посматривала на мою правую руку, намекая, что ожидала увидеть на ней кольцо. Я лишь загадочно улыбалась (да-да, улыбка — это моё второе имя) и хранила молчание. Но ведь говорить пока в действительности не о чем.
После проведённых тет-а-тет выходных, у меня сложилось ощущение, что мы с Игорем стали ближе друг к другу. Возможно, это связано с его предложением, а может время наедине дало возможность более полно прочувствовать, что нам хорошо вместе. Рядом с Игорем я начала осознавать, что бытовая суета отходит на второй план, даже любимую работу я готова была променять на возможность провести больше времени с дорогим моему сердцу человеком. Именно эта мысль шокировала меня больше всего и в тоже время стала для меня неоспоримым доказательством того, что настал момент отпустить прошлые обиды. Всё-таки сейчас любовь к этому человеку, что окружил меня сплошной заботой и участием, стёрла былую ненависть, разочарование и боль.
Я не простила.
Но поведение и поступки сегодняшнего Игоря лучше любых слов доказывали искренние чувства этого человека ко мне. И моё сердечко не осталось равнодушным. Стоило появиться первой трещине в ледяном панцире, которым я окружила сама себя, как с каждым ласковым словом, прикосновением, заботой и вниманием количество трещин росло в геометрической прогрессии, ежедневно грозя обрушиться мельчайшими ледяными кристаллами. И предложение руки и сердца, свидетельствующее о самых серьёзных намерениях парня в отношении меня, похоже, стало тем самым катализатором, после которого вся моя ледяная броня пала и истаяла как прошлогодний снег, без следа. Поэтому ближайшим вечером, после вкусного ужина (сытый мужчина — это добрый мужчина), разливая крепкий чёрный чай по чашкам, призналась парню откровенно:
— Знаешь, из всех мест, где мы с тобой побывали, последние выходные мне понравились больше всего.
Игорь моментально перехватил у меня эстафету: — Мне тоже, повторим?
— В эти выходные?
— Дай-ка подумать, — любимый мужчина сделал наигранно задумчивое лицо, но в глазах плясали искры пламени, — если моя девочка будет послушной, то я могу пойти ей на уступки
Я расхохоталась: — Послушная? На уступки? Да ты сам будешь бегать за мной умоляя, согласится на уикенд в твоей единоличной компании.
Кажется, я разбудила зверя…. Про умолять это я наверно зря…. Игорь резко встал из-за стола, сгрёб меня в охапку и начал щекотать под рёбрами.
— Сейчас мы посмотрим, кто кого будет умолять, — грозным голосом рычал парень, не прекращая коварного издевательства. Решив, что на кухне места маловато, он закинул меня к себе на плечо и отнёс в комнату. Выгрузил на диване и вновь принялся пересчитывать мои рёбра.
— Ха-ха, — я хохотала и визжала, срывая горло, живот уже болел от натуги, — хорошо, хорошо, ты уговорил меня, я проведу с тобой эти выходные, — решила пойти на хитрость я. Но не тут-то было.
— Ах так! Вот значит, в какую коварную женщину меня угораздило влюбиться, — Игорь переключился на мои ступни и щекотал уже их, я выгнулась на диване дугой, заливаясь громким смехом, и пытаясь неуклюжими пинками отодвинуться от мучителя.
— Слушаю тебя, моя возлюбленная дева, молилась ли ты на ночь? — мой любимый вспомнил Шекспира, и я решила ответить в тон ему:
— Ну не убьёшь же ты меня сейчас!
Игорь прекратил свои мучения, наклонился низко над лежащей мной, и довольно сверкая глазами, произнёс:
— Конечно, не убью, но залюблю… до смерти, — последнее слово прошептал мне в губы. Я, смежив веки, приоткрыла рот, мечтая о поцелуе, но прошла секунда, другая, следующая… распахиваю в недоумении глаза и вижу всё также низко склонившееся надо мной мужское лицо, сияющее превосходством. А этот коварный тип даже и не думал меня целовать, и с интересом исследователя рассматривал мой приоткрытый рот, молящий о ласке.
Вздёрнув бровь, он ехидно поинтересовался: — И кто из нас будет умолять, мм?
Ну, что ж коварный мой я просто так тоже не сдамся. Хватаю его за шею, приподнимаюсь вплотную к его язвительной физиономии, соприкоснувшись носами, и хрипло шепчу: — Даже не знаю милый, о чём ты? — Пальцами одной руки пробираюсь в его волосы на затылке, захватываю пряди, сжимая кулак, и натягиваю посильнее. Памятуя о том, что эта нехитрая ласка пробуждает в нём голодного хищника. Не могу сдержать победный блеск своих глаз и улыбку превосходства.
— Моя дикая кошечка учится выпускать коготки. Заманчиво, — в это время одна его рука нагло пробралась под домашнюю футболку, и пальцы крепко сжали сосок. — О-ох, — всё моё превосходство смылось без следа, оставив лишь голое предвкушение и зарождающуюся страсть. Ласковое движение пальцев вокруг ореолы и моя спина выгибается, сильнее вдавливая грудь в пальцы захватчика, демонстрируя полную капитуляцию.
— Моя послушная малышка хочет что-то сказать? — манипуляции с грудью резко прекратились, лишь горячее дыхание парня блуждало по моей шее. Внизу живота ярко пульсировал огненный шар, заставляя требовать большего. И если уж на то пошло…, умолять о большем.
— Игорь, — хрипло шепчу, — не мучай меня.
— Как скажешь, милая, — жёсткие пальцы вновь приласкали грудь, даря такое болезненно-сладкое удовольствие.
— Но моя девочка хотела попросить меня о чём-то, — низкий голос с хрипотцой ударил по моим натянутым нервам. А коварные пальцы опять исчезли с груди.
— Игорь, — кричу укоризненно и крепче вдавливаю своё тело в него.
— Так нечестно, — я уже не кричу, лишь всхлипываю от разгоревшегося пожара внизу живота.
— Я знаю, малышка. Но страстно мечтаю услышать твой умоляющий голосок. Порадуй меня Жанночка, — этот завораживающий голос действует на меня также, как и самые мудрёные ласки — ошеломляюще.
Срываюсь в стоне: — Пожалуйста, Игорь, прошу.
— Что хочет моя девочка? — угораздило же связаться с упёртым тираном.
— Тебя, я хочу тебя, — кажется, ещё секунда и меня разорвёт в клочья от перевозбуждения.
Получив, желанное признание, тиранистый зверь парой рывков лишает нас обоих одежды. И наконец, даёт мне всё, о чём заставлял просить так долго. Жёсткая, яростная, сметающая все на своём пути, страсть выплёскивалась из него в меня. Но вся моя сущность кричала, нет, вопила о большем. Требовала показать всю звериную мощь, доселе скрытую и проявлявшуюся урывками. От жёсткого захвата крепких рук Игоря, на моём теле скорей всего останутся следы, но это мало волновало меня. Я неслась во весь опор к заветному пику, направляемая любимым зверем. Ещё секунда, рывок и перед глазами расплылись слепящие пятна, растекающиеся волнами наслаждения по всему моему телу. Ещё секунда, рывок и грудной рёв моего зверя ударил по ушам, порождая новые слепящие пятна и продлевая моё блаженство. Только спустя долгие минуты лежания в обнимку, мы смогли расцепить наши конечности:
— Малышка это было
