— Заклинаю тебя! — с пафосом сказал Вадим. — Хочешь, даже на колени встану, только оставайся такой, какая ты есть… А насчет того, что ты за меня боишься, то это зря. Я хочу быть с тобой рядом и делить даже твои неприятности, в противном случае мы с тобой никогда не станем ПАРОЙ! Согласись, половина неприятности — это уже не так много, даже если это очень большая неприятность.
Получилось, что потихоньку они съехали в разговоре совсем на другой предмет и Варя так и не сказала всего того, что ее беспокоило.
После ресторана Вадим отвез Варю домой, а сам поехал на квартиру родителей за своими вещами. По дороге он думал, как станет объяснять матери, что он поживет у Варвары, пока они не продадут ее квартиру и не купят себе другую.
Откровенно говоря, его слегка царапало то, что большую часть в их будущий совместный бюджет вложит все-таки Варвара, но он успокоил себя, что, когда у них появятся дети, Варя будет сидеть дома, а он — зарабатывать деньги, чтобы их прокормить.
И вот, возвращаясь обратно, — к счастью, дома никого не было, и он просто оставил для родителей записку, — Вадим заметил у обочины голосующего мужчину, который стоял возле заглохшей машины.
В эйфории от предстоящих приятных для него событий — наконец он выбрал женщину, на которой захотел жениться, — Вадим чуть было не проехал мимо. Но потом, уже объехав, сдал назад. Он узнал мужчину — с Ильей Казаковым они учились в одной группе в университете.
«Мысль материальна», — утверждает его друг Константин. «На ловца и зверь бежит», — любит повторять его отец. Наверное, оба правы. Потому что Вадим захотел — и это желание стало чуть ли не материальным — найти себе работу, которая, во-первых, соответствовала бы полученному в университете образованию, а во-вторых, приносила деньги, на которые он мог бы прилично жить и содержать свою семью.
Вадим не очень-то разбирался в технике, но Илья вообще был в ней круглый нуль. По крайней мере прикрутить как следует отошедшую от клеммы свечу двигателя он не сообразил в отличие от Вадима.
Мотор заработал, но бывший однокурсник, как человек деликатный, прежде чем уехать, немного с Вадимом поболтал.
— Ты сейчас где работаешь? — жизнерадостно спросил Илья.
— В банке.
— Консультируешь?
— Охраняю, — грубовато сказал Вадим; сытый голодного не разумеет!
Но Илья вовсе не собирался от него отставать.
— У тебя что-то случилось? — стал допытываться он. — Ты же хорошо учился. А твою дипломную работу признавали чуть ли не кандидатской диссертацией.
— Ну и что же? — Вадим даже стал злиться: хорошо иметь папочку — известного адвоката. — Работодателям нужны были не теоретические выкладки, а практический опыт, которого у меня не было. Я даже поступил с горя в технологический институт, но в конце концов бросил.
— Ну, опыт приходит с работой.
— Вот ты и расскажи об этом тем, кто дает объявления и указывает: с опытом работы…
— Хочешь сказать, нон сум квалис эрам[2]?
— А ты бы на моем месте не изменился? Квод потуи, феци[3]!
— Не забыл, чертушка! Раньше ты добивался того, чего хотел, и нечего на меня злиться. Я знаю, о чем ты думаешь: хорошо ему рассуждать, имея такого отца… Ты прав, отец, так сказать, придал мне ускорение, но дальше, извини, я шел сам… И чтобы не быть голословным, теперь я предлагаю тебе свою помощь.
— Ты мне поможешь? Но почему?
— Грешно не помочь принципе поэтарум[4].
— Я уже давно не поэт.
— Хочешь сказать, ты отложил перо, надеюсь, на время? Никогда не поверю, что настоящий поэт может навсегда забросить поэзию. И она не приходит к тебе даже во сне? А я до сих пор вспоминаю:
Перебираю старые открытки.
Как будто открываются калитки
В чудесный мир далекого вчера.
И вроде бы о чем-то сожалею;
Вот старый парк, по солнечной аллее
Торопятся куда-то юнкера…[5]
Вадим был растроган.
— Откровенно говоря, я и сам уже забыл.
— Может, мои восторги и преувеличены, но поскольку я сам писать стихи не умел, мне казалось, что это чудо: вот так взять и написать что-то в рифму… Ну да соловья баснями не кормят. Возьми мою визитку. У тебя есть своя?
Вадим смешался, но тряхнул головой и вынул из барсетки визитку, где было написано — телохранитель.
— Ох ты! — присвистнул Илья. — Это не шутка, ты профессионал?
— Профессионал, — твердо сказал Вадим, — и говорят, неплохой.
— А в этом что-то есть — юрист-телохранитель. В общем, я почти нашел тебе работу. Для начала — четыреста баксов, а там — как сам распорядишься. Здесь на твой предыдущий опыт никто смотреть не будет, так что дерзай, покажи товар лицом. Кстати, ты еще не женат?
Вадим опять смутился: да что это с ним сегодня?
— Пока нет. А что, ты мне хотел и жену подыскать?
— Кусаешь руку, которая хочет тебя погладить. Я понял, хоть жены у тебя и нет, а невеста имеется, верно? Не забудь на свадьбу пригласить. Говоришь, любовь?
— А откуда ты…
— Да у тебя же на морде все написано! Но о работе я говорю серьезно, перспективная. И помни, любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда.
Он утробно рассмеялся, усаживаясь в свою «вольво».
Вадим не спеша поехал следом. Правда, недолго. Илья мчался куда-то в центр, а Вадим на следующем перекрестке свернул направо.
Однако Вадим уже перестал удивляться событиям, которые потихоньку меняли его жизнь. Не прошло и месяца, а он уже собирается жениться, перейти на другую работу. То есть совершать действия, которые совсем недавно делать не собирался.
Варя. Варвара. Рокочущее имя. И девчонка ему под стать. Пусть она уже и не девчонка, но что-то сохранилось в ней наивно-чистое, откровенное… Правда, уж больно скора на расправу. Нет чтобы как-то предупредить, что она заметила слежку за собой, сразу взялась за огнетушитель. И тогда, когда их заперли в подвале…
Стоп! Что это он размышляет о своей будущей жене с точки зрения покупателя супермаркета? По одну сторону — достоинства, по другую — недостатки…
Лучше сразу сказать… Да, а почему он стесняется говорить Варе о своих чувствах? Если на то пошло, он и себя все время останавливает. Страшно ему, видите ли, размышлять о любви. Все оставил на грани предчувствия, каких-то животных ощущений. Человек, называется!
