коридор и, подойдя к окну, в задумчивости уставился во двор…
— Куда смотришь? — отвлек его от наблюдения за происходящим во дворе голос Вики.
— Да вот, во двор, — оглянувшись на одноклассницу, ответил Михаил. — Деревья вон растут…
Ну да… Его внимание как раз привлек небольшой ряд деревьев. В прошлой жизни все их вырубили когда строили теплицу, осталась только одна-единственная елочка, что была ближе всех к зданию… Но как раз ее-то здесь и не было.
— Наши деревья, — взглянув туда же, улыбнулась девчонка. — Помнишь, как в шестом классе сажали?
— Когда-нибудь мы будем приходить сюда, смотреть на нее и вспоминать свое детство, — задумчиво произнес Михаил. — Если только их раньше не срубят…
— Срубят? — задумчиво произнесла Вика, а затем вдруг произнесла то, чего Михаил совершенно не ожидал услышать. — Миш… А помнишь… девятое августа?
— Девятое августа? — аж вздрогнул от упоминания Михаил. — Ты про…
— Ага, догадался? — вдруг улыбнулась Вика.
— Ты про… — ошарашенно произнес Михаил.
Да нет! Быть такого не может! Откуда девчонка могла узнать про это? Однако дальнейшие ее слова развеяли окончательно все сомнения.
— Знаешь, Миш, — задумчиво произнесла Вика. — Я тут книжку хотела написать… Повесть…
— Про что?
— Про таких людей как мы, — произнесла девчонка. — Только попавших в тяжелые условия… Вот представь себе. Извержение гигантского вулкана в Америке, похолодание на планете, сильные снегопады, морозы, неурожаи…
— Долгая зима… — тихо произнес Михаил.
— Да-да, — вдруг улыбнулась девчонка. — Давай встретимся… после уроков? Я тебе и покажу свои… черновики?
Остаток уроков пролетел как-то незаметно… Немецкий язык, который Михаил с легкостью ответил на пять — по должности доводилось ему общаться с товарищами из ГДР, потому язык он знал прекрасно. И, наконец, труды, где довелось поработать на фрезерном станке НГФ-110… Фрезеровали «лесенки» для станочных работ — можно сказать, самая простая работа, которую только и можно было придумать. Но в какой-то момент все наконец-то закончилось. А после уроков Михаил побежал встречаться с Викой, которая буквально первым делом достала из портфеля толстую тетрадку с записями. Нет, это была скорее не фантастика, а мемуары… Мемуары того, кто пережил Долгую зиму. И это окончательно убедило Михаила.
— Значит, ты… это ты? — задумчиво произнес Михаил.
— Я это я, — улыбнулась в ответ Вика.
Как ни странно, история девчонки оказалась весьма простой… В этом мире она очнулась буквально сразу после смерти в том — только дата была другой. Шел декабрь 1965 года, а сама Вика в это время сидела дома на больничном с простудой — и потому даже не сразу поняла, что есть что.
— Сначала я подумала, что это все сон или бред, — усмехалась девчонка. — С полдня так провела! Лишь когда ножиком порезалась — осознала, что все по-настоящему… С тех пор и пишу вот… это все. А ведь для тебя это не первое… попадание?
— Не первое, — согласился Михаил. — В первом моем мире после товарища Сталина к власти Хрущев пришел… Пока в 64-м его Брежнев не «подвинул». И Советский Союз в 1991 году развалили, капитализм устроили.
— Вот как, значит… — задумчиво произнесла Вика. — А скажи, Миш… Мы там тоже были… вместе?
— Нет, — честно признался Михаил. — Там у меня другая жена была…
— Жалко, — грустно усмехнулась Вика. — Ну да в этом мире?..
— Конечно, — согласился Михаил.
— Кстати, тут сейчас тоже Брежнев у власти, — вдруг заметила Вика. — Только он к власти всего год назад пришел… В марте, если точнее, год будет…
— И как тебе этот мир? — все же поинтересовался парень.
— Хреновый, — заметила Вика. — Наш был лучше…
— Даже несмотря на Долгую зиму? — удивился Михаил. — Тут-то ее, скорее всего, не будет…
— Даже несмотря на нее, — согласилась девушка.
