Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Ленцен никак не реагирует.
– Откуда вы знали, что я могла клюнуть на это? – продолжаю я. – Откуда вы знали, что у нас с Анной не всегда все было ладно…
Я спотыкаюсь. Ответ для меня бесконечно мучителен.
– Вы с Анной говорили обо мне, – говорю я.
Ленцен кивает. Это как удар под дых.
– Что она говорила? – едва слышно спрашиваю я.
– Что вы постоянно ссорились, с самого детства. Были как лед и пламя. Что она считала вас своекорыстной, терпеть не могла ваших писательских притязаний. И что вы обзывали ее всезнайкой и – простите – маленькой дрянью, которая всеми вертит, как хочет.
Во рту у меня пересохло.
– Да если бы даже она мне ничего не рассказывала, – продолжает Ленцен. – Все сестры время от времени ненавидят друг друга. И любой, оставшийся в живых, чувствует вину перед погибшим.
Он пожимает плечами, словно хочет сказать, что подобные банальности общеизвестны.
Какое-то время мы молчим. Я пытаюсь собраться с мыслями. Он сидит, окутанный клубами сигаретного дыма.
– Что произошло в ту ночь? – спрашиваю я.
Ленцен курит. Ничего не говорит. Так долго, что начинаю опасаться, что он вообще никогда не ответит. Но он гасит сигарету и смотрит на меня.
– Август две тысячи второго, – говорит он. – Господи, как давно это было. В другой жизни.
Сдерживаю себя, чтобы не кивнуть в знак согласия. Это лето. Двенадцать лет назад. Анна еще жива. Я влюблена. Только что пришел первый литературный успех. На счете много денег. Успех моей третьей книги. Серебряная свадьба родителей. Лето, когда поженились Инна и Бьорн, гулянка на море, и мы все, голые и пьяные, вместе с молодоженами бежим ночью купаться. Другая жизнь.
Ленцен глубоко вздыхает. Кожей чувствую, как нагрелся телефон на моем теле, по-прежнему работающий на запись.
– Анна и я, мы… мы были знакомы чуть меньше года. Я уже стал отцом, заведующим редакцией, чувствовал, что я уже кто-то. Были, конечно, завистники, которые говорили, что я сделал карьеру только потому, что женился на девушке из семьи владельцев издательства. Мол, всеми успехами я обязан деньгам и влиянию жены. Но я знал, что это не так. Я хорошо делал свою работу. И я любил свою жену. И занимал свое место в жизни. Но тут влюбился в молодую девушку. Смешно, но такая вот банальная история. Мы скрывали наши отношения. Ей поначалу нравилась такая запретная любовь. Щекочет нервы. Я же с самого начала чувствовал, как это опасно. Несколько раз нас только чудом не застукал вместе ее приятель. Он чувствовал, что-то не то, ушел от нее. Но ей было все равно. А я боялся, что все откроется. Но бросить ее не мог. До известного времени.
Он затряс головой.
– Идиотизм, полный идиотизм. Так все банально. Так шаблонно. Потом, естественно, девушка начинает выдвигать требования, а я не хочу уходить из семьи. Мы ругаемся. Снова и снова. В конце концов, я говорю, что ухожу и больше мы не увидимся. Но эта девушка привыкла получать то, что хочет. Она угрожает мне. Меняется до неузнаваемости. Говорит то, что никак нельзя говорить.
«А если я приду к твоей жене? Думаешь, ей это понравится? Узнать, что ты тут со мной развлекаешься, пока она одна сидит дома и дряблой титькой кормит вашего маленького ублюдка?»
Я ей говорю: замолчи, ты понятия не имеешь о моей жене и вообще о моей жизни. Но она не унимается.
«Я все знаю о твоей жизни, дорогуша. Прекрасно знаю, что твой любимый тесть вышибет тебя с работы пинком под твою тупую задницу, когда узнает, что ты обманул его любимую доченьку. Ты что, думаешь, получил эту работу, потому что такой крутой? Посмотри на себя! Стоишь, чуть не плачешь, жалкий неудачник! Честно говоря, я как-то иначе представляю себе настоящего лидера».
Я говорю, чтобы она наконец заткнулась, но она продолжает.
«Не думай, что тебе удастся так просто взять и слинять. Бросишь меня – у самого ничего не останется. Ни жены, ни ребенка, ни работы. И не думай, это не пустые угрозы. Не думай!»
Я в бешенстве. В глазах темно от злобы. А она смеется.
