с тем ужасную роль в любовных чарах? Ведь остальные привороженные, так или иначе пересекались со мной в академии, на протяжении всех трех лет обучения, а тут… Тут сначала возникло желание, и только потом он встретился со мной, как раз на той первой лекции, когда мы узнали о новом преподавателе. Странно, что о подобных нюансах нам никто так и не рассказал на зельеведении. А может все дело в том, что раньше не находилось таких дурочек, как я?
Было бы бесполезно сейчас говорить ему, что все его чувства, лишь навеяны зельем, с которым он не в силах бороться. Было бесполезно так же говорить ему о том, что я не люблю его и никогда не смогу этого сделать. Любое отрицание с моей стороны, может влиться мне боком. Решив молчать до поры до времени, я лишь покорно вздохнула. Сейчас мне нужно было подумать о том, как исправить все это и, если получится, выманить у преподавателя точное местонахождение Сэй.
Усилием воли, я сделала шаг назад и рука профессора соскользнула, проехавшись по моим бедрам. Мужчина нервно сглотнул, но ничего не сказал. Было видно, как ему тяжело сдерживаться и, не приведи боги к чему-то такому, я решила уйти как можно скорее.
— Могу я вернуться обратно в комнату? — выдала я, чем вызвала негодование со стороны своего похитителя. — Мне холодно.
— Как пожелаешь, — Эллис снова улыбнулся. Плечи его заметно расслабились. — Совсем скоро здесь появится кухарка и горничная, чтобы привести этот дом к более светлому и уютному виду. Здесь давно никто не жил, а потому дом пришел в запустение. Но обещаю, скоро тут все измениться и тебе понравится это место, дорогая.
От слова "дорогая", меня аж передернуло. Однако, виду я не подала, решив промолчать. Оставалось надеяться, что мое заключение здесь, продлится недолго, иначе я сама сойду с ума.
Шел третий день моего заключения в этом доме, но временами казалось, что я совершенно теряю счет времени. Волна страха накатывала с каждым новым рассветом и надежда на то, что я выберусь отсюда, постепенно угасала. Я понимала, что пришла сюда по своей воле, но теперь всем сердцем жалела об этом решении, так глупо загнав себя в ловушку. Мысли о том, что я попалась в капкан Эллиса, душили до невозможности, а глаза мои практически не высыхали от едких слез.
Сам профессор, появлялся в этом доме редко и это было единственным, что не давало мне сойти с ума окончательно. Но, в моменты его визитов, ледяной ужас брал надо мной верх. Все его просьбы поужинать с ним, сопровождались неслышимым приказом и мне ничего не оставалось, как послушно спускаться вниз и давиться приготовленной едой, которая не лезла в горло. Однако, он не предпринимал никаких попыток к чему-то принудить меня, видимо боясь окончательно отпугнуть от себя. Он был внимателен, добр, спокоен и, если бы не вся эта сложившаяся ситуация, то можно было бы даже подумать, что Эллис — вполне нормальный мужчина. Но, дела обстояли слишком отвратительно, чтобы верить в его чистые намерения и я прекрасно знала, что вся его напускная вежливость, будет держаться лишь до поры до времени. Он сумасшедший.
За время моего пребывания здесь, в доме действительно успели навести порядок. На второй день, тут появились три женщины и, как я поняла, наняты они были в качестве обслуживающего персонала. По началу, я пыталась с ними заговорить, но те, каждый раз в страхе бежали от меня, извиняясь и удаляясь под предлогом того, что у них много дел и им совершенно некогда. Я догадывалась, что это очередной приказ Элисса, от того чувствовала себя как никогда одинокой.
Еще, мне можно было бродить по дому и единственное, что запрещалось — спускаться в подвал. От того, интерес к этому месту во мне рос. Пару раз я пыталась пробраться вниз, но дверь оказалась заперта магическим ключом, на отворение которого, ушло бы немало времени.
Единственное, что мне теперь оставалось делать, так это сидеть в своей комнате. Еще, я часто спала, каждый раз закрывая глаза в надежде, что проснусь где угодно, но только не здесь. Нов моменты пробуждения, отчаяние затапливало меня, давя наружу поток никому ненужных рыданий.
Теперь, сидя на полу возле окна, я плотнее укуталась в кофту, что не так давно отыскала в шкафу. Озноб пробирал меня, заставляя чувствовать холод, который, казалось, не исчезал даже под одеялом. Уверена, ректор уже давно заметил мою пропажу и теперь сходит с ума. А что насчет Вигмора? Он тоже волнуется? Но больше всего я переживала за Нитту, которая, я уверена, страдает от неведения и переживаний. Странным образом, мысли о том, что кто-то беспокоится обо мне, грели и дарили такой сладкий, желанный покой.
Неожиданный стук в дверь, заставил меня отшатнуться назад и я больно ударилась затылком о деревянный подоконник. Наверное, вид у меня сейчас был, как у зашуганной собачонки…
— Арайа? Почему ты на полу? — Эллис выглядел удивленным, стремительными шагами оборвав то безопасное расстояние, что разделяло нас. — Решила заболеть?
Обхватив мои запястья, Эллис с силой дернул меня вверх, заставляя принять вертикальное положение. Взгляд его был обеспокоен, но в глазах сверкали ледяные осколки. Он был недоволен, однако старался держать свои чувства под контролем.
— Все в порядке. — медленно произнесла я, не в силах смотреть ему в глаза.
— За эти дни, ты очень изменилась. Словно призрак той Арайи, которая бродила по академии не так давно… — выдохнул он, чуть скривившись. — Ты выглядишь несчастной и это заставляет меня чувствовать себя крайне паршиво. Неужели я так противен тебе?
Изменилась? Интересно, он это только сейчас заметил? Да и что он вообще ожидал от девушки, заточенной в старом доме по его прихоти? Наверное думал, что я буду вне себя от радости. Но, эти слова задели меня и теперь я боролась с желанием высказать ему все, что думаю на его счет. Да мне даже стоять с ним гадко!
— По-вашему, канарейка может быть счастлива в клетке? — задала я вопрос, в попытках стойко выдержать его взгляд.
— Канарейке стоит только полюбить, — с придыханием ответил мой заточитель.
Ну уж нет. Чему не бывать, тому не бывать.
Вырвав свои руки из его цепкой хватки, я отстранилась. Взгляд мой снова был устремлен в пол и теперь я не знала, какое выражение лица сейчас у Эллиса. Но в одном я уверена точно — ничего радужного в нем сейчас нет.
— Я хотела бы побыть одна. — я пыталась ясно
