с логотипом Банка. В это время сзади раздался голос:
— Мямлик, что происходит, черт побери?
Пессимист прошел на свое место со стаканом «Венти» в руке, опустился на стул и крутнулся ко мне, стиснув пальцы:
— Н-ну-у-у-у-у?
— Я…
При виде иронически приподнявшихся бровей Пессимиста во мне вновь поднялась муть сомнений и осознания совершенной ошибки — впервые после того, как я покинул комнату заседаний № 121.
— Ну и куда ты намылился?
— Я… э-э-э… еще не знаю.
— Не тяни, Мямлик. Бизнес-школа, другая работа?
Я пожал плечами. Он откинулся на спинку стула и захохотал.
— Стало быть, уходишь куда глаза глядят? Настолько ненавидишь Банк?
Я нерешительно кивнул. Пессимист подавил зевок.
— Не могу сказать, что ничего не подозревал. Я удивлен, что ты тянул целый месяц после сцены в копировальной.
