исчезло, и Тильда вспомнила, что по законам потустороннего мира плоть всегда возвращается туда, откуда пришла – в мир людей, а душа идет своим путем и может еще долго скитаться прежде, чем найдет свое вечное пристанище.
– Когда-то песни Лоухи принадлежали Творцу – создателю этого мира, – донесся до слуха Тильды приятный женский голос, нежный, как шелест молодой листвы.
Айна говорила с Виолой, глядя на дочь с ласковой улыбкой:
– Лоухи – воровка, она украла не только песни. Однажды ей удалось похитить Солнце и Луну с неба, но потом пришлось вернуть все обратно.
– Почему пришлось вернуть? – Виола зачарованно хлопала ресницами. Слезы на глазах уже высохли.
– Это долгая история, а времени у нас нет. Мне трудно оставаться здесь, непреодолимая сила влечет меня в другое место.
– Ты попадешь на небеса? И отец тоже? – Виола с нежностью посмотрела на полупрозрачную фигуру Руубена. – Теперь вы будете вместе, правда?
– Знаешь, крошка Иви… – Руубен замялся и опустил взгляд. – Вообще-то, ты уже большая девочка и должна понимать… – Он так и не смог подобрать подходящие слова, Виола сама закончила фразу:
– Плохим людям не место на небесах? Ты это хочешь сказать? Но ведь ты спас весь мир от гибели! Неужели этого мало?
– Допустим, но не я один в этом участвовал, мой вклад не так уж велик, – Руубен грустно улыбнулся.
– Что ты! Без тебя никто не узнал бы, где меня искать, а значит, твой вклад самый важный! Ты обязательно попадешь на небеса вместе с мамой! – Забывшись, Виола потянулась, чтобы обнять его за шею, но руки прошли насквозь.
– Главное, что мы пойдем дальше вместе, – вмешалась Айна. – И, если повезет, доберемся до небес. А тогда я смогу вернуть Творцу одну из украденных у него песен.
– Ты хочешь, чтобы я отдала тебе песню Каменного великана? – спросила Виола.
– Песня оберегала тебя в детстве, но теперь ты выросла и справишься без нее. Лоухи права, эта магия может стать для тебя обузой. Лучше вернуть ее тому, кому она принадлежит по праву.
– И что мне нужно сделать, чтобы отдать ее тебе?
– Просто подуй в ладошки и пожелай, чтобы она тебя оставила, а я ее приму.
Виола послушно поднесла к губам сложенные лодочкой руки, а потом протянула их матери. Та прикоснулась к ним, – конечно, физического прикосновения не было, но со стороны это выглядело именно так.
У Тильды появилось ощущение, будто она подсматривает за чем-то очень личным, просто стоит и таращится на то, как Виола общается (прощается!) с родителями. Отвернувшись в сторону, она увидела Вольгу и Якура, склонившихся над Пункки. Метатель молний производил над телом драугра непонятные манипуляции, в то время, как потомственный шаман с интересом наблюдал за его действиями. Тильде стало любопытно. Приблизившись, она заглянула Вольге через плечо.
Бедный Пункки так и лежал с отделенной головой, но теперь казался действительно мертвым: глаза его были закрыты, и сам он был абсолютно неподвижен, как и положено обычным мертвецам. У Вольги в руках звенело и поблескивало что-то металлическое, вроде серебристой цепочки.
– Что происходит? – спросила Тильда, ничего не понимая.
– Я хочу его освободить. – Вольга раскрыл ладонь.
Там действительно лежала тонкая металлическая цепь, но, в отличие от обычной, она самостоятельно двигалась, и подобно вертлявой змейке проворно юркнула в рукав черного балахона, полностью скрывшись под тканью.
– Мертвоцепь! – догадалась Тильда. – Но как ты узнал? И как смог ее снять? Она ведь соединяет намертво!
– Не забывай, я ведь закончил университет люцифлюсов, а там учат не только духовному росту и развитию дара, но и борьбе с темными сущностями, поэтому мне известно, что этернокты с помощью мертвоцепи приковывают к людям так называемые живые тени – ослабленных демонов, находящихся под особым заклятьем.
– Да, я тоже это знаю. У меня подруга побывала в роли их кадавера, служила для такого демона энергетической батарейкой. Но этернокты сами не могут соединить мертвоцепь, они обращаются к торговцам демонами, которых называют меркаторами.
– Мортем тоже был меркатором, и мог не только соединить, но и разъединить эти дьявольские оковы. А его способности теперь принадлежат мне. – Вольга довольно улыбнулся.
– Был бы ты поосторожнее с этими способностями! – Тильда помрачнела. Ей показалось, что в зеленых глазах друга появились крошечные черные точки – прорехи, за которыми скрывалась бесконечная мертвая тьма. Тот лишь отмахнулся от нее и воскликнул:
– Лучше зацени результат!
Тело Пункки начало светиться и раздваиваться, подобно тому, как это недавно случилось с Руубеном. Нет, оно не раздваивалось, а, скорее, растраивалось!
Над обезображенным полуразложившимся трупом поднялись два призрака, один выглядел могучим и довольно привлекательным воином в доспехах, с решительным, но не злым взглядом, другой оказался сухоньким и сутуловатым пожилым мужчиной с интеллигентным лицом. Драугр и Пункки, делившие одно тело на двоих, наконец, обрели свободу.
Руубен несказанно обрадовался, увидев своего старого слугу в прежнем облике, и долго умолял простить за то, что испортил ему жизнь, сделав кадавером.
– Ты не виноват, хозяин! – заверил его Пункки. – Это все дурная женщина! Ее вина! Придет время, и она за все поплатится!
– Нет, Пункки, я очень, очень виноват! – Руубен сокрушенно качал головой и вздыхал, а потом вдруг спохватился и принялся горячо благодарить драугра за оказанную помощь.
Под сводами Лунного чертога закружила Сирин. Оглядев грустным взглядом живых и мертвых, она затянула свою тоскливую песню, и все поняли, что пора уходить, каждому – своей дорогой.
Родители Виолы, Руубен и Айна, посылали дочери воздушные поцелуи до тех пор, пока их силуэты не поблекли до полного исчезновения. Пункки держался за Руубена, а огромный драугр нависал над всеми, выражая своим видом решимость оберегать своих спутников от любой опасности.
Вскоре призраки исчезли. Виола начала всхлипывать и трястись. Якур обнял ее за плечи и что-то забормотал на ухо. Тильда поежилась, только сейчас ощутив жуткий холод, от которого все тело покрылось «гусиной кожей».
– Нам тоже пора домой. – Она обращалась ко всем, но смотрела на Вольгу, догадываясь, о чем он думает. Едва ли ему хочется снова надеть «обруч», который превратит его в тупицу, а потом убьет, а именно это ожидает его по возвращении в университет, ведь он так и не избавился от демона, лишь подавил его. Избежать подобной участи Вольга может, только оставшись здесь, в потустороннем мире.
Тильда не ошиблась.
– Идите без меня. Я остаюсь. – Губы Вольги дрогнули и растянулись в печальной улыбке.
– В таком случае, я тоже, – заявила Тильда, упрямо глядя в глаза метателя молний, потемневшие от подступившей к ним бездны.
20. Живой свет
Они остались вдвоем под стылыми сводами огромной ледяной пещеры.
После короткого, но жаркого спора, в котором Вольга убеждал друзей, что нисколько в их помощи не нуждается, Тильда вывела за Барьер Виолу и Якура и, не предупредив их о своем намерении вернуться в Лунный чертог, сразу
