Да, талантливые и даже гениальные переводчики были. Все еще есть. И, наверное, будут. И мы им в подметки не годимся, что признаём откровенно, без горечи и зависти. Однако даже самые удачные переводы самых удачливых переводчиков так далеки от исходных изводов, что вовсе непонятно, о какой удаче может идти речь. Если даже самые лучшие не способны перевести с чувством, с толком, с расстановкой «трансляционную диффузию макромолекул и надмолекулярных структур и анализ полидисперсности методами квазиупругого светорассеяния» (В. Н.), так чего уж тут.
А еще берутся переводить про облака.
Красиво лгать на заданную тему — пересказывать чужую ложь иначе. По-разному горько, по-разному сладко. Иное иному рознь. Лучше перевести глаза на другой предмет, а разговор — на другую тему.
Кириш-чикир — это по-каковски?
И со… И ко…
Ик°.
Merdre.
9. Попытки
Слово есть дериват. Перевод слова есть дериват деривата. Двойной дрейф не живых древ, а корявых дров. Попытка увести в сторону, вдаль, в даль столь далекую, что оттуда уже не будет слышно никаких слов.
Слово есть паллиатив. Перевод слова есть паллиатив паллиатива. Попытка связать несвязные языки, каждый из которых уже бессвязен сам по себе, порознь, врозь.
Дери бас паленый.
Попытка тщетная, безуспешная, но не бесполезная.
Смысл не в том, чтобы полностью перевести (что непосильно никому), а в том, чтобы частично довести (что по силам почти каждому). Доводить хоть что-то. Сводя к минимуму ущерб и недостачу. Взывая к далеким звездам. Не познать умение выигрывать, а постигать науку проигрывать. Перевод есть не результат локальной победы, а процесс глобального поражения. Не краткий миг славного торжества, а затянувшийся — на всю жизнь — срок позорного краха.
В этой жизни, все больше проигрывая и все дальше позорясь, важно всегда оставлять за собой право и возможность удивляться и радоваться, причем не обязательно с помощью шотландского сингл молта.
Ура!
Мы снова наврали.
Вы — тоже.
И проиграли.
Мы переводим и поражаемся масштабу потерь. Вычитываем промахи, высчитываем огрехи. Думаем о пробелах и пропусках. Об опущениях и упущениях. Об ажурах брюссельского кружева. О коросте. О звездном хрусте. О пустых множествах. О швах. О тюрьмах и лагерях. О рвах, траншеях, окопах. О ворожеях и божествах. О синкопах и апокопах. Мы переводим запах и прах. Переводим бумагу, воздух и время. Переводим страх, скуку и бремя. Переливаем в порожнее — из пустого, в грядущее — из былого. Передаем печаль и бессилие одиночества. И несем — на кой и куда? — горечь псевдознаточества. Переводим, и нам, как знать, что-то привидится и приведется. Доводим, и нам, может быть, когда-нибудь доведется. Удастся, воздастся. Отведать какой-то там сладости. Светлой грусти и тихой радости.
И вспомнить о синих огонечках.
И…
10. Имена
На!
11. Ты
Из цитаты (не Тацита).
Ты — не «креативный <медиатор>, реконструирующий соответствующий контекст, который есть не что иное, как архитектоническая соположенность и рядоположенность вербальных (и невербальных) цепочек в их формальном и содержательном отношении <при том что> затекст и подтекст — совокупность логосем и эйдосем, могущих эксплицитно и имплицитно…» (опять С.)
Ух ты!
Ты, переводя (плохо), все же что-то творишь (не обязательно хорошо, но дело не в результате, а в процессе творения). Так ты, возможно, невольно и неосознанно, вносишь свою посильную лепту в процесс общего поэтического творчества. О. П. Т. Опыт. В этом «ы» — важность розницы. Разницы. Ты пытаешься отворять, раскрывать, выражать что-то иное, как-то иначе. Сдвигать не для того, чтобы рвать, а лишь пытаясь — далеким звездам шепча — что-то связать.
Ты, дорогой, вовсе не рог софистов и акафистов, не драгоман-активист: не будь извилист, как казуист, как лингвист речист, как толмач языкаст.
Будь кристально чист, как меловый лист или первый наст; хрустально звонок и пуст, как далеких-далеких звезд хруст. Прост как свист.
И тем самым — мудр как старцы, мил как младенцы: человеческие заусенцы,
Сирые, малые, умаленные, умалишенные в речи.
Не ори, а — или о — твори. Дверь. И доверь. И смотри. Раз-два-три.
Утро. День. Вечер.
12. Кода
Ну да.
Дизайн в стиле дазайн. Да-да.
Дада.
13. Гунь-ань На далекое легкое облако око о глянь не гонись ты не клоуна клон и не вышитый лык Небо во рту не твое и немое — как склок так впритык к стенкам пристанет стон — втуне тяни за язык о буянь
