суди по привратникам…», – подумал он.
Осветив водителя жужжащим фонариком, дружинник прищурился:
– Ты ведь был у нас не так давно – хвост караванный, под расстрел на дороге попался. Вся машина решетом – такую, пожалуй, запомнишь. Чего-опять сунулся? Без груза, да с оборванцами…
– Не хамкай, дядя! Я тебе не оборванка лесная, а девушка благородных, прямо-таки бесценных кровей! – подала голос Лиска. Олег не заметил даже, как девчонка на заднем сидении проснулась. Зря она, конечно, так. Со стражниками не шути, ведь не пустят их, да ещё и задержат. Потому скиталец поспешил объясниться:
– Слушай, мы в гости опаздываем, ждут нас в Китеже, понимаешь?
– Кто?
– Ольга Берисвет, – жена Отче-Советника – к ней едем, впустишь?
Дружинник перестал щёлкать фонариком и опустил кольчужную сеть на лицо. Видимо, имя высокого чина впечатлило привратника:
– Раз так, проезжайте, но прямо к дому и никуда не сворачивайте – мы проследим.
Он захлопнул дверь, и Арсений болезненно сморщился:
– Ну не стучи ты, башка в горшке, замки выбьешь…
Пока заводил капризный двигатель, водитель всё косился на Олега:
– А ты высоко летаешь, отец. Небось, с самим Бритоусом знаком?
– Лицом к лицу встречаться не доводилось. Ольга меня с мужем своим не знакомила – не по любви этот брак. Когда её брат Семён умер, она за Отче-Советника вышла, кормильца ведь единственного потеряла. Но нет для Ольги счастья в богатстве.
– Все так говорят, – фыркнула Лиска. – Богатый и на золото слёзы льёт.
Олег обернулся к ней и строго сказал:
– Потише там, дурочка. Ольга ведь сможет тебя приютить. Дом у тебя будет, понимаешь?
Взгляд сироты замер на лице у скитальца. Она ничего не сказала, только поёжилась всем худым телом, как будто почуяла холода предстоящей Зимы. Машина заехала в самую сильную и большую общину во всём Поднебесье. В Китеже не выживали, здесь жили.
Никогда ещё Лиска таких домов не видала. Всю жизнь она скиталась по мелким деревням да общинам, с низкими, вросшими в землю избёнками, а теперь углядела настоящие терема. И пусть было темно, пусть лил дождь, и всего величия Китежа она рассмотреть не могла, но и того, что видела за окном автомобиля, хватало. Одноэтажных срубов в центре не было вовсе, они стояли на окраинах города, но чем ближе к кремлю, тем выше становились дома. Вскоре ни одного терема ниже трёх этажей не встречалось. У каждого Тепла – крыльцо с фигурной балясиной, наличники на окнах резные, с ромбами, волнами и крестами. Сандрики с красными птицами и цветами, или золотыми – под свежее дерево. И плоская резьба на домах, и сквозная, и рельефная, а красивее всех ажурная, одна на другой расцветающая. Под самой крышей – кружевные подзоры, да фризы с русалками или лучами яркого солнца. На вереях – столбах для ворот, тоже резьба и цветы, похожие на колесо – защита от молний. Красив был город из дерева, так что от одного взгляда на него дух захватывало!
А в самом сердце Китежа стоял белокаменный кремль с проездными башнями и крепостными воротами. В кремле и жила Берегиня. Может быть сейчас почивает она на мягких перинах и сны ей приятные снятся, а как встанет с солнышком, так набегут служанки и девки помочь владычице в шелка нарядиться, да богатые украшенья надеть. А потом сядет она за стол, где царские блюда и всё то, чего душе хочется, где сыто, где счастье, где гранатой себя не взрывают и кровь чужую не пьют…
– Ты о чём думаешь, дурочка? – вмешался в размышления Лиски Олег, девчонка очнулась и сразу спросила:
– А твоя знакомая, часом, не злюка какая-нибудь?
– Да ты не волнуйся, с Ольгой Берисвет я давно уж знаком. После смерти Семёна отправился прямо к ней. Тогда в Китеже впервые и побывал. Тяжело жилось Оле, в то время она овдовела, а тут ещё брат погиб, на руках маленький сын остался, кормиться им стало нечем, да и с топливом на Зиму плохо. Я их семье помогал, чем только мог. Многое из того, что зарабатывал – ей отдавал на пропитание. А пять Зим спустя она вышла за Бритоуса – большой он чин в Китеже, Отче-Советник. С тех пор к ним и не заглядывал…
– А-а, понятно, дружба-дружбой, а табачок врозь? – подтёрла Лиска веснушчатый нос. – Как в нужде жила, так старый скиталец – персона, а как разбогатела, так рванье незнакомое?
– Нет. Она не такая…
Но девчонка ему не поверила:
– Вечно ты, дедушка, о людях хорошо думаешь – слишком хорошо, не надо так. На свете хороших людей совсем мало осталось.
Машина тем временем подъехала к богатым воротам, со множеством башенок поверху князька. Створы сверкали набитой металлической чешуёй – такой узор в Китеже всегда был ходовым. Его связывали с озёрным духом, который оберегал город.
Арсений дал гудок и тут же на первом этаже терема зажегся настоящий электрический свет. Через полминуты к внедорожнику вышел выбритый до синевы сухопарый мужчина. Ключник внимательно оглядел броненосец, прибывший посреди ночи. Олег первым выбрался из машины под ливень, чтобы перекинуться со слугой парой слов:
– Здравствуй, Главеш! Берисвет дома? Можно в гости к ней напроситься?
– И тебе не хворать, скиталец, – с прохладцей обронил ключник. – Дома, а вот примет иль нет, так о том докладывать
