по губам. – Но ты имеешь в виду кого-то конкретного? – Он бросил взгляд на зевающую дверь. – Слушай, насчет прошлой ночи, Севен. Я понимаю, мой брат тебя напугал, но это был не он сам. Нужно разделять. То, что было вчера, это был не Паркер…
Интересно.
Кроув посмотрел на меня долгим взглядом.
– Ты сильно испугалась или нет?
– Ну да, – ответила я. – Мысль о том, что он может сделать со мной что угодно, была довольно пугающей.
Кроув сжал кулаки, но отвел взгляд, словно хотел что-то скрыть. Что происходит? Я что-то не то сказала?
– Ты проголодалась? – с усилием проговорил он. – Мы можем пробраться на школьную кухню.
Я кивнула.
На школьной кухне было совершенно безлюдно. После ужина работники старались как можно быстрее убраться оттуда. Я принюхалась. В огромном, облицованном кафелем зале пахло жареной курицей.
Кроув ухмыльнулся, глядя на меня, и принялся с невероятной скоростью открывать один шкаф за другим, так что я невольно улыбнулась. Немного побродив по залу, я нашла радио и включила его. Голос немецкого диктора, немного скрипучий и дребезжащий, рассказывал что-то о музыке шестидесятых, а потом заиграла песня Born in the USA[11]. Кроув в такт музыке затанцевал по кухне. Неплохо, надо признать. Смеясь, он выбросил руку вперед, повернулся и сделал несколько смелых па. Я зааплодировала. Затем он изобразил воздушный поцелуй. У меня уже начали побаливать уголки рта от того, что я непрерывно улыбалась.
– Для вас, миледи! – Кроув остановился перед вазой с розами, выбрал одну персикового цвета и бросил мне.
Я поймала ее и понюхала.
– Как насчет чили кон карне? – Поскольку Кроув засунул голову в холодильник, мне была видна только его задняя часть. Я наклонила голову. Довольно прилично выглядит эта его задняя часть.
– А где еще у тебя есть татуировки? – вырвалось у меня.
Кроув закрыл дверь холодильника и подмигнул мне.
– Расскажу тебе после еды. Ну ладно, чили кон карне для двоих скоро будет готово! – Он повязал фартук, подошел к плите и принялся крутить ручки горелок.
Я устроилась на столе, держа розу в руках, и наблюдала за ним.
– Неплохо для помощника повара, – пробормотала я, глядя в тарелку. Мы уселись посреди кухни, за серебристый стол, который был больше стола для настольного тенниса. Устроились на раскладных стульях, как на пикнике.
– Хочешь сказать, для помощника повара, который выдающимся образом умеет разогревать чили кон карне, – хмыкнул Кроув, указывая на меня ложкой.
Я откинула волосы назад.
– Когда у меня не было возможности разглядеть полупрожеванную еду у тебя во рту, ты выглядел определенно привлекательнее.
– Ты! – Кроув рассмеялся, запрокинув голову. – Ты и правда нечто особенное.
Я осторожным движением поставила тарелку на правое колено.
– Вовсе нет. И я не понимаю, почему ты постоянно об этом упоминаешь. Напротив: я совершенно обычная. – И правда, для меня было загадкой то, что красавчик Кроув нашел во мне и почему он выбрал пойти на школьный бал со мной.
Кроув тут же посерьезнел и опустил ложку.
– Ты какая угодно, но не обычная, Севен.
Кроув не был плохим человеком. И идиотом не был, как я думала.
Мы долго смотрели друг на друга, прямо в глаза.
– Чем ты хочешь заняться потом, когда закончишь школу и колледж? – вырвалось у меня.
Кроув откашлялся.
– Непременно вступить в совет. – Он посмотрел на свою порцию чили кон карне, которая не прогрелась в середине. – Что-то изменить в мире. Разрешать политические кризисы, обеспечить всем людям в мире доступ к чистой воде… что-то такое.
Я кивнула. Прекрасная идея. Хотя я сама еще только обдумывала, как могу сделать мир лучше, я невольно погладила руку, на которой была заклеенная пленкой татуировка.
Кроув тут же остановился на полуслове.
– Ох. Еще болит?
– Нет. – Я покачала головой. – Металл довольно приятно охлаждает.
