Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
Поднимаясь в гору, он размышлял о человеческом неразумии, алчности и жажде власти, способных испакостить множество всяческих мест, таких приятных еще в недавнем прошлом. Взять хотя бы Иннисфри и эти южные моря: рай у Господа за пазухой, крепче крепкого, дальше дальнего… Но и тут нашелся черт, свой дьявол с подручной нечистью – поубивал, пожег, и сделались из рая сущие Балканы. Или, например, Кавказ… Тоже бывший рай, всесоюзная здравница, где нынче – трупы под каждым кустом да невольники в ямах… Ну, а про Заир и вспоминать не след, Заир и в лучшие времена до рая не дотягивал! Тот француз, Лябурш, с которым встретились в Киншасе, говорил: страна сокровищ… фрукты и кофе, уран и алмазы… Все есть, всего хватает, чтобы устроить рай, да только ума маловато. В точности, как в России!
Каргин злобно сплюнул и выругался. С Заиром вроде бы обошлось, а вот с всесоюзной здравницей были давние счеты – за Юру Мельниченко, убитого в Карабахе, за Вальку Дроздова и Пашу Нилина, и за других, погибших, преданных, но не забытых. А может, то бушевала и ярилась в нем казацкая кровь, не позволяя признать поражения. Но поражение было, чего там спорить… А где поражение, там и бегство – к примеру, в Легион. Или на Иннисфри…
Он поднялся до обзорной площадки над Лоу бей. Даже ночью вид отсюда был изумительный: внизу зеркало бухты в темной базальтовой раме, на юге вздымаются черные скалы Хаоса, а с севера лежит Нагорный тракт – будто серый поясок с серебряной пряжкой-озером, брошенный поверх утесов. Лунный свет придавал пейзажу волшебное очарование, и Каргину вдруг вспомнились стихи, прочитанные как-то Томом:
О, не забудь,
Как в моем саду
Ты сломала ветку азалии белой…
Чуть-чуть светил
Тонкий серп луны.
Он даже покрутил головой, словно пытаясь разглядеть этот сад, азалию и девушку, сломавшую ветвь и, может быть, похожую на Кэти. Но Кэти и все остальное-прочее – смуглая Чанита и домик Куэваса, Москва с «варягами» Перфильева, цветущие черешни в Краснодаре, даже лагерь под Ялингой – все это было за гранью сиюминутной реальности. Вполне возможно, не существовало вообще или осталось в прошлом, вместе с почетной службой в «Стреле», мирными землями Кавказа и солнечной тихой Югославией.
Когда он добрался до озера, темный бархат небес стал постепенно выцветать, луна еще больше поблекла, и над восточными скалами начали гаснуть звезды. Мрак сменился сумерками, над озером поплыл белесый туман, расползаясь по берегам, заглядывая в тоннели, пробитые в утесах, окутывая тропу, подвесные мостики и развалины блок-поста. Каргин миновал его, машинально отметив, что взрыв оказался мощным – некоторые тяжелые обломки отлетели шагов на пятьдесят. Но основная масса раздробленных бетонных блоков и скрученной арматуры осталась у озера, завалив до верха оружейный шкаф, и где-то под ней лежали трупы Спайдера и Халлорана. Скорее даже не трупы, а обгорелый прах… Еще Каргин подумал, что в оружейном шкафу могло найтись что-то полезное, но докопаться до него, как и до костей погибших, не представлялось возможным. Во всяком случае, без бульдозера и подъемного крана.
За озером начались мосты и тоннели, и он, отшагав в бодром темпе с километр и решив, что этого достаточно, забрался на скалу. Вершина ее походила на обломанный меч, стиснутый в каменном трехпалом кулаке; под ним и был пробит очередной тоннель, не слишком длинный, но и не короткий, метров восемь-десять. Вход и выход из тоннеля обрамляли бетонные арки, и с козырька любой из них парк и виллу можно было разглядывать как на ладони. Само собой, с поправкой на предрассветные сумерки.
