дыбом встают. На спине.
Похоже, великий маг обращался к Создателю, приписывая вину за свои грехи высшим силам. Конечно, проще упрекать во всем небеса, как делал Омар Хайям, под винцо рифмуя рубаи.
– Не льсти себе, придурок, – холодно сказал волшебник. – Да, я к тебе обращаюсь, Дима.
Сейчас было грубо, Серетун.
Раньше ты действовал более изящно, а теперь скатился до оскорблений, прям, как школьник неразумный. Чего же ты хочешь? Опять сюжет не угодил, или мебель не по фен-шую расставлена?
– А ну впиши себя в книгу, гаденыш, – приказал чародей. – Нам есть, о чем поговорить.
Да что это такое, в самом деле? То кадет устраивает мне тесты и учит писать, то собственный персонаж обзывается и ставит ультиматум, как настоящий террорист. Когда я уже стану самостоятельным?
Черт с тобой, волшебник, я иду…
Воздух в коридоре будто затвердел и стал жестче. Огромная масса атомов кислорода вжалась друг в друга и, спрессовываясь, порождала новую материю, чуждую этому миру. В набухающей атмосфере появилась человеческая фигура. Сначала осторожно, словно призрак, но с каждой секундой становясь более отчетливой.
– Кончай свои понты, – жестко сказал Серетун. – Раз – и появился, понял?
– Какая же ты сволочь, все-таки, – возмутился я, ступив на холодный паркет. – Сколько нервов мне попортил.
– Нет, вы посмотрите на него, – возмутился чародей. – Натворил тут дел, а теперь возмущается. Давай-ка я тебе кое-что объясню, дружочек.
– Внимательно слушаю, – фальшиво изобразил я покорность.
– Сейчас внизу сидит Натахтал и превращается в гигантский, прямо-таки отвратительно неприличный спойлер. Ты уверен, что хочешь раскрыть финальный поворот прямо сейчас? Тебе ведь еще… минимум три-четыре авторских листа писать. На этом моменте читатели закроют книжку и сожгут на фиг!
– А может, ты просто его боишься? – усмехнулся я. – Всю книгу насмехаешься над бедным воителем, унижаешь его, а теперь еще и пьяным сделал. Сам ведь знаешь, что с ним происходит в дни запоя. А я просто вынужден следовать внутренней логике.
– Это ты называешь логикой? – расхохотался Серетун. – Голуби, которые случайно попали под заклинание и стали наполовину людьми. Гениальная находка, аплодирую стоя.
– Ну, не все удачно вышло, – замялся я. – От меня-то что надо? Сам его опьянил. Я этого не планировал. Теперь расхлебывай.
– Перепиши этот кусок, – серьезно сказал маг. – Весь, целиком.
– И что это мне даст?
– Теперь я понимаю, в кого Натахтал такой, – Серетун схватился за голову и тяжело выдохнул. – Книжку это тебе нормальную даст. Насколько это вообще возможно с твоим отношением.
– А твой интерес в чем? – продолжил я осыпать волшебника вопросами.
– О-о-о, – раздраженно протянул чародей. – Это вообще отдельная тема, знаешь ли.
– Давай обсудим, раз уж я здесь.
– Я и так злой был, – справедливо заметил Серетун, – но ты вообще нарываешься. Что ты за прошлое мне впаял? Я появился с хлопком в собственной хижине, а Луфю знать не знаю.
– Героя не обязательно сразу наделять предысторией, – решил я поумничать.
– Ой, будешь мне рассказывать, – отмахнулся волшебник. – Я не вчера родился.
– Как тебе сказать, – с жалостью вздохнул я. – По хронологии твоего мира…
– Все шутки шутишь, автор, – Серетун рванул ко мне и прижал к стенке. – Как я мог дружить с этим болваном и терпеть рабство? И что ты там про меня еще хочешь написать, дурья твоя башка?
– Отпусти, – ровным голосом попросил я. С сумасшедшими маньяками лучше соблюдать осторожность.
– Не-а, – Серетун самодовольно покачал головой.
– И что ты мне сделаешь? – зашел я с козырей. – Ты здесь, а я там. Это лишь мой аватар, не привязанный к материальному миру. Да я убью тебя одним росчерком пера.
– Открою тебе секрет, дружочек, – чародей немного ослабил хватку. – Если я придушу тебя прямо сейчас, в этом мире, ты не сможешь писать книгу дальше.
– То есть? – искренне опешил я.
– То есть, ты перестанешь быть автором. Мир может жить и без тебя, дурачок.
– Еще чего, – огрызнулся я. – Ты только сейчас это придумал.
– Да, – резко провозгласил Серетун. – Ты тоже многое “только сейчас придумал”, и это уже канон. Я тоже так могу.
– И что, книга допишется без меня? – тупо спросил я.
– Нет, – волшебник переключился на миролюбивый тон. – Мы просто продолжим жить, как жили, а твой текстовый файл будет заблокирован. Причем, так и останется на диске. Никакое форматирование его не сотрет. Будет торчать напоминанием о самой большой ошибке в жизни.
– Что ты хочешь взамен? – я сразу решил пойти на сделку.
– Убери сцену с философским баттлом, – Серетун поморщился. – Это отвратительно.
– Вот сомневался я, что ее хорошо воспримут. Наверное, так и сделаю.
– И не превращай Натахтала в…
– Понял уже, понял, – перебил я волшебника.
– И последнее, – Серетун перешел на угрожающий шепот.
– Ну? – тут я почувствовал, как колени задрожали. Стало действительно страшно.
– Я тут краем уха слышал, что ты хочешь от меня избавиться, – тихо прошуршал мне на ухо чародей. – Давай без этого.
– Хорошо, – буркнул я. Пристыдил, так пристыдил. И не добавишь ничего.
– А теперь будь хорошим мальчиком, – Серетун отпустил меня и заботливо поправил футболку. – Тебе на вахту через пару минут, беги уже.
– Да не может быть,
