Дэмиен пытался сопротивляться, но безуспешно. Джози сложила руки на груди и стояла над его бешено извивающимся телом.
— Наверное, надо наконец представить вас друг другу. Джек, это Дэмиен, мой бывший муж.
— Рад с вами познакомиться, Дэмиен, — наклонил голову Джек, но это прошло мимо Дэмиена, елозившего лицом по полу.
— Дэмиен, это Джек. Он мастер боевых искусств. — Это добавление было излишним. — Муж Марты.
Мэт медленно вошел в вестибюль Дворца свадеб, стараясь остаться насколько возможно спокойным и небрежным, что было особенно трудно, поскольку у него в голове звучал шум, похожий на концовку песни «Я морж», когда музыка превращается в какофонию из скрипов, писков и бульканья. Из всего того замечательного, что написали Леннон и Маккартни, эта композиция, по мнению Мэта, была наименее удачной, она ему не нравилась. И меньше всего ему нравилось то, что сейчас она билась в его мозгу, его сердце, его животе.
Рядом с ним шла Холли, босая. Она сняла свои туфли со сломанным каблуком и сначала несла в руке, а потом отделалась от них, положив в огромную емкость с цветами, попавшуюся им на пути. Он снял свое промокшее от снега пальто, взял пальто у выскользнувшей из него Холли и передал их гардеробщице. Он напряженно улыбнулся Холли, и она ответила ему легким смешком прощения; они оба испытали облегчение от того, что наконец попали сюда.
Сердце колотилось у него под рубашкой — сильные, тяжелые удары, которые человек более зрелого возраста принял бы, вероятно, за признаки надвигающегося приступа коронаротромбоза. Вот он наступил, момент истины. Ему даже не верилось, что после всех этих преследований, погонь, невзгод, тягот и фальстартов, он наконец достиг желанной цели. Он нервно провел рукой по рту, и его пальцы ощутили пробивающуюся щетину. Она затеняла его щеки, как вечерние сумерки. Черт, ему надо было сначала побриться. Как-то так случилось, что в суматохе этих хлопот он совсем забыл, что выглядит как последний бродяга. Обратит ли на это внимание Джози? Конечно, обратит. У женщин тоже есть глаза. Ему только и остается, что ослепить ее своим искрометным остроумием и находчивостью. Это привело его к раздумьям о двойственности своего положения. Что же, в самом деле, он ей скажет? Как сможет донести до нее, что чувствует, и так, чтобы это не было глупо или надрывно-мелодраматично? Как объяснит ей все так, чтобы не произвести впечатления одного из тех, за кем ухаживают социальные работники, чтобы она поверила, что с того самого момента, как увидел ее, он стремится к ней всеми силами, объятый тоской и желанием. Да, все непросто.
Холли взяла его под руку. Без огромных каблуков она казалась крохотной, и он из-за того, что так некрасиво использовал ее, почувствовал себя большим серым волком. Но как раз в этот момент мимо прошла подружка невесты. Не та подружка невесты, но все же. Подружка невесты в сиреневом. Платье было с открытой спиной, без рукавов, парящим и летящим отсутствием платья, именно таким, каким его описывала Джози. Мэт закрыл глаза, подавив дикое желание закричать от радости.
Когда они вошли в зал, там как раз выступали «Крутоголовые», и Холли приветливо махнула им рукой.
Мэт удивленно заметил:
— Они же играют «Возьму тебя в свою жизнь»!
— Да, — вздохнула Холли. — Но они не знают, что это написали «Битлз». Они думают, что это вещь «Оазиса». Не говори им ничего, пожалуйста!
— Надо же, а неплохо у них получается. — Мэт был приятно поражен, заметив, что притоптывает ногой в такт музыке.
— Хочешь потанцевать? — спросила Холли.
— Нам, наверное, сначала надо найти Марту?
— Может быть, — согласилась Холли. — Но это не так уж трудно. Наверное, здесь не так много женщин в длинных белых платьях. Хочешь походить поискать?
— Я предоставлю это тебе, — сказал Мэт. — Мне лучше зайти в комнатку для мальчиков. Знаешь, после всех этих волнений…
— Ладно, — ответила она. — Ты скоро вернешься?
— Конечно. Много времени это не займет, — кивнул Мэт.
И Холли исчезла в толчее танца, помахав на прощание ручкой и покрутив при ходьбе попкой.
Мэт потер руки, как это обычно делают злодеи, вынашивающие подлые планы. Теперь он приступит к поиску Джози.
Сделав три круга по залу, он впал в угнетенное состояние духа. Он обыскал каждый закоулок, каждый закуток, но неуловимая Джози ускользала от него, и даже тени ее нигде не было заметно. Мэт почесал затылок, как это обычно делают злодеи, когда их дьявольские планы проваливаются. Она же должна быть где-то здесь. Это было то место, то время и та Марта. Теперь требовался Тот, кто устроит так, что появится Та Джози.
Глава 41
Марта сидела на краю кровати, окруженная четырьмя сотнями двадцатью шестью шпильками и заколками, которыми Беатрис намертво прикрепила к ее голове фату, наконец-то удаленную, похоже, вместе со скальпом. Марта испытала громадное облегчение, и кровь толчками устремилась к корням волос, возмещая пережитый ими недостаток питания; Марта даже застонала от наслаждения.
Глен повернулся к ней и улыбнулся. Его смокинг висел, переброшенный через спинку стула, в компании галстука-бабочки. Ворот рубашки он расстегнул, манжеты завернул до локтей. Волосы у него уже не казались только что уложенными с помощью геля.
— Я уж думала, что никогда не смогу снять эту чертову штуковину, — сказала Марта. — Я боялась, что всю жизнь проведу в ней, буду ходить по магазинам со свадебной фатой на голове.
— Тогда на тебя оглядывалось бы гораздо больше мужчин, чем обычно, — сказал он.
— Вполне возможно, — ответила она. Употребив одно из выражений Джози, она почувствовала внезапный прилив тоски по сестре. Марта жалела, что ее нет рядом, что Джози не может ей помочь. Было трудно вытаскивать самой все эти заколки, к тому же теперь она не знала, что ей делать дальше. Джози бы сказала ей, как поступить. Но когда Джози говорила ей, как поступить, разве она послушалась? Марта боролась с сомнениями. Может быть, все-таки стоило послушаться.
— Заказать шампанское? — спросил Глен.
— Шампанское?
— Чтобы отметить.
— Отметить? — Что здесь было отмечать? То, что она сбежала со свадьбы и в тот же день бросилась в объятия другого мужчины? Нет, это не те события, за которые можно выпить шампанского.
— Я думал, тебе захочется как-то отметить это событие.
— Я сегодня выпила уже много шампанского, — сказала Марта со вздохом. Что бы на ее месте сделала Джози? Без сомнения, выпила бы чашку чая. — Мне будет плохо, если я выпью еще. — Марта попыталась стянуть платье, тело под которым уже начинало чесаться. — Мне надо вылезти из этого.
— Тебе помочь? — спросил он, и его улыбка приобрела хитроватый оттенок, который больше подходил для дневного сериала для домохозяек. Он подошел и сел рядом с ней. Отведя волосы с ее лица, он стал покрывать его легкими поцелуями по линии волос. Рот у него был холодным и мокрым, хотя раньше его губы были теплыми и волнующе влажными. Он слегка провел пальцами по ее шее, дразня, запустил их под вырез свадебного платья, и это заставило ее вздрогнуть.
