мощная магия. Даже Слезе Авеля нужен маг, который бы сделал это с её помощью.
— Пекло этот камень разберешь. Он чуть не сжег меня, пока Ева умоляла его остановиться. Эта штука явно не просто безвольное оружие в руках наследника Сифа.
— Сжег? — чертовка явно удивилась. — Ты хоть и сволочь, но всё еще дьявол. Мы не горим.
— Это был какой-то особенный огонь. — напряженно ответил ей брат. — Не суть. Шкатулка смогла сдержать его почти на всю ночь.
Райнхард прошел к стулу, сел и задумчиво сложил руки перед собой.
— И что ты думаешь делать? — помедлив, спросила Октавия.
— Наблюдать. Проходить испытание триединства. Ждать, пока шкатулка снова наберет сил.
— Эээ, нет! Шкатулку я заберу и отнесу обратно в ад. Эбнер с меня шкуру снимет, если поймет, что я её стащила.
— Шкуру? — дьявол усмехнулся. — Ты слишком вживаешься в роль.
— Не смешно! Её надо вернуть. Артефакт, пропавший из хранилища ада, вызовет такой переполох, мало не покажется!
— Ладно, ты права, бери шкатулку и уходи. Я скажу Еве, что кошка выпрыгнула в окно и, приземлившись на свои четыре лапы, спокойно ушла.
Он извлек из подпространства шкатулку и кинул её на кровать, чтобы та приземлилась прямо перед сестрой. Октавия по-хозяйски положила на неё лапу.
— В смысле? Я еще вернусь. Причем сделаю это быстрее, чем они успеют позавтракать.
— Нет. — строго отчеканил Шац. — Твоё женское мнение рядом мне совершенно ни к чему.
— А причем тут ты? — возмутилась дьяволица. — Мир вокруг тебя одного, знаешь ли, не вертится. Я, может, хочу присмотреть за милой Евой. Чтобы ты её снова не обманул и не опорочил.
Райнхард устало потер переносицу, нервно вздыхая.
— Что за бред? Октавия, отправляйся в ад. В конце концов, дьяволам нельзя долго прибывать в мире смертных вне Германии.
— Вот только я тоже дочь правителя ада. — усмехаясь отвечала чертовка. — Так что у меня тоже есть способы обходить это глупое правило.
— Если ты не уйдешь, я сам тебя доставлю к отцу и попрошу посадить под замок.
— Попробуй. — она уверенно хмыкнула. — Только перед этим я расскажу Еве обо всём твоём плане. Ничего не утаю.
В такт своим словам она презрительно вильнула хвостом. Райнхард же резко поднялся, в пару шагов оказался у кровати и схватил кошку до того, как она успела убежать. Октавия замерла у него в руке, смотря на брата теперь спокойным, дерзким взглядом.
— Будешь меня шантажировать? — гневно прорычал он вслух.
— А если и да, то что? — она же отвечала ему в мыслях, при этом хвост продолжал снова и снова ударяться о руку, держащую её. — У тебя есть тайна, у меня есть тайна. Ты не мешаешь мне, я — тебе. Если, конечно, ты совсем не выйдешь за рамки дозволенного. Между прочим, я забочусь и о тебе. Может быть, Еву что-то и защищает, а вот тебя — нет. Бездумно поддашься желанию и всё, прощая адский престол. Так что отпусти меня. Дай я спокойно схожу в ад, поставлю на место шкатулку, пока дядюшка Эбнер не обнаружил пропажи, и вернусь играть роль милой кошечки. Тебе же будет лучше, если рядом будет кто-то, кто на твоей стороне и готов тебе всегда помочь.
Райнхард молчал и лишь пытался взглядом прожечь дыру в кошачьем теле. В конце концов, он презрительно хмыкнул и разжал руку. Октавия упала на кровать, в последний момент ловко приземляясь на лапы.
— Делай что хочешь, но не вздумай мешать мне.
— Это будет зависеть от твоего поведения.
Хвост чертовки игриво взмахнул, и уже скоро она исчезла, забирая с собой шкатулку.
Глава 25. Жизнь продолжается
— Не понимаю, каким монстром нужно быть, чтобы вот так отравить незнакомого тебе человека только ради каких-то денег. — голос Евы был пропитан скорбью.
Она была в ванной, готовилась идти на вечерний бал, что устраивали в школе. Выходные прошли быстро, и понедельник наступил на пятки совершенно незаметно. Несмотря на то что Еве позволяли не ходить в школу некоторое время, она понимала, что жизнь продолжается, а Мари очень нужна её поддержка. Поэтому столь пышное мероприятие, организованное подругой, она никак не могла пропустить. Хоть настроение и не располагало ни к какому веселью.
Райнхард лежал на кровати и читал. Дверь в ванную была приоткрыта, поэтому он отлично слышал всё, что говорила наследница. На груди у него мирно посапывала черная кошка, которую Ева назвала Угольком. Дьяволы ничего не рассказали девушке об истинной природе «животного», так что Октавия талантливо играла роль ленивой, вредной кошки. Возможно, она готовилась к ней всю жизнь, настолько хорошо и непринужденно у неё получалось.
— Бизнес жесток. Причем во всех трех мирах. — ответил дьявол, перелистывая очередную страницу.
— Но это так… ужасно. — произнося это, Ева вышла из ванной и полумертво подняла руки вверх, как бы демонстрируя свой наряд.
На ней было вечернее синее платье в пол, которое венчало в меру пышная юбка. Неброское, аккуратное, без всяких лишних ярких атрибутов. Оно идеально сидело на миниатюрной фигуре Евы, подчеркивая её талию. Плечи были открыты, при этом не создавалось никакого намека на излишне пошлое декольте. Волосы её были завиты, и кудри спускались по обнаженным плечам. Дополнял всё это кристалл, который отлично вписывался в образ, будто наряд специально подбирали именно под него.
— Ну как я? — безжизненно спросила она, вздыхая.
Райнхард оторвал взгляд от книги, а Октавия синхронно с ним подняла свою кошачью головку. Они оба задержали оценивающий взгляд на Еве. Непроизвольно по губам дьявола скользнула непривычно теплая для него улыбка.
— Ты прекрасна. — совсем тихо шепнул он, будто не хотел, чтобы даже сама Ева услышала подобное откровения.
Неожиданно для себя девушка и сама не смогла сдержать неловкой улыбки. Приподняв обеими рукам юбку, она сделала легкий шаг сначала в одну сторону, потом в другую. При этом взгляд её опустился вниз, скрывая легкое смущение.
— И как женщины ходили в таких длинных платьях веками. — сменила она тему, пожимая плечами. — Вы с Угольком неплохо ладите, кажется. Она рядом с тобой еще более ласковая, чем со мной. А говоришь, что кошки — это не твоё.
С этими словами Ева пошла к шкафчикам, дабы извлечь оттуда последние нужные ей вещи в виде небольшой сумочки и прочих мелочей. Райнхард снова опустил взгляд в книгу, отвечая своим обычным спокойным тоном:
— Думаю, это всё комплексы. Вечно принижаемая в своих правах мужчинами из-за её слабого пола, она тянется к ним еще сильнее и жаждет мужского тепла из всевозможных источников. Полагаю, это её способ доказать самой себе, какая она
