которое тогда мне напихали. Вот убить…
— Ого! — удивилась Сэнго.
— Но это, разве что, сразу после, — с ухмылкой добавил Кэйташи. — Сейчас уже просто не задевает. Как воспоминание, например, о разбитой коленке.
Хана покачала головой.
— Честно говоря, немного завидую, — произнесла она. — Я вот… М-м, я бы так просто не смогла отпустить.
— Так прошло уже два… а не, три года, — ответил Кэйташи.
— Были другие женщины, да? — ехидно вставила Сэнго.
— Было выживание, — хмыкнул парень. — Я остался без денег, без жилья. Мне было, чем занять голову.
— Не, всё-таки, я бы за такое… — задумчиво заметила Хана.
И палочки гнёт в пальцах. Понятно… Всё же женщины — это куда более опасные существа. Мужик просто лицо набьёт или плюнет, потому что это же напрягаться надо. А дамы будут мстить долго, с выдумкой и фантазией…
* * *
После ухода Кэйташи
Хана допила последнюю стопку. Поморщившись, закусила мясом.
— Ну, что сказать, — произнесла она, взяв салфетку. — Соглашусь. Чел своеобразный. Уникальный даже в своём роде.
Сэнго усмехнулась.
— А ты чего про измены-то начала? — спросила она. — Захотелось в ране поковыряться?
— И ты знаешь, — задумчиво произнесла Хана, вытерев пальцы и скомкав салфетку. — Не поковырялась. Даже как-то…
— Хана, — с опаской произнесла Сэнго. — Ты только…
— Ой, да не претендую я на твоего семьянина! — фыркнула Хиромицу. — Развлекайтесь.
— Насчёт Сузуму ты также говорила, — иронично заметила Сэнго.
— У нас с этим… плюшевым ничего не было, я тебе сразу сказала, — отрезала Хана.
— Но могло быть?
— Ой, ты опять? — вздохнула Хиромицу, кинув комочек салфетки в одну из пустых плошек. — Да если бы тебе так надо было, он бы сейчас бегал с кольцом. Признай, ты просто не знала, как его отшить, чтобы этот нежный потом не повесился.
— Неважно! — воинственно воскликнула Сэнго.
— Спасибо, Хана, — насмешливо заметила Хиромицу.
— А может я замуж собиралась? — выпятила подбородок Сэнго.
Хиромицу посмотрела на подругу, подняв бровь. Сэнго некоторое время держала гневное лицо…. А потом прыснула. Хана тоже широко улыбнулась.
— Но могла же⁈ — хихикая, произнесла Тагути.
— Да-да! — хохотнула Хиромицу. — Себя вдовой сделать! Или отправить бедного художника в психушку!
— Не наговаривай на меня! — сделала суровое лицо Сэнго.
Но удержать не смогла, снова начав хихикать.
— А хорошо посидели, — улыбалась Хана. — Давно я так спокойно себя не чувствовала.
Она подумала.
— А этот твой Кэйташи, так-то опасен, — добавила Хиромицу. — От него угрозы не чувствуешь. Наоборот, располагает к себе, хочется что-то рассказать.
— Эй-эй, начальник Хиромицу, притормозите, — с опаской заметила Сэнго.
— А что? Будете работать в одном отделе, удобно, — хмыкнула Хана. — А поссоритесь, так и выгнать можно.
— Надеюсь, не меня? — иронично спросила Сэнго.
— Посмотрю, от кого будет больше пользы, — усмехнулась Хиромицу.
* * *
Кэйташи. По пути на станцию метро
В обратную дорогу пришлось отступить от спортивного образа жизни. Домой требовалось добраться побыстрее. Благо, метро работает до часу ночи, так что с этим проблем не было.
И вот на подходе к станции случилось это.
— Эй, дядя! Дай сигарету!
«Да ладно» — изрядно удивился Кэйташи.
Здесь? По памяти оригинального носителя, иногда проблемы такого рода возникали. Но не в престижных районах! Тут же камер, больше, чем деревьев.
Поэтому Кэйташи повернулся. Какие-то пацаны, лет восемнадцати. Трое. Стоят в тени здания.
— Не курю, — ответил Абэ, оставаясь на освещённом месте.
И демонстративно затянулся.
— Те чё, жалко? — с презрительной рожей протянул самый здоровый.
— Ага, ваше здоровье, — усмехнулся Кэйташи. — Курить вредно.
— Ты чё, крутой? — подвякнул другой парень. — Чё, думаешь, там стоишь, мы не подойдём?
— Думаю, да, — ответил Кэйташи. — Камеры вон там и там. Кадры будут на загляденье.
— Да пошёл он, — буркнул третий. — Лох ссыкливый.
Кэйташи пожал плечами и продолжил свой путь. Надо же. Даже тут есть гопота. Комнатная, конечно. Эти ухари одеты, лучше, чем он. На одни кроссовки достаточно посмотреть.
— Эй, ты куда⁈ — блеющий голос «в нос». — Я тебя не отпускал!
«Серьёзно?»
Кэйташи на ходу достал телефон и показал его над плечом. Вот никакого желания кулаки чесать. А потом ещё в «ментовку» местную бегать. А если ещё мажоры, так может случиться «нападение на бедных деточек». Но если будет факт вызова в полицию, где, естественно, всё записывается, будет совсем другой разговор.
«Повезло вам, пацаны. Не было бы камер…» — про себя усмехнулся Кэйташи.
Узнали бы, что такое гоп-стоп навстречу. Ярослав вырос далеко не хоромах царских. Сейчас-то мысль промелькнула, а не поправить ли финансовое положение таким способом.
В памяти мелькнули серо-унылые пейзажи хрущёвских пятиэтажек. Коридоры местного отделения, усталое лицо участкового.
«Выбирай. Или в армию, или на зону».
Ума хватило, выбрать первое. Он, наверное, один из компании смог вырваться в более-менее нормальную жизнь. Уехал из своего моногородка и не вернулся. Страна развалилась, когда ему осталось служить полгода, на малой родине вообще стало грустно. И до того было не шоколадно, а уж после и вовсе.
Кэйташи на рефлексе потёр грудь. Хотя у этого тела ранений, понятно, не было. Психосоматика, чтоб её.
Вот и спуск в метро.
Метро. Станция Кашидоки
Спускался по лестнице, дань спорту… Ну, и эскалатор, почему-то, не работал. Короткий коридор и вот они, турникеты.
Станция Кашидоки, вход
Кэйташи подошёл к терминалам оплаты, достал бумажник.
— Вроде же была… — зарылся он в потёртые кожаные недра.
(Гы-гы, забавный оборот получился. Хотел сначала убрать, но решил поржать — прим.автора).
Транспортная карточка «PASMO» отыскалась (это что-то типа проездного). Кэйташи сунул её в терминал.
— О, заначка, прикольно, — пробормотал он, увидев, что баланс триста двадцать иен.
А билет… Так, сколько? До нужной станции выйдет двести сорок.
«Симатта, может вернуться и окучить этих дебилов малолетних?»
Хотя, откуда у них наличка? Видно же, поколение пепси. Или какое там сейчас? Сто процентов, с пластиком ходят. Или вообще с телефонов платят.
Кэйташи нажал на красную кнопку отмены, достал карту из аппарата и
