– "Воронеж", ответь "Сагареджо"!
– "Воронеж" на связи, – прошипел динамик.
– Что у тебя, Игорь? – обрадовался бывший спецназовец.
– Нарвались на тех, кого ищем. Мой боец убит. Их трое или четверо – нырнули в ответвление. Держу эту дыру под прицелом.
– Мы недалеко – подходим с запада с включенными фонарями.
До часа "Х" осталось двадцать минут.
– "Сагареджо", ты?
Не отрывая взгляда от мигавшего впереди фонаря, капитан ответил:
– Двигаюсь по тоннелю в твоем направлении, вижу впереди свет.
– Это мой фонарь. Подходи аккуратно – я в десяти метрах от дыры…
Вскоре Миронов, прижимаясь к стене, стоял по одну сторону зловеще чернеющего ответвления. Осишвили с полковником и тремя бойцами – по другую.
– Какие мысли? – поинтересовался фээсбэшник.
– Зажали мы их в этом тупике, – прошептал Миронов.
– Зажали, – подтвердил Сашка. – Да толку этого мало – времени ни хрена не осталось.
– Сколько?
– Четырнадцать минут, – глянул на часы полковник. – И как бы они не решились ускорить процесс, отчаявшись вырваться из подземелья.
– Послушайте. Одолжите мне его, – кивнул бывший спецназовец на "вал" с ночной оптикой. – Три года ползал с таким же по горам Чечни.
– Что ты задумал?
– Вы же все понимаете: с фонарями к ним не подойти, а зэ-здесь ничего не высидишь – бездарно теряем последние минуты. Предлагаю вам с бойцами остаться тут, а мы с Игорем попробуем что-нибудь сделать.
– Держи, – протянул тот свое оружие и запасные магазины. – И не забывайте о связи. Удачи!…
* * *
Александр осторожно выглянул с автоматом за угол. Пусто.
Подал знак Игорю и нырнул вправо…
Толстый, интегрированный со стволом глушак с хищной проворностью рыскал по коридору. Капитан шел в северном направлении, непрерывно просматривая сквозь оптику ночного прицела передний сектор. Миронов не отставал – следовал в паре метров бесшумно, не взирая на отсутствие ночной оптики.
Он сразу понравился Оське. Нормальный парень – деловой, грамотный, без гонору и заездов. С таким можно воевать где и с кем угодно. Не подведет.
Коридор пустовал. Будто никого и не было. Проход оставался узким – плечи едва не касались стен, по неровному сводчатому потолку расползалась многолетняя плесень.
"Куда ведет лаз? Как далеко он тянется? Сколько у нас осталось времени?… – позабыв о болячках, кусал губы Осишвили. – Минут семь-восемь. Обратной дороги уже нет. Или успеем, или останемся в этой могиле навсегда. С Мироновым, с полковником и с остальными парнями!"
Прошли метров двести и вдруг впереди движение. Мелькнула чья-то фигура.
Сашка успел повернуться боком и прижать рукой к стене товарища – пуля прошла рядом с грудью, обдав лицо упругой волной. В долгу он не остался – тут же сделал пяток выстрелов, быстро продвинулся вперед и послал в темноту вторую очередь.
Продвигаясь вперед, приметил какие-то пятна на светлой суглинистой почве. Наклонившись, потрогал их пальцами. Цвета ночная оптика не дает, однако догадаться не сложно – кровь. Еще теплая…
Беглый взгляд на светящийся циферблат. Четыре минуты до взрыва…
И пожалел, что на мгновение отвлекся – удар в правый бицепс развернул его корпус, отбросил на стену. Несколько пуль впились рядом в потолок, брызнув крошкой породы.
Длинная очередь в ответ… Магазин пуст.
Пульсирующая боль в руке нарастает. Интересно, задета ли кость? Плевать! Пальцы слушаются и ладно.
– Цел? – шепчет сзади Миронов.
– Почти, – нащупывает запасной магазин. Вогнал, передернул затвор; приник к оптике. Черт! Правый локтевой сустав сгибается плохо…
Опять стрельба, но теперь пули крошат стену впереди.
Пять шагов, десять, пятнадцать…
Ага, дальше узкая нора венчается большим помещением. У выхода никого – стрельбу ведут из помещения и под углом, опасаясь ответного огня.
Предпоследний рывок; остановка за пару метров до окончания коридора. Прижаться к левой стене – проверить правый сектор…
Вот он голубчик! Тот, которого подранил в коридоре – сидит, держится за бок и качается точно маятник. Короткоствольный автомат лежит рядом – значит, его хозяин опасен. Одиночный выстрел в голову, и мужик в камуфляже валится на бок.
Остался сектор слева – стреляли оттуда. Осишвили аккуратно перемещается к противоположной стене. И шепчет в ухо напарнику:
– Впереди, в трех шагах тупиковое помещение. Справа никого, все оставшиеся слева. На счет три прыгаем туда и валим их. Запомни: все оставшиеся – слева. По низу не стреляй, у них с собой приличный запас взрывчатки.
– Понял.
И вдруг в коридор влетает какой-то предмет – ударившись о стену, падает под ноги, подскакивает и катится за спину. Сашка ясно осознает что это, хотя рассудок и противится.
Все! Вариантов нет, как и нет ни единой лишней секунды для раздумий. Только вперед!
– Три! – орет он, и прыгает.
В полете очередь влево; в момент не слишком мягкого приземления – следующая, слившаяся с выстрелами спецназовца Миронова.
Сзади взрыв. Острая боль в ногах.
Резкий удар по ушам; грохот и осыпающиеся сверху куски породы, едкий запах гари и… абсолютный мрак с наступившей тишиной.
С полминуты Осишвили возился и ощупывал руками пространство вокруг себя… Нашел засыпанный суглинком автомат и выпавший при падении фонарь. Попробовал встать, но не смог – ноги перебиты осколками.
Включив фонарь, с трудом осмотрелся сквозь висевшую в воздухе густую пыль. Зала была не такая уж и большая, как показалось из норы. Слева три тела. Два основательно погребены под завалом, третий шевелится. У дальней от лаза стены рядок из четырех припорошенных грунтом ранцев – они-то и нужны.
Сзади копошится в пыли и осколках породы Миронов. Значит, жив!
Но к нему позже. Сначала к ранцам!
Он пополз к ним, беспрестанно удивляясь: то ужасающему количеству взрывчатки, то удачному стечению обстоятельств – она не детонировала при взрыве гранаты; вероятно волну погасил узкий коридор. Изумляло странное поведение диверсантов – почему те не бросили гранату поближе к ранцам! Уж тогда бы точно погибли все. Должно быть, охватившее отчаяние лишило бедолаг рассудка… А еще, позабыв о способности насыщенных событий прессовать время, уверовал будто четыре минуты давно истекли.
– Взрыватель должен находиться сверху – в доступном месте, – шептал Александр, спешно ощупывая ранцы. – Это только в голливудских "шедеврах" он такой… с горящими метровыми цифрами. А в реале все проще. Тонкий, как футляр сигары. Химический или обычный – с часовым механизмом. Типа наших ЧМВ. Они надежней любой электроники… Вот ты где, сука!
