Хромая, он рванулся ей наперерез.
– Что ты тут делаешь?
Она вздохнула.
– Я села на автобус. Но оказалось, что он шел не к метро, а от него. Проехала пару остановок и вылезла. Обратного прождала минут двадцать. Не дождалась. Посмотрела – интервалы в час пик составляют сорок минут. Значит, в это время – часа полтора. Пошла обратно. И вот встретила тебя. А что с твоей ногой?
– Ерунда, бандитская пуля. Бежим!
– Тебе же больно!
– Если нас догонят, будет гораздо больнее. И обиднее.
В этот момент из-за дома на другой стороне улицы выбежали преследователи. У них хватило ума не лезть за Успенским в разбитое окно. Но, переполошив дом выстрелами, они вынуждены были некоторое время отсиживаться в бревенчатой избушке посреди детской площадки. Пол избушки был испачкан дерьмом, в которое бандиты угодили и руками, и коленями.
– Бежим туда! – Андрей указал на пятиэтажку с темными выбитыми окнами.
Здание явно было подготовлено к сносу.
– А если там бомжи? – с испугом спросила Василиса.
– Надеешься, что они снова нам помогут? – отозвался Успенский, вспомнив о недавних опасных приключениях между кладбищем и помойкой.
Преследователи приблизились. Совсем не таясь, они громко и злобно переругивались между собой.
– Тихо ты! – бубнил Длинный. – Говорю тебе, тут они. Я видел, как они в подъезд забегали. Не веришь?
– Верю, верю, – басил Носорог. – Только держись подальше, вонь от тебя больно жуткая.
Василиса и Андрей тоже переговаривались шепотом.
– Что будем делать? – спросила журналистка. – Может, сдадимся на почетных условиях?
Успенский почесал кончик носа.
– Вряд ли у них есть указание брать нас живыми. Ты сможешь спрыгнуть со второго этажа?
Она хмыкнула.
– Спрыгнуть? Легко. Но бросить тебя – никогда. Мой девиз: «Мы друга не бросим в бидэ».
– Ну и дура, – расстроился Успенский.
Но Василиса не обиделась.
– А если ты умный, ответь: почему они за нами гоняются?
Астролог удивился:
– Тебе только сейчас пришел в голову этот вопрос? Я им задаюсь уже не первый день.
– Нет, ты не понял. Повторяю для тугодумов: почему они продолжают за нами гоняться? Раньше мы думали, что преступники ищут то, из-за чего убили Аду. Теперь мы знаем, что это рукопись. Но Филатов ее уже нашел. Тогда почему они от нас не отстают?
Успенский задумался.
– Может быть, они об этом еще не знают?
– Или ищут что-то совсем другое. Знать бы – что?
Тут их беседа прервалась. Ругань и шаги послышались совсем близко. Успенский наклонился и подобрал с пола обрезок водопроводной трубы. Протянул Василисе.
– Бей Длинного, я постараюсь вырубить Носорога.
Он поставил ее за дверным выступом, чтобы она случайно не попала под шальную пулю. А сам затаился напротив выбитой двери, изготовив для броска последний метательный снаряд.
Бесы закончили осматривать соседнюю квартиру. Они топтались в коридоре. Вот массивная туша Носорога закрыла свет с улицы. Успенский занес руку с зубчатым диском.
– Граждане бандиты, вы окружены! – раздался вдруг снизу громоподобный бас. – Выходи по одному и бросай оружие на снег! Сначала горбатый!
– Что за хрень? – Носорог выругался и покатился колобком вниз по ступенькам.
Но в ответ ударил выстрел.
– Я сказал – горбатый! – снова прогремел бас.
Бесы снова затопали наверх, на второй этаж, откуда горохом посыпались в темный проем окна. Снизу послышался приглушенный визг. Не иначе, Носорог придавил своей тушей напарника. Определенно, этот день тому лучше было бы провести дома, в постели.
Василиса и Успенский непонимающе переглянулись.
– Не расслабляйся, – шепотом предостерег подругу Успенский.
В коридоре снова послышались шаги. Показалась тень.
– Живой кто есть? – спросила тень знакомым голосом следователя Доронина.
– Игорь? – изумилась Василиса. Как вы здесь оказались?
Следователь пожал плечами.
– Стреляли.
– Но как ты нас нашел? – Успенский тоже не скрывал удивления.
– А я вас и не искал, просто шел за вашими преследователями, – признался Доронин. – Вы меня домой не подбросите?
– Нет проблем, – отозвался астролог. – Только помоги до машины доковылять.
Кряхтя и стеная на каждом шагу, теперь он мог себе позволить такую слабость, Андрей с помощью товарищей стал спускаться по засыпанной хламом лестнице.
Вопреки его опасениям, бесов и след простыл.
Глава 9.
Похищенная
Поскольку травмированная правая нога астролога не позволяла ему полноценно работать педалями газа и тормоза, за руль села Василиса. Успенский спросил следователя:
– Тебя отвезти домой?
Но тот отрицательно покачал головой.
– Нет, в контору. Надо проверку «Офис–банка» заканчивать.
– Ты был при обыске, который устроил Филатов? – спросил его Андрей.
Доронин кивнул.
– Да. Во время спектакля мы с Алексеем Петровичем обшарили кабинет режиссера и нашли украденную рукопись без одного листа. Филатов уверен, что Аду Винтер убил ее бывший муж Артур Покровский, чтобы похитить у нее рукопись булгаковского романа.
Успенский скептически прищурился.
Но эта версия не объясняет, кто тогда совершил покушение на Василису во время репетиции и почему за нами гоняются двое отморозков?
Следователь ответил неуверенно:
– Алексей Петрович считает, что эти преступления никак не связаны между собой. На вас, – он повернулся к Василисе, – могла устроить покушение из-за ревности эта рыжая ведьма Гелла. А отморозки были наняты Бекерманом, чтобы отомстить вам. – Он снова обратился к Успенскому.
Андрей не согласился:
– Многовато совпадений, как любит повторять наш Петрович. К тому же, Бекерман хочет с меня деньги получить. Тогда зачем ему нас убивать? Нет, тут что-то не клеится.
– Даже не что-то, а все, – поправила его Василиса.
Андрей решил прямо спросить Игоря:
– Ты сам-то что думаешь?
Тот помолчал, потом ответил с видимой неохотой:
– Я уверен, что за убийством Ады Винтер и охотой за вами стоят люди из «Офис–банка». Но Алексей Петрович называет это мировым заговором и начисто отметает. Даже в виде гипотезы. К тому же, он прямо-таки закусил удила, так как ему очень хочется посадить режиссера. А связи Покровского для него как шпоры. Он же боец по натуре. Но в данном случае, боюсь, интуиция сыграла с шефом плохую шутку. И, чем дальше он зайдет, тем печальнее для него будут последствия. Я очень уважаю Алексея Петровича, он для меня главный учитель. Но, как говорится, истина дороже. У меня имеется собственная версия этого преступления. Вы не обидитесь, если я пока вам ее не раскрою? Это не от недоверия, просто кое-что мне еще самому неясно. А кое-что требует серьезных доказательств. Надеюсь, скоро я их получу. Спасибо, я приехал.
