Тилли зашла позлорадствовать после посещения прощальной пресс-конференции «Ключей».
— Беккар сказал, что он наконец встретился с Его святейшеством, чтобы обсудить постоянно меняющиеся потребности в наше переменчивое время, и что, как слуга церкви, он исполнит пожелания папы римского. Блестяще, так и напишу об этом старом козле.
Комментариев из Ватикана по этому поводу не последовало, но каким-то образом в руки главных ватиканских журналистов попали кое-какие внутренние документы и статьи из публикаций «Ключей», которые подавались, неофициально, конечно, как явно раскольнические и еретические. Когда эти материалы со временем попали ко мне, я понял, что самые яркие статьи — ставшие главными уликами! — принадлежали Луке Карузо и Густаво Видалю.
Крутые меры, предпринятые папой в отношении «Ключей», наделали в Ватикане немало шума. Мне было интересно, как Треди привязал наркотики и отмывание денег к ядовитой теологической беседе между папой и братом епископом. Когда все закончилось, Беккар, должно быть, понял, что религия ни при чем и что именно наркотики лишили его всякой защиты, сыграв обществу похоронный марш.
Меня порадовали новости. Рассуждая логически, падение «Ключей» давало Треди передышку, он получал больше пространства для маневра. Но Лютер был ближе к сути.
— Пол, если «Ключи» были так необходимы наркобандитам, нет никакой надежды, что они тихо отстанут. То, что сказал старый епископ, ничего не значит. Наркоши будут драться. Готов поспорить, — предупредил он.
— Что, ради всего святого, они могут сделать? Треди сровнял «Ключи» с землей.
— Я знаю это, Пол. Если не считать того, что «Ключи» все еще существуют.
— Да, но только название. Все кончено…
Лютер посмотрел на меня.
— Представь, приходит какой-нибудь новый папа и говорит: ой, Треди ошибался. Добро пожаловать, «Ключи». Как ты думаешь, сколько времени им потребуется, чтобы снова заняться отмыванием денег вместе со своими старыми друзьями — или новыми?
— Треди еще не стар, он силен. Он…
Но потом я тоже все понял. Уничтожение «Ключей» заставит Кабальеро форсировать события. Теперь, чтобы убить папу, они будут действовать быстро.
ГЛАВА 21
Я поговорил с ватиканскими полицейскими начистоту. Я бился с Галли и Руссо, начальником личной охраны папы, пока не посинел, а они оба не стали серыми. Колумбийская наркомафия охотилась за папой, потому что он давно расстраивал их планы, еще в пору своей деятельности на Карибах. Это я и рассказал. Я не могу раскрыть источник информации, сказал я им, но они должны отнестись к этому так, словно сведения эти были даны им свыше. Я не рассказал, как Треди разозлил Кабальеро, да они и не спросили. Я тщательно старался не проводить никаких прямых параллелей между опасностью и «Ключами». Но ватиканский полицейский Франко Галли был неглупым человеком.
— Монсеньор Карузо и отец Видаль, — спросил он, — их убила наркомафия, Пол?
Я кивнул.
— Не из-за наркотиков, а потому что они были союзниками папы. Они собирали информацию для Треди и знали слишком много.
Руссо задал вопрос, который все мы не решались задать.
— У этих убийц есть свои люди внутри церкви, Паоло? Они — в церкви?
— Боюсь, такое действительно возможно.
Убийцы становятся все более дерзкими. Колумбийцы могут напасть на папу в любой момент. Галли и Руссо со мной согласились. Усилить охрану вокруг и внутри Ватикана. Тщательнее досматривать людей в публичных местах, где появляется папа. Все в пределах Ватикана должны наблюдать, не появится ли человек с густыми опущенными усами, который может быть одет, как священник. Впрочем, усы он мог уже сбрить. У них была фотография Кубильяса, и они ее тайно раздали сотрудникам.
Если Треди останется в Ватикане и будет вести себя тихо, то защиту его можно обеспечить. Руссо, Галли, я, несколько итальянских полицейских, которых позвали для консультаций, и агенты американской секретной службы, спешно прибывшие в Ватикан, — все понимали, что самой большой опасности папа может подвергнуться во время визита в Нью-Йорк.
— Захочет ли Его святейшество даже рассмотреть предложение о том, чтобы отложить поездку и ждать, пока мы поймаем этого парня, или, по крайней мере, предложение вести себя менее активно? — спросила угловатая начальница подразделения секретной службы, отвечавшая за безопасность поездки в Нью-Йорк.
— Нет, я так не думаю, — вздохнув, ответила она на собственный вопрос после долгого молчания остальных.
Я классифицировал Кубильяса как лучшего полупрофессионала среди наемных убийц. Я с жаром бил в барабаны, предупреждая о нем, но сам был убежден, что если Кубильяс попытается убить папу в Нью-Йорке, ему это не удастся или его поймают, прежде чем он вообще сможет предпринять эту попытку.
Как показало время, я ошибался в обоих пунктах, но по обе стороны Атлантики не было и следа Кубильяса, и спустя несколько дней после закрытия «Ключей» я зашел к Тилли. Я надеялся, что она пригласит меня на ужин и, может, даже на продолжительный десерт, но было ясно — кастрюли кипят, стол накрыт на двоих, — что она ждала другого гостя.
Откровенно говоря, я немного ревновал, но когда попытался уйти, Тилли меня остановила.
— Останься, Пол, пожалуйста. Еды много, я поставлю еще одну тарелку. Должна прийти Мария. Она так нуждается в поддержке!
Это была правда. Красивая женщина Мария, у которой на полке лежала золотая олимпийская медаль и у ног — целый мир, выглядела ужасно. Она была не причесана и мрачна, даже не накрасила глаза. Почему я решил, что ее траур связан с религией? Черная шелковая блузка, черные джинсы, остроконечные ковбойские сапоги, мрачный взгляд, и никакого намека на украшения.
— Мария, кто умер? — спросил я, стараясь быть деликатным. Словно обухом. Ошибка.
— Мы знаем, кто умер, Пол. Общество «Священных Ключей». И мы знаем, кто был убийцей: это папа, чтоб его…
Ничего себе.
Тилли словно наседка хлопотала вокруг, то прижимая Марию к груди, то откидывая ее спутанные волосы, то быстренько наливая ей стакан холодного «Пино гриджо».
Это могло показаться трогательным, если бы не представляло собой невероятный балет двух противоположностей. Я, наверное, выглядел озадаченным, так как Тилли нервно произнесла:
— Мы с Марией расходимся во мнениях о том, в каком направлении должно лежать будущее нашей церкви, Пол, но мы ни за что друг друга не предадим. Мы вместе. Сестры.
Мария усмехнулась:
— Сестры в церкви, которая вот-вот погибнет. Наверное, вы еще не слышали, что епископ Беккар, честный и праведный человек, ушел из «Ключей» в отставку и, если папа разрешит, уйдет в монастырь монахов-молчальников в Андалусии. Какая огромная утрата!
— Ну, будет, будет, мы договорились не обсуждать церковную политику, — успокаивала ее Тилли. — Будем разговаривать о мужчинах, шмотках, деньгах, сексе. О чем угодно, только не о церковной политике.