«Ты знаешь, на кого похож, Виктор? На трусливого пуделя. Я теперь тебя буду звать Вики. Для пуделя самое подходящее имя. Эй, Вики, к ноге. Хорошая собачка».
А сама смеется и смеется. Этим своим заливистым девчачьим смехом, который я когда-то так беззаветно любил, а теперь не могу выносить. Она смеется и смеется. Никак не остановится. И все смеется, смеется, смеется… Пока…
Ленцен запинается. Какое-то время молчит, погруженный в воспоминания. Сижу, затаив дыхание.
– «Отец семейства зарезал юную любовницу», – говорит он наконец. – Такие заголовки были бы в газетах. Всего пять слов. «Отец семейства зарезал юную любовницу».
Он снова смеется своим горьким смехом. А я онемела от ужаса. Не знаю, что меня потрясло больше, то, что у Анны был тайный роман с женатым мужчиной, или невероятная, кошмарная банальность мотива Ленцена. Ссора между любовниками. Мужчина, доведенный до белого каления любовницей, убивает ее, ослепленный ненавистью. Слышу голос Юлиана: «Как правило, это бывает любовник».
Жизнь очень часто куда менее изобретательна, чем вымысел.
– Вы убийца, – говорю я.
Что-то рвется в Ленцене.
– Нет! – кричит он.
И бьет кулаком по стеклянному столику.
– Дерьмо, – ревет он.
Но берет себя в руки.
– Дерьмо! – повторяет он, но уже гораздо спокойнее.
И тут его прорвало. Он заговорил отрывисто, жестко.
– Я не хотел. Не планировал. Я никого не убивал, чтобы защитить себя или что-то замять. Я был не в себе. В бешенстве. Это длилось всего несколько секунд. Потом я пришел в себя. Всего несколько секунд. Анна. Кухонный нож. Кровь…Смотрел на нее, просто смотрел на нее. Не понимая. Отказываясь понимать, что произошло. Что я наделал. И тут этот звонок в дверь. Слышу, как ключ поворачивается в замке. Застыв, стою, и тут в комнате появляется эта женщина. И смотрит на меня. Не могу описать это чувство. И тут снова могу двигаться, а в голове только одно – прочь, прочь отсюда. Бегу на террасу, прочь, прочь. Бегу, испуганный, плачущий. В темноте. Домой, инстинктивно. По дороге выбрасываю одежду, выбрасываю нож, механически, как робот. В кровать. К жене. Рядом – ребенок в кроватке. Жду. Полицию. Смотрю в потолок, застыв от ужаса, жду полицию. Всю ночь глаз не сомкнул, а наутро – на автомате, как робот, – на службу, и ничего не происходит. Проходит еще одна страшная бессонная ночь, и еще, и еще. И ничего не происходит, а я не могу понять, как так. Мне уже хочется, чтобы все это закончилось, чтобы меня наконец арестовали, чтобы прекратилось это ожидание. Но ничего не происходит. Порой удается убедить себя, что все это – всего лишь дурной сон. И даже готов в это поверить, если бы об этом не писали в газетах. Пытаюсь сохранить семью, но отношения разлаживаются, несмотря на ребенка. Наверное, после той ночи я был как будто не в себе. Даже не мог взять ребенка на руки, ведь этими самими руками… Не знаю. Конечно, был страх, особенно первые дни, недели, но потом он стал утихать, почти совсем пропал, но все-таки оставался. И не только из-за того, что приедут полицейские машины с сиренами. Страх случайно встретить эту женщину с короткими черными волосами и испуганными глазами, которая видела меня в квартире Анны. Где-нибудь в супермаркете. Или на вечеринке. Или… Я постоянно боялся. Но ничего не происходило. Никто не приходил. Я понял, что Анна сдержала слово. Никому не рассказала о нас. Никто про нас не знал. Никто нас вместе не видел. Меня просто не было в ее жизни. Никаких связей. Я – просто случайный знакомый, о котором никто понятия не имел. Мне невероятно повезло. Невероятно. И тогда подумал, может, это не случайно. Может, мне дается шанс. Может, должен еще что-то сделать в жизни. И тогда – соглашаюсь на эту командировку в Афганистан. Никто не хотел, никому не улыбалось тащиться в растерзанную, грязную страну, на линию фронта. А я хотел эту работу. Считал ее важной. И поехал. А после Афганистана – другие горячие точки. Это очень важная и нужная работа.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
