Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
На этом мои труды по артиллерии закончились: литейщиков и прочих мастеровых я собой не заменю. Информацию из будущего на них вывалил, направление работ показал, теперь только и остается, что ждать готовую продукцию. Точнее — пробную партию. И определяться с нею на полигоне. Там же, в ущелье шевальер — место достаточно глухое, где чужие не ходят.
Пороховая мельница там же будет поставлена. Подальше от лишних глаз.
И бондарей припряжем в том же медвежьем углу — эрбурских, а то пороховые бочонки больно уж специфический размер имеют.
Замковый приказчик, который не пожелал бросать здесь все нажитое непосильным трудом и мчаться куда-то за море с нелюбимым бароном, охотно перешел на службу в орден. И его после присяги в том же качестве отослали в Бильбао на предмет набрать в отвалах или закупить по дешевке «свинского железа», которое у тамошних металлургов — бесполезный пока отход производства. Это мне на ядра, бомбы и картечь, но приказчику об этом знать пока не полагается. Заказал ему также природную кристаллическую серу и селитру, какую только найдет.
Завершающим штрихом было назначение самого себя шефом артиллерии Наварры, которым я стану на первой же минуте после коронации. Осталось только подписать и печать поставить. Бхутто указ уже нарисовал.
Пока в Европах артиллерия в загоне, как плебейская служба, а я сделаю ее королевским родом войск. С подчинением только мне и никому больше. Да так, чтобы для кабальеро служить канонирами за честь было.
Отпустил Уве и сижу, униформу канонирам рисую, по типу той, что у французских королевских мушкетеров будет сто лет вперед. Только плащи черные, с красными кантами и красным крестом по центру, концы которого увенчаны золотыми коронами. И берет им — тоже черный, с макушки — красная кисть на витом шнуре. У офицеров кисть будет из золотой мишуры, как и крест на пузе. А потом и горжет офицерам с перекрещенными пушками. А что? Красиво. Заметно. И не слишком дорого, потому как под плащом они во всем своем будут рассекать. Как те же Портос с Арамисом на службе у Луи номер тринадцать.
Кстати, вспомнил, как в это время называют марганец — мангазея!
Надо будет Уве подсказать, что добавка одного процента этого металла в орудийную бронзу не дает олову в сплаве застывать раньше меди, образовывая неприятные уплотнения в теле орудия. Так что сразу перейдем к орудийной бронзе, как в восемнадцатом веке: медь — восемьдесят восемь долей, олово — одиннадцать и марганец — одна доля. До этого враги еще триста лет не додумаются. Всем секретам секрет.
Кто у нас в приемной дневалит? Сезар де Базан?
— Дон Сезар, верните мне мастера Оливера назад в кабинет.
Литейщик Крупп выслушал меня внимательно и сказал, что такого металла — марганца, он не знает. Если и есть такой, то он не входит в семь одобренных святой церковью металлов.
— Для пластичности колокольного сплава, сир, чтобы не было раковин и каверн, я добавлял готовую латунь в уже подогретый к заливке металл. Если вы, сир, опасаетесь разрыва орудия, то думается мне, я знаю, как сделать, чтобы ствол не разрывало, а вспучивало, если снаряд застрянет, и взрыв заряда произойдет в самом стволе.
И глядит на меня гордо. Типа ты-то верхушек нахватался, а я — мастер.
— Только серебро в орудия не добавляйте, мэтр, лишнее это. Мортира — не колокол. Тут не звук важен, а насколько далеко можно забросить ядро или бомбу, — осадил я его на всякий случай.
— Сир, если вы позволите, то я для начала на небольших моделях попробую с разными сплавами. На двойном, а лучше тройном пороховом заряде. Потом сделаю в половинном размере. И если все получится, то тогда уже и в натуральном.
— Это хорошо, Уве, что ты у меня экспериментатор, — похвалил я мастера. — Это обнадеживает, что все у нас получится.
— Сир, я с металлами дело имею с детства. А колокола — это постоянный поиск звенящего сплава. Мне ведомо, как от мельчайшей примеси изменяются его свойства. И сколь важную роль играет сама изначальная чистота металла. Я еще пока не знаю местную медь, но всегда предпочитал работать с медью из Тироля.
— Дорогая?
— По цене? Да она такая же, как и из других мест. Только она пластичнее даже в холодной ковке. С доставкой сюда обойдется где-то флоринов восемь за пять сотен фунтов в слитках.
Сделал себе пометку для Вельзера о тирольской меди на будущее, и тут зазвонил к обедне хрипатый колокол замковой капеллы.
— Уве, — позвал я мастера, сам остолбеневший от пронзившей меня мысли.
— Да, сир, я вас внимательно слушаю.
— Мы с тобой забыли о главном.
— О чем, сир?
— О Боге, мастер Крупп, о Боге. Так что пока будешь играться с модельками смертоносных орудий, отлей одновременно два благовестных колокола с тем божественным звуком, за который тебя чуть не повесили.
— А второй колокол куда, сир? — Мастер, наверное, раньше меня заметил дурной звук замкового колокола.
— В церковь Эрдура. На нем сделай надпись на латыни: «Верующим в Христа и Приснодеву Марию жителям Эрдура от принца Беарна Франциска. Молитесь за мою душу».
После обеда на скорую руку в кабинете, во время которого одновременно принимал отчеты у замковых командиров, набежала ко мне толпа корабелов с верфей Сен-Жан де Люза и Сибура. Впрочем, я сам еще с раннего утра гонца к ним заслал — позвал их к себе совещаться.
Совещались. Долго и бурно.
Для начала обсосали все проблемы, что беспокоили их. Это тактика такая переговорная — расположить к себе заранее людей, изначально настроенных на конфронтацию, тем, что принять участие в решении их проблем.
В итоге я вообще снял любые налоги и пошлины на поставку делового леса из-за границы, особенно доставляемого морем из Португалии, Астурии, Галисии, Франции и Англии. Нам свой лес еще пригодится. А вот конкурентам нашим будущим немножко ручонки укоротить не грех. Снятие пошлин позволит нам слегка приподнять цены. Так что повезут нам нужные деревяшки караванами. Со складов, где лес сушится, брать только половину нынешнего налога, потому как правильная сушка — дело долгое, а лес нужен каждый день. А тем уродам, кто строит корабли из сырого леса, для начала — мощный штраф, а при рецидиве — выгонять из цеха. Корабли басков должны быть вне конкуренции по качеству.
Одновременно запретил молевой сплав леса по местным горным рекам. Пусть плотами гоняют. Нечего реки выстилать деревянным дном, как в России.
Вырубка леса на лигу от берега также получила полный запрет и дикий разорительный штраф. При рецидиве — смертная казнь. Не хватало еще, чтобы тут реки обмелели из-за лени и жадности лесорубов. Они и так тут далеко не Дунай.
Для нормального лесопользования ввел на землях бывшей баронии должность орденского лесничего, по местному — кондуктора, который должен будет пометить все корабельные сосны и дубы в округе как заповедные. Определять санитарные и плановые вырубки, выдавать порубочный билет и собирать «деревянную» пошлину за него в казну ордена.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
