– Лучше на пляже. Там безопаснее.
– Придется минут пятнадцать пройти пешком.
– Не страшно.
Пока мы садились, я наблюдала в телескоп за домом, где горел свет. Пожалуй, слово «дом» применительно к этому сооружению звучало слишком громко: двухэтажная хижина, каких было много в поселке, потрепанная, давно не крашенная, с провалившимся крыльцом. Окна были задернуты занавесками, одна ставня сломалась. На крыше имелась труба, но я не обнаружила никаких признаков горящего очага.
Алекс не сводил взгляда с экрана, а когда мы начали опускаться на песок, судорожно вздохнул.
– Там, внутри, что-то движется, – прошептал он, словно боялся, что его могут подслушать.
Я продолжала разговаривать с «марсианином», как уже мысленно называла обладателя голоса: мы садимся на пляж, увидимся через несколько минут, перед нами прекрасный вид.
– Смотри, – сказал Алекс.
– Что? – Я была занята машиной, хотела удостовериться, что мы не сядем в океан.
Он показал на экран:
– Белль, воспроизведи еще раз последний фрагмент.
Перед нами был дом. За занавесками двигалась тень.
Я не могла поверить своим глазам. Возможно, Рэчел говорила правду. Она действительно встретила кого-то.
Или что-то.
Я выключила двигатель, и сила тяжести вернулась. Мой вес увеличился примерно на семнадцать фунтов, а вес Алекса – на двадцать семь. К таким вещам никогда не привыкаешь. Я отстегнула ремни.
– Мы на месте, – сказала я «марсианину».
Алекс оглядывался вокруг. Лунный свет. Надвигающийся прилив. Лес.
– Нигде ни малейшего движения.
– Алекс, чего ты ожидал? Он не мог понять ни слова из сказанного мной.
Я сказала «марсианину», что мы идем и будем через несколько минут. Надев шлемы, мы направились к шлюзу, ценность которого была сомнительной из-за дыры во внешнем люке. Как можно быстрее войдя в шлюз, мы закрыли внутренний люк —Белль должна была проследить, чтобы в кабину не проникли опасные организмы. Сквозь дыру слышались стрекотание насекомых и грохот волн. Я открыла люк.
На узкую полосу пляжа накатывались длинные волны. Алекс настоял на том, чтобы пойти впереди. Когда он остановился в люке, я спросила, не хочет ли он сказать что-нибудь запоминающееся, прежде чем сделать первый исторический шаг.
– Конечно, – ответил Алекс. – Будем надеяться, что к нам отнесутся дружелюбно.
Он спустился вниз. Прежде чем последовать за ним, я, наученная горьким уроком, закрыла люк. Отчего-то у меня вдруг пропало желание продолжать разговор с «марсианином», но я решила, что прекращать беседу – не слишком удачная идея. Поэтому я просто понизила голос и сказала, что мы идем по пляжу и собираемся войти в лес, прибавив, что остров очень красив. Ноги слегка утопали в мокром песке, усеянном водорослями и ракушками. Мы сориентировались на местности – это означало, что Алекс попросту махнул в сторону леса и сказал «туда». Правда, он обладал безупречным чувством направления.
Включив наручные фонари, мы пересекли пляж и углубились в гущу деревьев. Некоторые были широколиственными, другие – ярко-зелеными, с гибкими стволами и ветвями и длинными остроконечными листьями. Почему-то мне вспомнились хищные растения на Эхо II. Решив, что не стоит лишний раз шуметь во время прохода через незнакомый лес, я предупредила «марсианина», что на какое-то время отключусь. «Скоро увидимся».
Голос его от восторга стал еще выше.
Идти сквозь лес было нелегко, но по крайней мере никто не пытался нас схватить. Однако листва покрывала землю таким толстым слоем, что мы с трудом находили дорогу. В густом кустарнике росли яркие разноцветные цветы, хотя мне показалось, что для них здесь слишком холодно. Из крон деревьев доносилось рычание. Кроме того, судя по звукам, в лесу кто-то двигался. Я коснулась скремблера, с которым чувствовала себя в безопасности.
Алекс проворчал, что, возможно, он был не прав и стоило приземлиться посреди поселка.
– Больше никаких ночных прогулок, – сказал он.
– Обещаешь?
Нас прервала Белль:
– Свет только что погас.
– Понятно. Спасибо, Белль.
И несколько секунд спустя:
– Он снова горит. Но теперь в другой комнате.
Наконец мы вошли в поселок.
Дома выглядели так, будто в них долгое время никто не жил. Крыши обветшали, лестницы обвалились. В некоторых местах сквозь стены уже пробились растения.
Здания стояли без всякого порядка. Не было даже подобия улиц – просто постройки, разбросанные как попало на открытой местности.
У самой опушки леса горел свет – в окнах с задней стороны дома. Остальные были темны. Алекс сверился с коммуникатором: свет, который мы видели с орбиты, проникал через фасадные окна.
Я собралась было снова заговорить с «марсианином» и сказать ему, что мы на месте, но Алекс знаком приказал мне молчать. Занавески были частично задернуты. Алекс сделал жест, означавший, что я должна держаться позади.
– Осторожнее, – сказал он.
– Хорошо, – прошептала я.
Тихо подойдя к окну, мы заглянули внутрь.
Кто-то сидел в кресле спиной к нам. Это был явно не человек: я увидела покрытый шерстью череп с костяными гребнями и рогами, а также длинные когти. Но он был одет в халат и читал книгу. Вдоль одной из стен стояли книжные полки. Откуда-то слышалась музыка – ритмичная, задумчивая, чувственная.
Мне показалось, что мои глаза сейчас вылезут из орбит. Потом я почувствовала, как Алекс сжал мое плечо.
– Странно.
– Ты хочешь сказать – странно, что он не на улице и не ищет нас?
– Взгляни на книги.
– А что с ними такое? – спросила я. Алекс отвернулся, вглядываясь в лес. – Что случилось?
– Держись рядом. – Он начал снимать шлем.
– Алекс, что ты делаешь?
– Белль говорит, что нам не нужны скафандры. Зачем их таскать?
– Она не хочет, чтобы мы рисковали.
– Я тоже так считаю. – Алекс положил шлем на землю и начал вылезать из скафандра. Отстегнув с запястья фонарь, он убрал его в карман.
– Как скажешь.
– Ты тоже, – сказал он.
– Серьезно?
– Да.
– Алекс, в чем дело?
– Пока не знаю. Снимай скафандр.
Я сняла скафандр и глубоко, хотя и осторожно, вздохнула. Со стороны холодного леса доносился отчетливый аромат, несмотря на то что половина деревьев, казалось, была сделана из зеленой резины. Запах шел и от дома.
У меня на мгновение закружилась голова. Алекс спросил, как я себя чувствую.
