– Ну конечно. – Он продел ее руку себе под локоть. – А теперь я предлагаю вернуться в зал, пока на вас не свалились еще какие-нибудь неприятности.
– Кажется, уже поздно. – Вспомнив слова Леммера о роли тети Хильдегард в этой грязной провокации, Фиби почувствовала, как в ней снова закипает гнев. – Я должна кое-что сказать своей тете.
Фиби без труда нашла свою тетю, которая стояла в большой нише в одном из углов зала, и решила, что ей повезло – место очень подходило для предстоящего разговора. Подойдя ближе, она обнаружила, что Хильдегард лебезит перед джентльменом весьма преклонного возраста, вертевшимся около Чарити, которая не могла отвести глаз от сэра Элвуда.
Так это и есть гнусный лорд Хэдлин? На почти лысой макушке этого мужчины торчало несколько волосков соломенного цвета, а его лоб разрезали густые, широкие брови, похожие на пушистых гусениц. Сложив руки на выпиравшем вперед животе, он искоса с вожделением поглядывал на Чарити, словно она была мятной конфеткой. Если это и в самом деле лорд Хэдлин, то нет ничего удивительного в том, что даже мысль о замужестве пугала Чарити.
Внезапно козни Хильдегард предстали перед Фиби в еще более отвратительном свете – эта женщина не думала ни о ком, кроме себя, всеми ее поступками руководила обуявшая ее жажда власти и преклонения, и Фиби стало почти – но только почти – жалко Хильдегард.
– Извините, мне нужно поговорить с вами, – подойдя прямо к Хильдегард, решительно произнесла Фиби, – но только наедине.
На это требование Фиби все отреагировали по-разному: лорд Хэдлин, неодобрительно прищурившись, нахмурился так, что его брови-гусеницы почти сошлись на переносице, и, ничего не сказав, отошел в сторону; Чарити несколько раз моргнула, удивленная заявлением кузины; Хильдегард, приняв величественный вид, выпрямилась и, раскрыв веер, принялась яростно обмахивать лицо.
– Ты грубая, неблагодарная девчонка!
– Ай-ай-ай, я вижу, вы нашли свой веер, – спокойно заметила Фиби, хотя сейчас ей больше всего хотелось свернуть шею своей коварной тетушке.
– На самом-то деле это я его нашла, – вставила Чарити, – он все время был у мамы под одеждой, она искала тебя, чтобы сказать об этом.
– Довольно, Чарити, прекрати, – резко оборвала ее Хильдегард.
– И кто же сопровождал ее? – поинтересовалась Фиби, сама невинность и вежливость.
– Лорд Реноук и лорд Милсип, – с готовностью ответила Чарити.
– Представляю ваше удивление, когда вы обнаружили, что галерея пуста и ни сэра Леммера, ни меня нигде нет.
После минутной растерянности Хильдегард овладела собой и окинула взглядом наполненный народом танцевальный зал, однако эта растерянность не укрылась от глаз Фиби и явилась еще одним подтверждением грехов этой женщины, которое ей необходимо было получить.
– Здесь вы его не найдете, – огорчила ее Фиби, – он пошел в свою комнату залечивать синяки.
– С какой стати я стала бы интересоваться, где сэр Леммер?
– Именно этот вопрос я все время задаю себе сама. Сэр Леммер упоминал о каком-то договоре, должно быть, представлявшем для него величайшую важность, если он опустился до такого низкого поведения.
Хильдегард с надменным видом молча смотрела прямо перед собой, а Чарити переводила взгляд с одной женщины на другую, пока в конце концов не остановила его на матери.
– Что ты сделала на этот раз? – печально глядя на мать, спросила Чарити.
– Занимайся своим делом, глупая девчонка.
– Нет, мама, только не сейчас.
– Ты понимаешь, что натворила? – Некоторое время беззвучно пошевелив губами, Хильдегард наконец смогла подобрать слова и выплеснула всю свою злость на Фиби: – Ты виновата, что моя дочь начала дерзить мне, но я этого не потерплю!
– Приятно видеть успехи Чарити. А что до меня, я немедленно покину ваш дом и поселюсь в поместье Марсден. Если Чарити захочет, она сможет жить со мной вместо того, чтобы выходить замуж за этого старого дурака, в объятия которого вы ее толкаете.
– Поместье Марсден никогда не будет твоим, неблагодарная, бессовестная нахалка! Если бы не вмешался лорд Бэдрик, я уже имела бы все, что по праву принадлежит мне. – Гнев развязал язык Хильдегард, она буквально источала волны злобы.
– Значит, вы специально лгали мне о поместье Марсден, да? – Твердо настроенная сегодня вечером разоблачить все секреты своей тети, Фиби взяла на себя роль обвинителя. – Вы давным-давно знали о долге. Вы что, хотели сами выплатить все налоги и заявить о своих правах?
– Поместье должно принадлежать мне. Ты можешь уехать хоть сегодня, но я добьюсь своего. Подожди – и увидишь.
– Давайте вернемся к сэру Леммеру и вашему плану. Должна вас расстроить, сэр Леммер изменил свои намерения.
– Это невозможно. Он хочет иметь титул и получит его благодаря тебе.
– Так вы это обещали ему?
– Мама, ты не могла такого сделать. – Чарити, вздохнув, покачала головой и обратилась к кузине: – Фиби, я, к сожалению, ни о чем не догадывалась.
– Если мне понадобится твое вмешательство, я попрошу об этом. – Хильдегард сложенным веером шлепнула дочь по руке.
– Я уже не ребенок и до смерти устала от твоих нападок! – Щеки Чарити вспыхнули, а на глаза навернулись слезы. – Нет сомнения, то, что ты затеяла – что бы это ни было, – провалилось. Позволь Фиби самой найти свое счастье. Бог свидетель, здесь есть несколько человек, которые могут ей в этом помочь.
– Ни за что. Если никто не придет к ней с предложением, она будет рада принять предложение Леммера, чтобы не быть вышвырнутой на улицу. Он получит титул, а я поместье Марсден.
– Никогда до сих пор я не представляла, как вы ненавидели мою мать, а теперь ненавидите меня. – Те крохи жалости, которые еще оставались у Фиби, окончательно исчезли. – Мама была доброй и великодушной, вам никогда ее не понять, дедушка любил ее, и вы так и не можете ему этого простить.
– Он не дал мне такой возможности, – бросила Хильдегард.
– Интересно. Мне кажется, вы так долго злитесь, что уже не разбираетесь, где правда. – Почувствовав внезапную усталость после всех переживаний этого вечера, Фиби прижала к груди сложенные вместе руки. – У меня осталось десять дней, чтобы найти мужа. После этого вы уже никогда не назовете меня своей родственницей, а до того момента оставьте меня в покое. Я не выйду замуж ни за сэра Леммера, ни за кого другого из тех мужчин, которых вы мне подсовываете. Ты идешь? – обратилась она к кузине.
Кивнув, Чарити присоединилась к Фиби, и исходящая слюной Хильдегард осталась одна, никому больше не нужная, наедине со своими неудавшимися интригами и бессильной злобой.
Фиби и лорд Тьюксбери, бродя по деревенской ярмарке, делали покупки, и Тьюксбери протянул девушке два венка: один из белых и розовых полевых цветов, а другой из васильков.
