упускаете то, что находится под ней, — ответил Гелон и встал под кристалл. — Демоны живут и изучают пещеры с начала времен, а потому о разных металлах и минералах знают куда больше Ангелов. Вы используете кристаллы света для освещения, мы же используем их в качестве рычага. Правильно ограненный кристалл света может заставить парить в воздухе тяжелую груду камней.
— Что-то я не понял?! — произнес Легер, его терпение было уже на пределе. Он и без того неуютно чувствовал себя под землей, а тут еще и тупик. — При чем здесь кристаллы света?! Тебя спросили, откуда здесь эти символы и где проход в Ад?
— Ад находится прямо за этим валуном, — Гелон указал на одну из стен пещеры. — И чтобы поднять его, нужно вновь заставить кристалл сиять. Именно для этого я начертил эти символы. Всего одна капля крови каждого из вас заставит кристалл открыть проход.
— Предлагаешь нам пролить свою кровь, чтобы убрать какой-то камушек? — продолжал выражать свое недовольство Легер. — Мы Архангелы, а не желторотые птенцы. Откроем проход и без Демонической магии.
Легер подошел к указанной стене и попытался сдвинуть ее с места. Безрезультатно. Даже когда ему на помощь пришли остальные, камень не шелохнулся.
— Не тратьте время попусту, — окликнул их Гелон. — Угасший кристалл дает обратный эффект. Вместо того чтобы поднимать, он прижимает к земле. Сколько не старайтесь, вам его не сдвинуть.
— Гелон прав, — поддержал Демона Михаил. — Времени осталось совсем мало, ритуал вот-вот начнется. Пролейте кровь в указанное место и идем дальше.
— Постой, — шепнула Лариэль Михаилу на ухо. — Что-то здесь не сходится. Я не могу этого объяснить, но мне кажется, это ловушка. — Лариэль и правда не могла объяснить Михаилу, почему она видит через каменную стену поджидающих на той стороне Архидемонов. — Вполне возможно, Гатаон заметил отсутствие брата, который был против ритуала, и приготовил засаду. Там, за этой стеной, может оказаться целая сотня Архидемонов. Мы не можем всем рисковать.
— Что ты предлагаешь?
— Пойдем обратно и атакуем центральный вход. Уверена, там охраны меньше всего. Ведь какой безумец рискнет лететь в лоб?
— Предлагаешь убивать Демонов?! — возмутился Михаил. — Да что с тобой?! Ты то и дело предлагаешь какое-то кровопролитье. Сначала люди, теперь Демоны. Что дальше? Охота на Ангелов?!
— Как ты можешь такое говорить? Я ведь такой же Ангел, как и ты. И общее благо для меня превыше всего. Просто поверь мне, если открыть этот проход, Гатаон добьется своего.
— Прости, но я не могу так поступить, — ответил Михаил и вместе с другими Архангелами окропил своей кровью сердце пентаграммы.
Пещера содрогнулась от сильного толчка, символы и рисунки замерцали красным светом. В середине кристалла возникло тусклое сияние, которое с каждой секундой становилось все ярче. Внезапно Михаила пошатнуло. Он ощутил сильную слабость. Густым потоком сила света покидала его тело, уходя в кристалл. То же самое происходило с остальными Архангелами. Все, кроме Лариэль, которая никогда и не использовала свет, утратили свои силы. Осознав, что происходит, Михаил попытался разбить кристалл копьем, но стальная рука повисла на его плече мертвым грузом, и он промахнулся. Пещера еще раз содрогнулась и проход открылся. За считанные секунды, отряд Архангелов был взят в кольцо хорошо вооруженными и готовыми к схватке Архидемонами. Следом за ними из непроглядной темноты показался Гатаон. Повелитель Демонов так увлекся поеданием сердец церберов, что стал в десятки раз крупнее любого из своих соплеменников. Его черная от копоти кожа покрылась глубокими трещинами, из которых вырывались языки пламени. Спину и крылья усеяли черные шипы. На голове выросли и переплелись в огромную корону множество черных рогов. Глаза наполнились жарким пламенем и неистовой яростью. Камни под его копытами лопались от сильного жара, а потолок плавился, опадая огненным дождем. Теперь он больше напоминал ужасающего монстра, нежели мудрого Демона.
Архангелы обнажили мечи и приготовились к схватке.
«Наши дела совсем плохи, — подумал Михаил, окинув взглядом противника. — Демонов больше как минимум в четыре раза. Силы света нас покинули. Их не хватит даже на создание брони. С другой стороны, Гатаон прямо перед нами. Одолеем его, и никакого ритуала не будет!»
Не дожидаясь команды главнокомандующего, Лариэль рассекла одного из Архидемонов и устремилась к Гатаону. Между Архангелами и Архидемонами началась неравная схватка. Пещеру наполнил звон металла, яростные крики и рычание. Огнедышащие стражи с легкостью сдерживали натиск Ангелов и убивали их одного за другим. Лишь самые лучшие из Архангелов, кто никогда не полагался на силу света, могли дать отпор. Яростней всех сражалась Лариэль. Сколько бы противников ни встало у нее на пути, она все равно летела вперед. Невидимые щупальца, что росли у нее из спины, были невероятно прочны и изворотливы. Подобно осьминогу, Лариэль парировала удары и пронзала сердца тех, кто пытался выдохнуть в нее огонь.
— Не трепыхайтесь! — раздался величественный голос Гатаона.
Его огромный кулак быстрым движением обрушился на Лариэль. Девушке пришлось приложить все усилия щупалец, чтобы выдержать атаку. В ладони Гатаона разгорелось яркое пламя, что сделало его следующий удар в разы сильнее. Лариэль впечатало в каменистый пол, и она потеряла сознание. Не будь она Безликим, у которого быстро срастаются кости и восстанавливаются жизненно важные органы, она бы умерла.
— Довольно! — прорычал Гатаон. — Если продолжите лететь в том же направлении, все умрете, а мне этого совсем не хочется. Сложите оружие и дайте мне закончить начатое.
— Сложить оружие и позволить тебе осквернить ребенка силой грешников?! — выпалил в ответ Михаил. Вид поверженных и израненных Архангелов вывел его из себя. — Посмотри, во что ты превратился?! Ты уже далеко не Демон, ты чудовище, подобное Голоду. Жертвуешь ребенком, убиваешь Ангелов, издеваешься над грешными душами. Видимо, ты позабыл, кто наш враг на самом деле.
— Я ничего не забыл! Я хорошо помню всех своих предков, которые сражались против Голода и были им убиты, а потом съедены. Жизнь одного ребенка, сотни Ангелов и миллиона людей — ничтожная цена за то, чтобы уничтожить это чудовище. Можешь осуждать меня сколько влезет, но мешать не смей. Последний раз прошу, сдавайся по-хорошему!
— Прошу тебя, опомнись. Оглянись по сторонам, то, что ты делаешь, неправильно.
— Опять ты за свое. Откуда тебе знать, что правильно, а что нет?! Ах, да, вы, Ангелы, все еще находитесь под влиянием Создателя. Считаете, что жизнь священна. Проглотив мошку, страдаете три дня. Любители пожевать травку. Даю тебе последний шанс, сдавайся или умри.
Михаил окинул взглядом порубленные тела товарищей и тех, кто еще стоял на ногах. Продолжить бой означало погибнуть зазря, поэтому Михаил бросил копье на землю.