– Давай посмотрим. – Кроув взял меня за руку, и я резко вдохнула.
Да что на меня нашло?
Кроув посмотрел мне прямо в глаза.
– Ты не просто не такая как другие, ты прекрасна.
Я моргнула и подняла взгляд. Он что, правда это сказал?
Свободной рукой он коснулся кончиков моих волос, накрутил прядь на палец.
Единственное, что мне пришло в голову – мягко ему улыбнуться.
Кроув, кажется, воспринял это как приглашение. Одной рукой он играл с моей прядью, а его губы становились все ближе. Он ничего не говорил, кажется, лишь высматривал что-то в моем лице, так тщательно он его разглядывал. Кроув придвигался ко мне все ближе. Прямо на школьной кухне. И он собирался меня поцеловать.
Я задержала дыхание. В какой-то момент подумала, что должна оттолкнуть его, но поняла, что хочу совершенно противоположного. Мне внезапно захотелось, чтобы Кроув Ирвинг меня поцеловал. Он был не тем, кто вчера вызвал у меня такой страх. Он был нормальным. Немного дерзким, но ведь у всех свои недостатки? А сердце у него было доброе.
Кроув помедлил. Его глаза подергивались, словно он не мог решить, не зашел ли слишком далеко. Я тем временем лишь восхищенно смотрела ему в глаза. Наконец, он преодолел оставшееся расстояние между нами. Наши губы мягко соприкоснулись. По радио зазвучала какая-то томная песня Тейлор Свифт.
За мгновение до того, как я смогла бы ответить на поцелуй, Кроув немного отстранился. Наши взгляды встретились, и он вскинул брови. Ах, что же это. Сейчас я чувствовала себя такой смелой и опьяненной нашим разговором. Он был не такой как Дарси, между нами не было отношений, и это был бы лишь поцелуй украдкой на школьной кухне. Так что я положила ладонь Кроуву на затылок и притянула его к себе. Наши губы встретились, и теперь инициатива была за мной. Мои губы скользили по его губам, а сама я едва двигалась. Хм, а у него приятный вкус. Все вокруг меня расплывалось, так что я закрыла глаза. Тейлор Свифт бесконечно повторяла строчку: «Сегодня была наша волшебная сказка»[12].
– Севен! Севен!
Откуда-то из-за стены донесся голос Реми. Я со стоном оттолкнула Кроува. Но было уже, конечно, слишком поздно. Реми уже прошел сквозь стену и кашлянул с громкостью реактивного самолета. Наверное, дело действительно плохо, если он дошел до имитации человеческого кашля.
– Севентина Алексия Ричард! Ты что, только что обнималась с Кроувом на кухонном столе?
Реми со злостью посмотрел на меня. К счастью, незадолго до этого он пригвоздил взглядом Кроува, который поспешно соскользнул со стола.
– Что ты можешь сказать в свое оправдание, Ирвинг?
– Слушай, Реми, ты поехавший. Притормози. Это просто поцелуй. Я же не раздел ее, чтобы сделать ей татуировку.
Нет, это он сделал час назад.
Реми открыл рот и снова закрыл. Он посмотрел на растрепанные волосы Кроува, на расстегнутую пуговицу рубашки. О, это я расстегнула? Ой.
– Ты сейчас идешь со мной. – Этот приказной тон Реми был мне знаком. – Твоя тетя уже много раз тебе звонила. Она волнуется.
Ох, мой телефон. Я оставила его в комнате.
– В следующий раз она дойдет до директрис, если тебе не дозвонится.
Это был убедительный аргумент.
– Лучше никому не рассказывай, – окликнула я Кроува, проходя мимо него. – А если ты будешь придавать этому поцелую слишком большое значение, Реми тебе устроит настоящий ад.
Кроув потрясенно поднял глаза от своей рубашки. Взгляд у него был неописуемый.
Небеса, почему все это было так приятно? Пару недель назад я бы и представить себе не могла, что так просто поцелую парня, с которым у меня нет отношений. Но сейчас мне этого хотелось.
– Подожди, Севен, мне еще нужно… – Но что именно было нужно Кроуву, осталось неизвестным, потому что дверь кухни уже закрылась за мной.
Вечером я позвонила тете Карен. Она скучала по мне. Сказала, без меня дом
