Террористам, как и полагается, предложили сдаться. На что теответили выстрелом. Пуля разбила стекло в машине Коноваленко. Он обиделся ипотребовал от командира спецназа Иванова немедленно начать штурм. Тот хотя ибыл в одном звании с майором, но держал себя как начальник. Приказа о штурмеотдавать не стал, а террористам предоставил час на размышление.
– У меня не пехота, в полный рост в атаку ходить не обучены,– отрезал он. – Подождем, когда бэтээры подтянутся.
– Они же убьют заложника! – доказывал Коноваленко.
Они могли бы убить его уже несколько раз, – возразил Иванов.– Мы здесь ничем не можем помочь. Местность слишком открытая.
Коноваленко рассердился и начал тыкать пальцем в карту, накоторой через подворье проходила пунктирная линия.
– Можно пройти по этому ходу. Он ведет прямо в коровник.
– Это не ход, а траншея, – поправил командир спецназа, – Поней из коровника транспортируется навоз в выгребную яму. Ты хочешь, чтобы моиребята по говнопроводу ползали? А если их там, в этом коровнике, уже ждут? Тыне суетись, а посиди вон там, в сторонке.
Но Коноваленко не успокоился. Он отошел в сторону и позвонилполковнику Введенскому. А тот созвонился с руководством, и оно дало команду наштурм.
Майор Иванов нехотя подчинился. Его люди короткимиперебежками и ползком стали приближаться к окружавшему подворье бетонномузабору с трех направлений. Белых маскировочных халатов им не подвезли, и онивыделялись на свежем снегу, как стая ворон.
Осажденные могли бы легко перестрелять их, но почему-то неоткрывали огня.
"Поближе подпускают", – подумал Коноваленко.
Но выстрелов не прозвучало даже тогда, когда спецназовцыпроникли за периметр ограды. Коноваленко решил, что террористы решили сдаться.Насколько он помнил, бойцы спецназа получили инструкции кроме заложника никогоживым не брать. Но и они не стреляли.
"Ножами, что ли, режут? – недоумевал Коноваленко. – Вотсадисты"!
Единственный взрыв прозвучал, когда нападавшие выстрелили вворога подворья из противотанкового гранатомета. После этого воцариласьгнетущая тишина. Коноваленко надоело ждать. Он поправил каску-сферу, которуюему вместе с бронежилетом выдали перед началом операции, и направился к дому.Снег под его йогами весело хрустел. Сейчас это его не радовано. Он ждал,ежесекундно ждал выстрела, но все обошлось, и он спокойно добрался до объекта.
Двор оказался пуст. Ни трупов террористов, ни отобранного уних оружия. Коноваленко прошел в дом. Оттуда слышались голоса спецназовцев. Ужев сенях майор споткнулся о мешок, судя но надписи – с сахаром. Такими мешкамибыл завален весь иол в следующем помещении.
"Надо будет парочку мешков прихватить в отдел", –подумал майор.
Он пошел на голоса и очутился в большой комнате. Окна быливыбиты, холодный ветер беспрепятственно проникал внутрь дома. Посреди комнатысидел примотанный к стулу скотчем толстяк Вилли Шнапскопф. Живой и, как будто,невредимый, только слегка подмороженный. Рядом стоял командир спецназа Иванов всигаретой в зубах.
– Где бандиты? – спросил его Коноваленко. Тот в ответ толькопожал плечами.
– Но куда же они могли деться? – недоумевал Коноваленко.
– Похоже, ушли по твоему говнопроводу, – усмехнулся майор.
В комнату вбежал боец спецназа.
– Блин! Сахарку попробовать не хотите? Все повернулись кнему. На ладони бойца горкой лежал порошок белого цвета.
– По-моему, это смесь сахара с гексогеном, – сказал майорспецназа, – плюс металлический порошок. Очень сильная взрывчатка. Нам повезло,что не рвануло.
Присутствующие переглянулись. Не рвануло? Но может рвануть!
– Быстро все отсюда! – заорал Коноваленко во всю глотку.
Двое бойцов подхватили господина Шнап-скопфа вместе состулом и понесли к выходу. Сообразительный Коноваленко выпрыгнул, как Ихтиандр,рыбкой через окно, так было быстрее.
Вскоре прибывшие саперы нашли взрывное устройство. Онодолжно было взорваться по истечении времени, предоставленного террористам наразмышление. Сало ясно, что инициативность Коноваленко спасла жизнь всемучастникам операции… Не говоря уже о господине Шнапскопфе…
Услышав звонок, Виктор Петрович Зорин недовольно поднялтрубку телефона. Определитель высветил номер Асланбека.
– Я же велел больше не звонить! – раздраженно бросил втрубку чиновник, но собеседник бесцеремонно перебил его.
– Нас накрыли, – сообщил он. – Немца пришлось бросить, нонам удалось уйти без потерь.
О том, что дом вместе с заложником на прощанье был имзаминирован, Асланбек умолчал. В конце концов, взрыва ведь все равно непроизошло.
– Кто-то нас сдал, – не унимался горец.
– Если ты намекаешь на меня, то я понятия не имел, где выпрячетесь, – охладил его пыл Зорин. – Чекисты сейчас не уже те, что пять летназад. Вычислить вас они могли легко, было бы желание. А вы их, кажется, оченьсильно разозлили. – Зорин помолчал, потом продолжил:
– Значит, я остался без акций нефтяного завода? Что же,спасибо за помощь, ребята. Если будут еще подобные предложения, звоните. Всегдарад.
Зорин в ярости швырнул трубку. Странно устроен человек! Ещенедавно он ничего не знал о строительстве нефтяного завода. Потом раздумывал –стоит ли связываться с этой авантюрой. А теперь ему стало казаться, что в этомзаводе весь смысл его жизни. Поэтому акции следовало вернуть, добыть любойценой.
Отсутствие чувства юмора делало Зорина великим аналитиком.Он каждый раз совершено серьезно рассматривал даже самые нелепые и смешныеварианты, и нередко как раз они приносили ему победу.
Кабан! Вот кто сейчас был нужен Виктору Петровичу. Он сновасхватил трубку. Соединится с экс-авторитетом удалось с первого раза.
Зорин говорит, – с ходу, без предисловий начал ВикторПетрович. – Найди мне Белова, слышишь? Найди во что бы то ни стало! Он мненужен живым и невредимым. Уговори его встретиться. Найдешь – озолочу! Ненайдешь, сдам прокуратуре.
Понял, сделаю. Я это… Позвоню, как только… – Кабана непростобыло напугать, но сейчас у Зорина это получилось…
