— Потрясающе… Кажется, сам Бог помогает нам раскрыть это дело, — взволнованно заметил он. И строго предупредил: — Но имейте в виду, никаких авантюр я санкционировать не буду!
— И не надо, — согласился Грязнов. — Нам вообще твой совет нужен.
— Надо срочно разыскать эту подземную лавочку, — заявил Турецкий.
— Влезть на засекреченный объект неизвестного подчинения? — заметил Меркулов. — Саша, ты соображаешь, что говоришь?! У нас же практически нет фактов!
— Но это единственный способ добраться до преступников!
— А вам не приходило в голову, что за фигуры могут за ними стоять — какого масштаба? Если все то, что вы мне рассказали, соответствует действительности, — тут орудует не просто мелкая лавочка с ограниченной уголовной ответственностью, а настоящий мафиозный синдикат с международными связями и соответствующей «крышей»! — Константин Дмитриевич озабоченно покачал головой. — Нет, братцы, напролом переть нельзя. Для начала нужно собрать побольше фактов. Связаться с ФСБ, военными…
— Потом устроить заседание и всесторонне обсудить эту проблему, — насмешливо добавил Грязнов.
— А бандиты тем временем будут детей резать?! — возмутился Турецкий. — Хорошо, Костя, тогда представь, что будет, если им в руки ненароком попадет твоя дочь!
Константин Дмитриевич представил, и, несмотря на жару, его невольно бросило в дрожь.
— Пожалуй, вы правы, — озабоченно произнес он. — Нужно действовать. Но действовать решительно и обдуманно! Кстати, а если использовать Ступишина в качестве приманки? Если Паук регулярно выходит с ним на связь, мы могли бы…
— Исключено, Костя, — возразил Грязнов. — Этот слюнтяй для такой роли не годится. Бандиты его в два счета расколют. А он нам живой нужен… Надо срочно брать самого Паука!
— Паук единственный, кто может указать вход в подземелье, — добавил Турецкий. — Через него мы и до остальных доберемся. В крайнем случае остается Ступишин. Но чтобы он заговорил, нужно сначала освободить заложника.
— Нельзя медлить, Костя, — решительно заявил Грязнов. — В любую минуту Ступишина могут хватиться. И тогда все пропало… Значит, даешь санкцию на проведение операции?
— Что ж, тогда у нас просто нет выбора… — со вздохом заключил Меркулов.
— А если конкретно?
— Конкретно понадобится две группы ОМОНа, — мигом оценив ситуацию, решил Константин Дмитриевич. — Необходимо взять под контроль офис и загородный дом этого Литвинова. И по условному сигналу одновременно произвести захват… В общем, собирайте командиров подразделений… И вот еще что: пожалуй, я поеду с вами…
Когда его неожиданно «арестовали», Вадим Николаевич буквально пришел в ужас, но после допроса испытал даже заметное облегчение. В благополучный исход этой истории, по крайней мере лично для себя, он почти не верил. Однако теперь, когда за дело взялись сотрудники «органов», забрезжила надежда, что им удастся покарать преступников. Если бы у него была такая возможность — Вадим Николаевич расправился бы с ними сам. За всю жизнь не обидевший и мухи, он действительно готов был перестрелять этих нелюдей! И рука бы не дрогнула. Впрочем, лучше, если этим займутся профессионалы…
А профессионалы, кажется, взялись за дело всерьез. Ближе к вечеру Вадима Николаевича снова вызвали на допрос. На сей раз к двум уже знакомым следователям прибавился еще один, пожилой, благородного вида мужчина, оказавшийся ни больше ни меньше — заместителем Генерального прокурора России! При этом молча присутствовали еще несколько монументальных офицеров столичного ОМОНа.
Ответив на все вопросы, Ступишин решительно повторил свое прежнее условие об освобождении сына и, поняв, что готовится захват «паучьего гнезда», бесстрашно предложил:
— Пожалуйста, используйте меня для этой цели! Ведь Паук меня знает! Он мне поверит! Я мог бы позвонить ему и попросить о свидании с сыном. Предположим, чтобы передать Альке какие-то вещи. А вы бы тем временем…
Профессионалы ответили скептическими усмешками. И только заместитель генерального прокурора не отверг с порога эту идею:
— Рискованно, конечно, но если рассуждать предметно…
Все начали возражать. Разгорелся жаркий спор. В конце концов предложение было отвергнуто. Но Вадим Николаевич решительно потребовал, чтобы он непременно присутствовал при операции.
— Поймите, товарищи, я же отец! Я просто не могу сидеть сложа руки, когда…
— Могу предложить наручники, — зло усмехнулся полковник милиции.
— И все-таки я настаиваю! — возразил Ступишин. — Если с Алькой что-нибудь случится, мне… Я должен быть рядом…
Слова эти, казалось, не возымели никакого действия. Но когда через некоторое время его опять вызвали из камеры и молча вывели во двор, Вадим Николаевич понял, что ему разрешено присутствовать при операции.
До места на отшибе недостроенного коттеджного поселка в тридцати километрах от Москвы Ступишин ехал в одной машине с вооруженными омоновцами в черных масках. Оба следователя вместе с зампрокурора возглавляли колонну на черной «Волге». По мере приближения к логову Паука волнение его все увеличивалось. Был теплый августовский вечер, а Вадима Николаевича колотил озноб. Ему даже страшно было подумать, что может случиться с Алькой, если операция провалится. Наконец посреди сумеречного леса колонна остановилась, и «железный» голос негромко скомандовал:
— Из машины!
Впрочем, Ступишина это не касалось…
Выстроенный на краю соснового леса, красивый двухэтажный коттедж в окружении живой изгороди меньше всего походил на убежище опасных преступников. Стоял он в стороне от других, в большинстве пустующих домов, что могло значительно облегчить задачу по его захвату. Однако все подходы к объекту отлично просматривались, а это в равной степени всё осложняло. Внутри коттеджа было несколько человек. В том числе и сам его хозяин, недавно подъехавший к дому на «Мерседесе-300», который до сих пор стоял возле дверей подземного гаража. За освещенными окнами сквозь жалюзи смутно просматривались бесшумно движущиеся человеческие фигуры. Но сколько их было, имели ли они оружие и какое — оставалось только догадываться.
Дождавшись темноты, Артур Волошин, ставший командиром оперативной группы вместо «оборотня» Карелина, незаметно расставил вокруг дома своих людей и вернулся в лесок, где с биноклем и радиостанцией дожидалось начальство в лице Меркулова, Грязнова и Турецкого. На втором объекте — офисе торговой фирмы «Урания» возле Таганки, тоже все было готово к началу операции. О чем давно сообщил командир тамошней группы, сибиряк Игорь Черных. Ждали только команды. Но Грязнов, пристально наблюдавший за коттеджем, медлил….
— Желательно, братцы, обойтись без стрельбы, — то и дело повторял Константин Дмитриевич. И от волнения даже попросил у Турецкого сигарету, хотя считалось, что Меркулов не курил.
Сам надзирающий прокурор чувствовал себя, как лев в клетке. Ему нестерпимо хотелось взять автомат и самому ринуться в бой. Подобного желания Турецкий не испытывал уже давно. Но Грязнов решительно запретил другу вмешиваться.