Но вертолеты Каргин увидел сразу: один приземлился на верхней террасе, за павильоном-обсерваторией, второй, подтверждая наблюдения Криса, стоял посреди аллеи, ближе к дворцовой лестнице. Деревьев тут не было, зато с южной стороны пышным цветом цвел розарий, великолепное место для скрытных дислокаций и засад. К тому же охраны у помела не замечалось – факт невероятный, если вспомнить, что Кренна был человеком предусмотрительным.
Каргин лег и пристроил винтовку на обводе козырька. Позиция – как в недавнем сне, только не древесная кора под ним, а теплый шершавый бетон, и вместо дупла – тоннель… И час подходящий – самое время явиться призраку Халлорана, подумал он и усмехнулся. Затем подрегулировал прицел, и тут же стало ясно, где прячется часовой – сидит в помеле, в десантном отсеке у сдвинутой дверцы и, похоже, дремлет. Во всяком случае, откинулся на спину, как это бывает, когда сидящего сморит сон; головы его не было видно, только торчал под мышкой автомат, а ниже – обтянутые комбинезоном колени. Каргин мог прострелить любое на выбор.
Он повел стволом, рассматривая кабину пилота с пушкой внизу, подвешенный на консоли ракетный блок, шасси, выступ топливного бака и узкий стрекозиный хвост. В кабине и десантном отсеке было темно, но на корпусе он мог пересчитать каждую вмятину и заклепку. Света хватало, хотя заря еще как следует не разгорелась.
А разгорится, так будет сложней, подумал Каргин, присматриваясь к зарослям роз. Сейчас было б самое время… Полумрак, предрассветный час, даже птички не щебечут и мухи не летают… И олух-охранник спит, как невинный младенец… С чего бы? У Кренны, конечно, не та дисциплина, что в Легионе, но все же не «дикая дивизия»… За сон на посту – расстрел на месте! Ну, не расстрел, так штраф в размере месячного содержания…
Кусты в розарии дрогнули, зашевелились, гибкая фигурка выскользнула из них, и Каргин одобрительно хмыкнул. Тома пустили вперед – верное решение! Кого же еще, если не храброго самурая? Ловкий, быстрый, как атакующая змея! Сейчас приколет часового, махнет остальным, и сядут они в вертушку, раскочегарят мотор, поднимутся… Дай бог, долетят! Или радируют на континент… А что до погони, так с ней короткая беседа… Отчего не побеседовать, с этакой пушкой в руках?..
Он нежно погладил приклад, наблюдая, как из кустов появляются крохотные фигурки нападавших, все – с автоматами. Том одолел дистанцию до помела тремя прыжками, а может, и не прыгал вовсе, а катился по земле или летел; моргнуть не успеешь, а он уже тут, и нож перерезает горло… Но разглядеть, что именно он перерезал, Каргину не удалось; увидел только быстрый блеск клинка, а через миг – как валится из вертолета безвольное тело. Безвольное, мягкое и почему-то безголовое… Башку он, что ли, ему отчекрыжил?.. – мелькнула мысль.
Том обернулся, вскинул руку и что-то закричал подбегавшим. Слова, разумеется, до Каргина не долетели, но он разглядел, как шевелятся губы японца, как расширяются глаза и стремительно бледнеет лицо.
Кукла, понял Каргин, холодея. Кукла, набитый тряпьем манекен! Купили, гады! Поймали на куклу! Он скрипнул зубами, и тут раздался треск автоматных очередей.
Тома застрелили в упор, в затылок, и умер мгновенно. Тейт споткнулся на бегу и рухнул; его спина и шея будто взорвались, расчерченные красными воронками – били из двух тарахтелок, и помощней, чем «ингремы». Слейтера, кажется, ранили в ноги – он свалился под консолью, но был еще жив, когда из вертушки полезли солдаты в черном. Двое – из кабины пилота, четверо – из десантного отсека…
Паркер, бежавший последним, успел повернуть, и пули, выпущенные солдатами, разворотили ему плечо и левый бок. Его отшвырнуло к кустам, в мертвую зону, недоступную для наблюдения, однако Каргин за ним уже не следил. Мертвая зона, и мертвый принц-наследник… Кончились скаутские игры…
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
