двери все еще была натянута лента заграждения. В голове всплыло воспоминание: труп Урдаля. Рука вытянута, на метр не достает до щитка. Эспинг вздрогнула. Как хорошо, что на этот раз ей не нужно заходить в дом.
Припарковавшись как можно ближе к озеру, Эспинг нашла в лесу палку длиной с метр. Надела гидрокостюм, компенсатор плавучести и грузовой пояс. Повесила баллон с воздухом на спину и попыталась припомнить чек-лист, одновременно проверяя снаряжение.
Закончив, она забросила палку как можно дальше и, ориентируясь на то место, где упала палка, соскользнула в прохладную воду.
В глубину здесь было метра три, но видимость оказалась плохой, и Эспинг приходилось время от времени становиться на колени и пробираться по илистому дну ощупью. Дело шло медленнее, чем она рассчитывала, холод постепенно проникал сквозь гидрокостюм, Эспинг понемногу начинала бить дрожь. Она копалась в иле почти час, но вот наконец пальцы коснулись чего-то твердого, длинного и узкого.
— Йес! — прошипела Эспинг в регулятор.
Теперь она знает, как погиб Урдаль. Оставалось только связать убийцу с преступлением.
А потом Петер Винстон волен собрать вещи и отбыть домой, в Стокгольм.
Вторую половину дня Винстон снова посвятил расследованию. Литературоведческий анализ посланий Николовиуса, проведенный Эспинг, оказался безусловно интересным и отчетливо указывал на Яна-Эрика. Честно сказать, Винстона задело, что он сам не уловил в текстах Николовиуса отсылок к Шекспиру.
Но сможет ли такой нарцисс, как Ян-Эрик, скрываться за псевдонимом? Его мнение насчет Йислёвсстранда хорошо известно, так почему бы не подписывать послания собственным именем, купаясь во всеобщем внимании?
И откуда Маргит Дюбблинг могла знать, что Джесси в считаные минуты между отъездом Мудигов и прибытием самого Винстона останется на вилле одна? Маргит, а также ее возможные сообщники Ян-Эрик и Альфредо — единственные, чья нога не ступала на виллу. Неужели Маргит пробралась в дом на свой страх и риск и ей просто повезло?
Конечно, такое возможно. Но Винстону эта идея все же казалась неправильной, особенно учитывая, что убийца, чтобы сладить с Урдалем и толкнуть его к щитку, должен быть человеком крупным и сильным.
День клонился к вечеру, становясь все более душным. Воздух казался наэлектризованным, а рубашка липла к спине. Небо над Бэккастюган постепенно затянули тяжелые тучи, из-за горизонта донесся глухой рокот.
Беспокойство так и не отпускало Винстона, зато вернулась вялость, которая привела с собой головную боль. Может, он заболевает? Заболевает еще больше, невольно поправил он себя. Или надо сказать «заболевает опаснее»? Он сегодня даже говорить правильно не в состоянии.
Винстон решил принять пару таблеток от головной боли и снова полежать с закрытыми глазами. Но сначала надо очистить покрывало от кошачьей шерсти.
Эспинг добралась до дома незадолго до того, как начало темнеть. После того что она обнаружила в озере, Эспинг преисполнилась энтузиазма и решительности. По дороге домой она просчитывала следующий шаг.
Все, что ей нужно, — это найти что-то, что связало бы Маргит с преступлениями. Убийствами или поджогом. И так как у Эспинг имелась запись всего одного преступления, с нее она и решила начать.
Эспинг загрузила видеофайл с записью поджога на дорогущий «Мак», на покупке которого настояла Фелисия, после чего современный редактор изображений помог ей сделать одетую в черное фигуру в лыжной маске более четкой.
Глядя на «Порше» Джесси, Эспинг пыталась определить, какого роста преступник, но человек шел ссутулившись, так что у нее ничего не вышло.
Тогда Эспинг прибегла к новой тактике. Программа разделила запись на последовательность неподвижных кадров, и Эспинг стала просматривать их по одному. Камера делала тридцать кадров в секунду, запись длилась около минуты. Эспинг предстояло отсмотреть около двухсот кадров.
Эспинг заварила себе чашку чая. Да, это надолго.
Она снова села за компьютер и стала не торопясь увеличивать и изучать каждое изображение.
За окном начался дождь. Вначале капли стучали медленно и неритмично. Затем все быстрее, потом стук перешел в грохот. С Балтийского моря надвигалась гроза.
Глава 47
Винстон спал беспокойно. Он снова был на вилле и гнался за неуловимым котом — сначала по каменным плитам кухни, потом по лестнице.
Гостиная внизу была полна народа. В одном углу играло джазовое трио, люди толпились, как в его прежних снах. Мудиги, Маргит Дюбблинг, Ян-Эрик и Альфредо Шёхольмы. Но были и новые лица. Клас Мортенсон беседовал с Юнной Остерман, потом к ним присоединились Элин Сиденвалль и Эл-Йо.
Красавица Фелисия стояла рядом с разодетой женщиной, которую Винстон едва узнал. Он далеко не сразу понял, что перед ним Эспинг. Они с Фелисией разговаривали с каким-то осанистым мужчиной.
— Винстон! — воскликнула Эспинг. — Это король Лир!
Мужчина обернулся. У него была борода, длинные седые волосы и квадратное лицо, на котором черты Фредрика Урдаля смешивались с чертами Электрохассе. Голову украшала королевская корона из яблоневого цвета. Лир поднял бокал: он пил за Винстона.
Свет в комнате мигнул раз, другой. Напряжение упало.
Внезапно Винстон понял, что за спиной у него кто-то стоит.
Он обернулся.
За спиной у него, прижимая Плутона к груди, стояла Джесси Андерсон.
— Ну как? — Она вопросительно вздернула бровь. — Уже разобрались? Время не ждет. Вы уверены, что смотрите туда, куда надо?
Джесси кивнула в сторону гостиной, где стояла в компании Кристины и Поппе Аманда.
— За тебя, дорогой Петер! — воскликнул кто-то. — Добро пожаловать в Эстерлен!
Лампочки снова замигали. По лицам гостей прошли призрачные тени. На миг стало темно.
— Помни, — прошептал из темноты голос Джесси, — око за око!
Снова загорелся свет. Джесси исчезла.
— Твое здоровье, Петер! — кричали гости внизу, в гостиной.
Винстон хотел поднять бокал, который только что держал в руке, но обнаружил, что бокал исчез. Вместо бокала в руках у него был черный кот.
— Как ты сюда попал? — пробормотал он.
Где-то вдалеке звонил мобильный телефон.
К началу первого ночи Эспинг успела просмотреть почти половину фотографий. Дождевые капли лупили в окна.
Она начинала уставать. Энергия, которой она преисполнилась после своей находки, вот-вот иссякнет. Еще три фотографии, и на сегодня всё.
На первом снимке была видна только лыжная маска и часть руки с баллончиком. Эспинг увеличила масштаб, снова покрутила яркость и контрастность. Безрезультатно.
На другой фотографии фигура чуть повернула голову. Из этого снимка Эспинг тоже не извлекла ничего полезного.
На третьем снимке голова была еще немного повернута в сторону камеры. Эспинг увеличила изображение. На этой фотографии было что-то, чего не было на других. Небольшая светящаяся точка примерно на уровне глаз.
Эспинг перешла к следующему снимку. Светящаяся точка исчезла. Сердце забилось быстрее.
Эспинг вернулась к предыдущему снимку. Увеличила изображение, отрегулировала яркость и контрастность. Сделала точку
