Результаты не заставили себя ждать. С октября 1942 года по апрель 1943 года украинские партизаны добыли 800 ценных разведданных, из них 42 — по ОУН и УПА. Всего с 1942 по 1944 год разведывательный отдел Украинского штаба партизанского движения получил 94 информационных сообщения о «бандоуновцах».
Среди особо отличившихся при выполнении «особого задания» среди спецгрупп и спецотрядов Четвертого управления НКГБ СССР и НКГБ Украины следует назвать:
Группа НКГБ УССР «Унитарцы». Приобрела 19 оперативных источников в ОУН, часть из них продвинула за кордон; создала во Львове резидентуру «Лес», получив информацию на агентуру СБ (Служба безопасности) ОУН, направленную в восточные области УССР.
Опергруппа Четвертого управления НКГБ УССР (соединение Шангина). Захватила до 30 функционеров ОУН, получила информацию о 50 проводах и референтурах СБ ОУН, важные документы и коды подполья, приобрела оперативные источники в ОУН Германии и Австрии. Информатор группы «Анна» работала секретарем одного из руководителей оккупационной администрации, получала информацию о связях ОУН и УПА с немцами. По наводкам другого конфидента группы, имевшего «широкие связи среди руководства ОУН-УПА», уничтожили ряд функционеров подполья, а 87 из них взяли на учет.
Опергруппа «Бывалые» НКГБ СССР (Д. Медведева). Сумела получить информаторов в ОУН Волыни.
Опергруппа «Разгром» Г. Бурлаченко (на базе соединения Бегмы). Имела 20 агентов в ОУН, выявила 932 участника антисоветского подполья, захватила 56 функционеров ОУН. Благодаря информации группы позднее было уничтожено 300 повстанцев.
Опергруппа «Дружба» НКГБ (на базе соединения Ковпака). Имела 49 агентов в ОУН.
Опергруппа НКГБ УССР «Волынцы». Создала две резидентуры (42 источника) по разработке националистического подполья, добыла сведения о структуре и формах работы СБ УПА, ликвидировала одну из ее резидентур, уничтожила 25 функционеров ОУН.
Опергруппа Четвертого Управления НКГБ УССР В. Храпко создала агентурный аппарат из 107 участников. Обезвредила 8 разведчиков УПА.
Резидентура НКГБ УССР «Тайга». Ее деятельность контролировал сам начальник Четвертого Управления НКВД СССР Павел Судоплатов. Она имела ценную агентуру, через которую оперативно были добыты сведения об обстоятельствах нападения повстанцев на командующего 1-м Украинским фронтом генерала армии Николая Федоровича Ватутина 29 февраля 1944 года.[66]На этом эпизоде следует остановиться подробнее.
Кто убил генерала?
В тот день военачальник в сопровождении охраны из восьми автоматчиков совершал обычную поездку в войска. Готовилось наступление, и ему предстояло решить ряд вопросов с командирами 13-й и 60-й армий.
Около восьми часов вечера автомобиль, в котором ехал командующий фронтом с членом Военного совета фронта генерал-майором Константином Крайнюковым, на северной окраине села Милятино был обстрелян неизвестными. В перестрелке шальная пуля попала в бедро генералу армии. По утверждению врачей, в чьей компетенции никто не сомневался, ранение военачальника было тяжелым, но не опасным для жизни. Несмотря на благоприятный диагноз, 16 апреля 1944 года Николай Ватутин умер.[67]
Возможно, информация, собранная сотрудниками резидентуры «Тайга», разочаровала многих на Лубянке. Выяснилось, что генерал армии стал жертвой цепи трагических совпадений и недобросовестного отношения к своим обязанностям собственных подчиненных. Последние, зная о наличии в районе многочисленных вооруженных повстанцев, не обеспечили ему полноценную охрану. Более того, УПА заранее не планировала совершать нападение на генерала Красной Армии.
Опергруппа «СМЕРШа», выехавшая на место происшествия, сумела задержать одного из участников нападения. Его показания стали основой для цитируемого ниже документа:
«…29 февраля 1944 года бандой «Зеленого» в количестве 80–90 чел. было совершено нападение на группу автомашин, которыми ехал командующий 1-го Украинского фронта генерал армии тов. Ватутин.
Указанное нападение было совершено при следующих обстоятельствах: Утром 29 февраля с. г. бандгруппа в количестве 80–90 чел. во главе с «Зеленым» вышла из с. Дубенцы в засаду в район Милятино — Сиянцы, где, по полученным от высланной «Зеленым» разведки данным, двигался обоз в 12 подвод.
Когда обоз поравнялся с находящейся в засаде бандгруппой, по нему был открыт огонь и завязалась перестрелка с охранявшими обоз красноармейцами.
В ходе боя красноармейцам на 6 повозках удалось убежать по направлению с. Садки, а остальные 6 повозок, из них 4 с боеприпасами, были захвачены бандитами. Во время боя был убит 1 красноармеец.
В то время, когда бандитами еще преследовались бежавшие подводы, из с. Милятин показалась грузовая автомашина, которая была обстреляна, и находившиеся на ней военнослужащие бросили автомашину и бежали.
Через некоторое время, уже перед вечером, по дороге из с. Тессова показались 4 автомашины, из коих 3 легковых.
«Зеленым» была организована в районе Милятинских хуторов засада, и когда автомашины начали подходить к находившимся в засаде бандитам, по ним был открыт сильный огонь.
После этого три автомашины развернулись и пошли обратно, а следовавшая первой автомашина была выведена из строя и осталась на месте…».
Возможно, в Москве не поверили авторам документа и решили провести дополнительное расследование, поручив его начальнику Четвертого Управления НКВД Павлу Судоплатову. Тогда-то он и задействовал возможности резидентуры «Тайга». К сожалению, сообщенные чекистами сведения до сих пор считаются секретными.
История с расследованием покушения на генерала армии имела продолжение уже после окончания Великой Отечественной войны. В ходе одной из чекистских операций 15 января 1946 года был захвачен бывший командующий группой УПА «Тютюнник» Федор Воробец («Верещака»). На одном из допросов он сообщил, что нападение на Николая Ватутина произошло в районе действия сотни «Деркача», и сделали это группки Службы безопасности ОУН (СБ ОУН) сел Михальковцы и Сиянцы Островского района Ровенской области. В операции участвовало, по разным данным, от 17 до 27 бойцов. В подбитой машине повстанцы нашли оперативные документы и простреленную генеральскую шинель. В ней долгое время щеголял «Чумак», один из рядовых участников операции.
Еще одну версию убийства Николая Ватутина рассказал в девяностые годы прошлого века ветеран УПА Евгений Басюк («Черноморец»), которого судьба занесла в Ростовскую область России. По его словам, в стычке с охраной генерала армии участвовал отряд численностью 30 человек под командованием «Примака» (Трояна). Когда появилась колонна, бандиты разгружали подводы обоза, ранее захваченного у красноармейцев. И по машинам огонь открыли спонтанно, безо всякой засады.[68]
