инвалида, потерявшего обоняние в процессе осмотра предполагаемого места преступления. Эльфийка страдальчески улыбнулась и пробормотала:
— Трудно с вами, короткоживущими! Да, кстати, Баязет вроде бы нашел твой труп со шрамами.
— Он не мой, он бывшего дворника. Мой пока при мне.
— Какая разница! — отмахнулась леди Милена. — Тот, который тебе нужен.
— Что радует, — Иван решил польстить мастерам смерти. — А как вам так быстро удалось?
Леди Милена решила, что небольшая лекция по местной географии не повредит приезжему сыщику, несмотря исходящую от него вонь:
— Ты везунчик, южанин. Тело парня действительно выкинуло штормом на берег. И еще чем тебе повезло — выкинуло на пляж Нижнего города. Если бы где-нибудь в пустынном месте или в доках, то, может, оно бы там и по сию пору лежало. А возле пляжа Нижнего города — самые дорогие особняки, благородные дамы по песочку утренние променады совершают. Конечно, когда шторма нет. А когда северный ветер, как был на той седьмице, то туда несет всякий хлам из порта. Так что там держат специальных уборщиков. Они и нашли труп. Мы прикинули, каким был ветер, и позвонили первым делом в Нижний город. Хотя Баязет считал, что скорее снесет к Усманке, в пригород…
— Действительно, повезло, — согласился Иван, чтобы остановить поток сведений, сыпавшийся из эльфийки. Пару дней назад сыщик купил подробную карту города и не одну склянку провел за ее изучением. — И где тело сейчас?
— У Абрасила, — вклинился в разговор младший эльф. — Это мастер смерти из участка в Нижнем. Я сказал ему, что труп имеет отношение к леди Вателли. Он пообещал не хоронить, хотя не востребованный и неопознанный, только место занимает, хотели уже сегодня на кладбище.
— Тамошний мастер смерти? — переспросил Иван.
— Ага! Отличный парень, хоть и лорд. Абрасил Вивелли. Кстати, тоже южанин, как и ты.
Сыщик обрадовался, услышав знакомую фамилию:
— Можете ему сказать, чтобы до завтра подождал? Я сам за телом съезжу. А сегодня… Леди Милена, вы не хотели бы вечером сходить в хорошую ресторацию? Я вызвал на допрос подмастерьев этого бедолаги Твордорога на после обеда, а потом можно будет куда-нибудь сходить…
Леди Милена лукаво улыбнулась:
— Не куда-нибудь, а в «Цветы жасмина» в Нижнем городе. Заодно можем к Абби заехать. Он — умница, сказал, что труп был весьма содержательным. Так что будешь заказывать ужин на троих.
— Вы — чудо!
Эльфийка продолжила веселиться:
— Нет, на тебя определенно действуют сонные улитки. Главное, не забудь помыться перед рестораном, а то всех там распугаешь!
ХХХ
Впрочем, Иван и сам ощущал, что от него несет, как из помойной ямы. В крохотном кабачке, куда он забежал перекусить, за соседним столиком сидели две девицы, определенно зарабатывающие чем-то, близким к проституции. Таких Иван научился вычислять с первого года работы в следственном комитете. Здесь, в Иномирье, «ночные бабочки» мало чем отличались от земных — те же ухватки, грубые и нервные смешки, те же оценивающие взгляды в сторону мужчин. Однако даже эти две дамочки, не выдержав соседства с вонючим полицейским, быстро допили свое пиво и выскочили на улицу.
«Похоже, я просыпал на себя немного этой самой дурацкой вытяжки, — сообразил сыщик. — За те полчаса, что просидел в мастерской, я вряд ли бы так провонял…»
Однако идти домой и переодеваться было некогда, и толпе гномов в гостиной Твордорогов несколько склянок подряд пришлось терпеть неаппетитные ароматы.
Сначала Иван попросил снова сводить его в мастерскую, наспех нарисовал ее план. Немного покрутился в «конторке» покойного, прикидывая и так, и эдак… В конце концов решил, что незаметно насыпать что-то в стакан с карандашами, стоявший у стены, если хозяин «конторки» сидит за столом, не получилось бы даже у длиннорукого человека. А при учете, что все действующие лица в этом деле ростом были ниже метра шестидесяти, то и говорить не о чем.
«Конечно, Твордорог мог уронить карандашницу, его посетитель как бы из услужливости залез под стол, там насыпал эту дурацкую вытяжку и поставил на стол уже «заряженный» стакан, — размышлял Иван. — Нет, все равно не получается. Во-первых, эта хрень — штука весьма устойчивая и увесистая, с широким толстым донышком, ее просто так со стола не смахнешь. Во-вторых, яшма — не особо прочный материал, если ее грохнуть на каменный пол, то и разбиться может. А на стакане не было ни одного скола. Значит, надо вычислить того, кто заходил в конторку, когда там не было хозяина».
Именно это сыщик и пытался сделать, несколько склянок подряд опрашивая работников. Мастрис Кана собрала мужиков в гостиной. Иван попросил разрешения занять кабинет хозяйки. Вызывал свидетелей по одному — как и положено, потому что хором люди врут, как правило, гораздо чаще, чем поодиночке. И не со зла врут, просто общее мнение — это обычно наибольшая чушь, которую можно придумать. Причем, если свидетели позволить умудрятся сформировать это «общее мнение», они будут стоять на нем до конца. Человеческая память (да и не человеческая — тоже) — штука весьма избирательная. В ней задерживается лишь то, что важно для самого разумного, а остальное пролетает мимо, будто, будто и не было, поэтому каждый надеется на соседа. Конечно, кое-что можно заставить вспомнить, весь фокус в том, как спрашивать.
Иван дотошно выяснял у каждого из работников и домочадцев, что они делали накануне вечером и утром, кого, когда и где видели. И что делал мастер Твордорог… Долгое, нудное, но полезное занятие, особенно если под руками есть схема помещения.
Впрочем, вскоре выяснилось, что вчерашним вечером яда в карандашнице быть не могло. Мастер ушел последним, причем, если судить по времени, когда он появился в доме, то просидел в конторке после ухода работников еще добрых две склянки.
— Мы на давеча пересчитывали материал, — вспомнил старший подмастерье Ранс Бергдат. — Что-то у Борда не сходилось. Вот он и решил все перепроверить…
В общем, если бы яд подсыпали накануне, то помер бы скорняк еще за ужином. Перед любой едой, наверное, кроме завтрака, он не отказывал себе в рюмке самогонки. Для аппетита, так сказать. И во славу традиций подгорного народа…
— Мастер к старым порядкам с большим почтением был, — уважительно добавил Ранс. — Что в работе, что дома. Ириску — и ту заставил, чтобы как настоящая подгорница одевалась, а не в это все новомодное. Хотя мастерицы его как раз на всяких франтов и работают, вроде должны быть по моде во всем быть. Но нет! А франты, что странно, нос не воротят, наоборот, говорят, особинка…
А вот за утро зайти в конторку мог
