меня продырявил бандитский нож.
— Ты говоришь какую-то чушь, еще и позволяешь себе такую грубость… — начала заводиться Юн Хян Ми. — Какие-то инвесторы, разговоры… Что ты вообще несешь⁈ Я что…
Северянин посмотрел на нее так, что женщина осеклась. Она снова почувствовала себя маленькой мышью, с которой просто играются. И как вообще Пак Сумин смогла пригреть такого человека⁈ Он же натуральный головорез! Бандит! Это сквозило в каждом движении, каждом слове, даже в его позе!
— Твое дело выполнять мои приказы, а не задавать вопросы или пытаться думать. Последнее надо было делать раньше, пока вы не поехали с Мун Джином на пару в Пусан без нормальной охраны, — прошипел северянин.
— Наглец! Прекрати мне угрожать или…
— Юн Хян Ми, ты убивала людей? — внезапно спросил Кан Ён Сок. — Конечно же нет, но говорят, для большинства это очень тяжело, лишить другого человека жизни. Твои с Мун Джином решения вынудили меня сделать это собственными руками. Четырежды за один вечер. И знаешь что?
Женщина неосознанно сделала несколько шагов назад, пока не уперлась спиной в дверь.
— Человеческая жизнь стоит удивительно мало, — продолжил северянин. — Особенно, если этот человек стоит у тебя на пути, как те четверо. В отличие от Мун Джина я мужчина, и делаю то, что нужно сделать, а не только то, что я хочу. Так что поэтому я до сих пор в Сеуле и сейчас говорю с тобой, Юн Хян Ми. Но если ты думаешь, что то, что я сказал о твоем парне и отце — шутка, то давай проверим. Сможет ли массовый убийца, которому грозит смертная казнь, рассказать на суде правду? О самостреле, о пистолете в квартире. О вашей лжи полиции и манипуляциях следствием. Думаешь, это будет сложнее, чем убить четверых?
Кан Ён Сок смотрел на нее прямо. Без мерзких ухмылок, без взгляда исподлобья. Он не издевался, не ерничал, не пытался ее запугать. Он просто вываливал на нее неоспоримые факты. И в самом деле, ему даже не придется лгать. Достаточно просто рассказать правду об их преступлениях и посмотреть, что из этого получится. А Пак Сумин только подольет масла в огонь, почему-то Юн Хян Ми была уверена в том, что старая подруга встанет на сторону северянина и сделает все для того, чтобы сломать им троим — ей, отцу и Мун Джину — жизнь. И в чем-то она будет даже права. Ведь они были виновны.
— Что я должна сделать? — наконец-то выдавила из себя женщина, отводя взгляд в сторону.
— Вот такой разговор уже намного лучше, — кивнул головой северянин. — Найди кого-нибудь, кто мог бы сойти за инвестора. Кого-нибудь за границей. В Китае, например. Из старых партнеров отца Пак Сумин. Ты же сможешь это сделать?
— В архивах конгломерата что-нибудь найдется, — ответила женщина. — Отец даст мне доступ к документам.
— Вот и отлично. Найди какую-нибудь фигуру. И раздобудь подставную фирму. Лучше две. Одну в офшорной зоне, вторую — корейскую. Если не будет двух, можно только одну. С действующими банковскими счетами и какой-нибудь заявленной инвестиционной деятельностью.
— Что ты хочешь сделать? — спросила женщина, но северянин тут же поднял вверх палец.
— Ты не задаешь вопросов, а выполняешь приказы, — ответил Кан Ён Сок. — А фирмы нужны по их прямому назначению. Проивестировать приоритетный выкуп акций. Подготовь все так, будто бы инвестор на самом деле существует. Договор, счета, процент отступных. Все что потребуется, чтобы это выглядело и работало, как настоящая инвестиция.
— И что потом?
— Передашь мне реквизиты первой фирмы в цепочке, — ответил Кан Ён Сок.
— Откуда у тебя такие деньги? — удивилась женщина.
— Опять вопросы, — шикнул Кан Ён Сок. — У меня нет денег, но я знаю к кому обратиться, чтобы их достать. Хотя и придется попотеть. Но твое дело — фирмы, документы и обставить все так, чтобы даже Пак Сумин свято поверила в существование инвестора. Ты меня поняла?
Женщина с удивлением смотрела на человека на больничной койке. Кто он, черт возьми, такой? Чей-то сын из другой семьи? Нет, она знала в лицо всех чеболей этого возраста. Большинство из них. Северокорейский шпион? Очень маловероятно. Соседям нужны деньги внутри страны или для внешних закупок, но точно не для инвестиций в предприятия юга. Точно не в бетонные заводы молодых девушек. Тогда кто же он такой⁈
— Ты меня поняла? — повторил свой вопрос Кан Ён Сок.
— Да, — кивнула женщина.
— Хорошо. Крайний срок выкупа акций — вторник. У тебя срока до понедельника или четыре дня. Жду отчеты по почте, заголовки писем придумаешь сама, что-нибудь похожее на рабочие письма InterConnect. А теперь свободна, можешь идти, — сообщил молодой мужчина, после чего мигом потерял к ней интерес. Демонстративно потянулся за ноутбуком, всем видом показывая, что ему нужно работать.
Юн Хян Ми тяжело сглотнула и выскользнула за дверь, будто побывала в кабинете большого начальства.
Как это вообще понимать⁈ И что самое удивительное, этот северянин так обложил ее, что сейчас у нее не было другого выбора, кроме как подчиниться и выполнить его приказ. Каких-либо способов уклониться от выданного задания или провалить его без серьезных последствий Юн Хян Ми просто не видела.
* * *
Когда дверь за госпожой Юн Хян Ми закрылась, я наконец-то смог выдохнуть. Бок жгло так, что я уже пожалел о своем небольшом представлении.
Сегодня утром мой врач совершал обход и наконец-то сообщил последствия ранения. Нож бандита задел селезенку и врачам пришлось провести спленэктомию, то есть орган пришлось удалить. Операция не самая сложная, да и как объяснил доктор, селезенка — это не почка, и уж тем более не печень, без нее жить можно и вполне комфортно, но вот дня четыре-пять мне стоило полежать без особого движения. Хотя динамика выздоровления у меня была обнадеживающая, а врачи планировали выпнуть меня из реанимации в сторону общих палат уже завтра, рассекать перед Юн Хян Ми мне все же не стоило.
