— "Железная маска", — ответил Журавлев.
— "Железная маска", — повторил Валерии. — Правильное название для операции по подмене. Годится.
ШАДРИНСК
Учебный полк ЧВАКУШ (Челябинского Высшего авиационного командного училища штурманов) был поднят по тревоге в два часа ночи. Первые сорок минут огромный аэродром пребывал в растерянности, лишь вой тревожных сирен оглашал ночное пространство. Все-таки учебное подразделение, тревоги раньше подъема не объявляли.
Вскоре из города пришли новые машины с вызванными по тревоге офицерами аэродромного обслуживания. Постепенно аэродром оживал, как растревоженный муравейник. Вспыхнули фонари освещения взлетно-посадочной полосы, стали вращаться решетчатые антенны локаторов. На позиции выдвинулись прожекторные установки, ожили турбины учебных "Ту-134", к остромордым крылатым машинам подкатывали топливозаправщики.
В штабном помещении КПД собрались командиры подразделений полка, все ждали комполка и начальника штаба. У многих в памяти еще были свежи август 1991-го и октябрь 1993 года, и теперь пессимисты в канун предстоящих выборов предполагали нечто подобное. Оптимисты предпочитали свое мнение не высказывать.
Наконец распахнулась дверь, и в кабинет вошли комполка и начштаба. Последний держал в руке большой конверт с сорванными сургучными печатями.
— Доброе утро, товарищи офицеры, — поздоровался командир полка, невысокий сухощавый полковник с желтыми от частого курения усами. — Получен приказ из главного штаба ВВС, — он слегка повернул голову к начальнику штаба. — Виктор Михалыч сейчас ознакомит с ним.
Начальник штаба в звании полковника также был невысокого роста, но довольно грузным в отличие от командира, лысоватым и круглолицым. Раскрыв конверт, извлек наружу листок с приказом, который тут же зачитал хорошо поставленным голосом:
— В связи с проводящимися учениями "Северный щит-96" обеспечить аэродрому Шадринска приемку и развертывание Ульяновской тридцать первой отдельной десантно-штурмовой бригады. Для этого все летная техника перемещается на другие аэродромы ЧВАКУШ. Личный состав вспомогательных подразделений, не участвующих в посадке самолетов, выдвигается на охрану внешнего периметра аэродрома. Казармы и другие помещения должны быть свободны. Срок выполнения с момента вскрытия пакета три часа… Подпись главкома ВВС.
— Вот такая петрушка, мужики, — почти будничным тоном произнес командир полка. — Конечно, задача не совсем обычная, но мы люди военные и должны быть готовы ко всем неожиданностям. Главное, что задача поставлена нам конкретная. Первую эскадрилью поведу я, перебазируемся в Челябинск. Вторую Виктор Михайлович уводит на аэродром Каменска-Уральского. Третья идет на Южно-Уральск. Тамошнее руководство уже в курсе, Это ясно?
— Ясно, — дружно ответили командиры эскадрилий, одетые в темно-синие летные комбинезоны.
— Теперь по наземным службам, — продолжал комполка, глядя на офицеров в обычной полевой форме хаки. — Батальон аэродромного обеспечения, рота охраны, дивизион связи и радиотехнического сопровождения оставляют лишь непосредственных исполнителей боевых задач. Остальным выдвинуться на внешний периметр. Роте снабжения обеспечить подразделения горячей пищей при помощи полевых кухонь. Это ясно?
— Ясно, — так же коротко ответили наземники. Комполка взглянул на циферблат наручных часов.
— На все про все у нас час сорок семь минут.
Через сто минут аэродром опустел, лишь антенны локаторов продолжали вращаться, приглашая к посадке, но эфир приемников был чист. И лишь через тридцать пять минут радиостанции ожили.
— Борт полета три просит посадки, — захрипел динамик на вышке командно-диспетчерского пункта.
— Борт полета три, посадку разрешаю, — поднеся микрофон к губам, ответил офицер управления полетами.
Вскоре донесся шум приближающегося самолета. Четырехмоторный транспортник "Ан-12" с высоко задранным хвостом гулко шлепнулся на посадочную полосу, пробежался по бетону, зашипел тормозными колодками, сбавил скорость и, медленно свернув на рулежку, заскользил в сторону самолетной посадки. Следом за первым бортом один за другим запросили посадку еще два десятка транспортников.
С опущенных кормовых аппарелей полным ходом шла выгрузка десантников. Пешие парашютисты выстраивались в шеренги, с ревом выезжали боевые машины десанта, НОНА — самоходные артиллерийские установки. Комендант аэродрома, смоля "Беломор", из окна диспетчерской башни наблюдал за выгрузкой десантно-штурмовой бригады.
— Ну, теперь моя работа начинается, — пробормотал майор, глядя, как к КПД движется командирский транспортер.
Комбриг, высокий, широкоскулый, с открытым славянским лицом и пудовыми кулаками, выслушав доклад коменданта, немедленно начал отдавать команды своим офицерам.
— Семнадцатый батальон — оборона ВПП. Тридцатый — внутренний периметр. Разведрота — повзводно оборона радиомаяков, радарных точек "Енисей", "Дозор", "Глисада". Штаб бригады размещается здесь, на КПД. Все готовимся к встрече основного груза.
Комендант не понял, в чем дело, и только когда белыми лебедями на аэродром приземлилась пара "Ил-76", сообразил, что это и есть основной груз.
АЗЕРБАЙДЖАН
После утренней молитвы к Мусе Терачи подошел унтер-офицер Умит Карим и, попыхивая самодельной сигаретой, негромко произнес:
— Абдулла объявил готовность номер "один". Будешь заступать на пост — возьми весь боезапас. И помни, у тебя ключевая позиция.
— Когда начнем операцию? — внутренне подобравшись, буднично спросил рейнджер, глядя в противоположную сторону.
— Уже скоро, — неопределенно ответил унтер-офицер и щелчком швырнул окурок в пожарный ящик с песком, который давным-давно все приспособили под большую пепельницу.
Подземный аэродром жил своей повседневной жизнью, ученые занимались расшифровкой кода, авиационные техники, как нейрохирурги, обследовали нутро истребителя, проверяя работу каждого узла и агрегата. Пилот часами сидел в кабине с закрытыми глазами, мысленно прокачивая весь предстоящий полет. Остальные несли караульную службу, оберегая ужасную тайну.
После разговора с унтер-офицером Муса Терачи направился в спальный отсек, где размещались рейнджеры.
Турки, в отличие от чеченских коллег, имевших русское оружие, были вооружены по образцу войск НАТО автоматическими карабинами "кольт командо", часть из которых была оснащена подствольными гранатометами "М-203" и легкими пулеметами "миними".
Пройдя между рядами двухъярусных кроватей, Муса наконец добрался до своей постели, где у стены пристроилась оружейная пирамида. Первым делом турок надел разгрузочный жилет, потом стал рассовывать по подсумкам рожки с патронами, гранаты ручные и для подствольника. В набедренную кобуру сунул автоматический пистолет "хеклер кох" сорокового калибра. И только после этого вытащил из пирамиды автоматический карабин. Нагрузившись по полной программе, Муса Терачи почувствовал себя значительно тяжелее, последнее время внутренний караул обходился автоматом и несколькими запасными магазинами. Теперь же все стало наоборот. Но маленькое неудобство стоило великой цели.
