Книга Парни в бронежилетах - Сергей Самаров

Термидор удивляется. Он впервые видит, как Пын садится не скромно на самый краешек стула, как обычно, а в кресло. И разваливается там, расслабляется. Конечно, устал... Ему пришлось побегать по городу, да еще отслеживать возможные «хвосты».

– Все в порядке?

– Всех обошла, всем сказала... – Пын доволен.

– Квартиру проверял?

– Там хуже... Там кто-то есть... Двое... В окно смотрели...

– Двое... Может, Тахир и Ширвани?

– Нет... Одна очень высокий... Выше Ширвани...

– Понятно. Значит, с Тахиром все подтверждается...

– Да, Тер...

Пын выглядит довольным. И это нравится Термидору. Довольным может быть только человек, который хорошо выполняет свою работу. Надо держать Пына рядом с собой. Но и дистанцию поддерживать следует. Командир всегда должен оставаться командиром, а подчиненный должен знать свое место и не разваливаться перед командиром в кресле.

– Включи телевизор, – приказывает Термидор. – Будем смотреть все выпуски новостей... И еще есть у них, говорили мне, какие-то передачи... Хроника происшествий... Надо найти... Там сообщают все последние новости...

Пын поднимается и включает телевизор. Термидор занимает освободившееся место в кресле, где смотреть удобнее, предоставив Пыну сидеть на простом стуле. Пына это не смущает. Он понимает, что командует здесь Термидор. Садится на стул по другую сторону стола, только отодвигает от себя большую и тяжелую мраморную пепельницу, переполненную окурками – хозяин квартиры курил, должно быть, очень много, – и начинает щелкать пультом, перескакивая с канала на канал. Новостей пока нигде нет. Но Пын надолго не задерживается ни на одном канале, время от времени поглядывает на часы, ждет момента, когда минутная стрелка примет вертикальное положение. Тогда можно чего-то ждать.

Так проходит несколько минут. Термидор позевывает. Не оттого, что желает уснуть, а от нетерпения. Точно так же от нетерпения всегда зевают собаки. Наконец появляется заставка программы новостей. Пын вертится на стуле. Термидор садится прямее...

И первое же сообщение обрушивается на них, как снежная лавина на путников в горах – сминает и мешает дышать.

Срочное сообщение пресс-службы ФСБ. Большая операция по ликвидации банды террористов... Один убит, двадцать девять арестовано... Один разыскивается...

Пын сидит не шевелясь, окаменел, пытается осмыслить происходящее. Термидор начинает слегка подрагивать. Он чувствует это только кончиками пальцев – тонкая нервная дрожь... И встает, ходит по комнате, силясь сообразить, что произошло...

– Ширвани убит, – говорит Термидор.

– Тахир сдал всех, – говорит Пын.

Термидор оказывается за его спиной. Осторожно берет со стола пепельницу, глядя в сторону, словно бы просто желает передвинуть ее, и тут же бьет пепельницей Пына по затылку. Китаец падает со стула без звука. Ни один затылок не выдержит такого удара.

Термидор просчитывает все сразу. Один в розыске... Значит, есть еще один, которого не ловят... Кто это? Тахир? Но Тахир не знал ни одного адреса, кроме квартиры, в которой жил. Все адреса были у Пына... И Пын всех сдал... А Тахира он мог просто убрать, чтобы было на кого свалить. В этом случае Тахира не соотнесут с остальными... Мало ли кого убили... Город-то большой... Простейшая арифметика... Все сходится... Один к одному... Но сдать мог только Пын...

Китаец едва заметно шевелит пальцами, словно сгребает что-то в горсть. Термидор еще раз заносит пепельницу, прицеливается и бьет со всей силой, на какую способен. Наклоняется ниже, чтобы услышать дыхание Пына, но слышит только бульканье, доносящееся изо рта. С губ стекает струйка крови. Должно быть, произошло какое-то кровоизлияние. Все... Пын уже не жилец... И даже палец у него на руке не шевелится...

Указательный палец, которым мертвые показывают на живых...

Если Пын «сдал» его, значит, он мог прийти не один. Значит, может быть засада на улице. Может быть, китаец просто должен открыть дверь кому-то, когда Термидор уснет... Хотя, если уж «прокачивать» до конца, они должны бы дать им «погулять» еще пару дней, чтобы выявить все явочные квартиры...

По опыту Термидор знает, что в каждой квартире есть инструменты. Он ищет их и находит ящик. В ящике маленький туристический топорик. Это то, что надо. Он возвращается в комнату, склоняется над китайцем и одним коротким движением отрубает ему палец. Потом заносит руку, чтобы ударить по голове, но замирает и опускает руку... Не от жалости... Китаец и так скорее всего не жилец, потому что почти не дышит... А удар топором по голове – это брызги черной крови... Переодеться не во что... Не ходить же по улицам окровавленным...

Термидор отходит к двери в прихожую, выключает свет и смотрит на светящийся экран телевизора. Все произошло так быстро, что даже новости не кончились. И он слушает сообщение из Чечни. В горах уничтожена банда боевиков численностью больше тридцати человек... Но теперь это его не касается... В Чечне и вообще в арабских странах Термидору появляться опасно. Надо будет сделать себе новые документы. Есть такой человек во Франции, который делает настолько хорошие документы, что их однажды даже проверяли в полиции и признали подлинными. Надо сразу отправляться туда...

* * *

Он предполагает, что Пын мог прийти не один. Значит, с улицы стоит ждать неожиданностей... Третий этаж... Высоко... Но не настолько, чтобы тренированному человеку бояться такой высоты...

Термидор старательно закрывает дверь, громко ворочая ключами. Чтобы соседям было слышно. Обязательно надо услышать эти звуки соседям. Но в российских домах со звукопроводимостью все в порядке. Термидор звонит в соседнюю квартиру.

– Кто? – почти сразу раздается вопрос.

Голос мужской, старческий.

– Извините... Я тут у вашего соседа останавливался... Его сейчас нет... А мне срочно позвонили – ехать надо... Я дверь закрыл, можно у вас ключ оставить?

Раздумье длится несколько долгих секунд. Наконец начинает пощелкивать металлическими соединениями замок. Дверь открывается сначала нешироко, потом, увидев улыбающуюся, чуть виноватую физиономию Термидора, хозяин раскрывает ее шире.

– Оставляйте... Отчего же нельзя... Оставляйте...

И протягивается старческая рука.