Алла снова пробежалась по его профилю и просмотрела все фотографии с новой пассией. Самое первое фото, где парочка позировала на пляже, было опубликовано во «ВКонтакте» шестого ноября. А фото, где горный лес едва тронула желтизна, появилось на стене только второго декабря. По какой-то причине он выкладывал фотографии с большим запозданием, и вывод напрашивался один: сперва Пашка не афишировал эти отношения, а теперь, наоборот, хотел кричать о них на весь «ВКонтакте».
«Это плохо. Его трудно будет переубедить, но интернет мне в помощь. «Курицы» еще не прочухали, что к чему. Они ждут разоблачительных историй, они их жаждут! Досье на Каринку нужно выложить туда, а там и понесется, как по цепной реакции. Узнают все – дойдет до Пашки. Он-то церемониться не станет, схема известная: сразу даст пинка под зад,– развеселилась Алла,– и пойдет она туда, откуда и пришла. Нужно найти способ, как это сделать».
Но «Курицы»– закрытая мужская группа, и вход девушкам туда строго воспрещен. Не состоящий в группе пользователь не мог поделиться информацией и не имел доступа к чужим публикациям. Для того, чтобы попасть в «курятник», мужского профиля было мало. Условия постоянно менялись: водном месяце требовался репост записи со страницы администратора группы, в другом – рекомендация одного из участников, кто мог бы подтвердить: да, это реальный парень, мой знакомый, а не фейковая страница, созданная девушкой; ивсе это усложняло задачу.
Нужен был профиль человека, состоящего в группе, и вопрос не в том, где его найти, а в том, кто из знакомых позволил бы ей воспользоваться своим. Алла подумала, что проще слить информацию в личном сообщении Павлу или кому-то из его друзей, но для этого нужны серьезные доказательства. А где их взять?
Ей нужна была искра, а дальше вспыхнет пламя. Павел далеко не глуп и быстро сообразит, что к чему, как только поймет, что история подруги, «правда» сее слов расходится с фактами; что перед ним охотница до чужих денег, в недавнем прошлом проститутка. Он порвет с ней без всяких церемоний и, быть может, пожалеет, что расстался со своей хорошей Аллой…
В душе затеплилась наивная надежда.
«Нет! Уж если и выкладывать, то на «Курицах», пусть знают все!– решила она.– К тому же информация там непроверенная, и админы сами пишут, что никакой ответственности за достоверность размещенного материала не несут. А значит, не нужны доказательства и можно подгадить любому. Но парочка совместных фоток Карины с бывшим папиком не повредит. На Пашку это подействует как красная тряпка на быка. И если наедине она попробует оправдаться, запудрить ему мозги, то публичного позора он ей точно не простит! Как не простил и мне…»
Алла рассчитывала восстановить справедливость с помощью скандальной группы, хотя сама же от нее и пострадала. Она просидела так с полночи в своих мыслях, планах. А когда легла в кровать, еще долго вглядывалась в темноту, вслушивалась в порывы ветра за окном…
Старая рама ходила ходуном.
***
Она проснулась в семь утра из-за того, что стала зябнуть. Рама отворилась, и в комнату ворвался лютый ветер. Вопреки желанию сильнее закутаться в одеяло, Алла встала и подошла к окну. Было еще темно. Россыпь снежинок блестела в свете фонаря, кучка людей стояла, съежившись, на остановке.
«Как хорошо, что мне не нужно вставать ни свет ни заря и по темноте, по холоду бежать на остановку. А там ждать автобус до работы»,– подумала Алла с облегчением.
И следом выругалась, что старые окна совсем не держат тепло, хоть заклеивай их, хоть нет. Все уходит через щели. Расшатанные рамы пропускали сквозняки, но за свой счет менять хозяйке окна она не собиралась.
Алла захлопнула окно и вернулась в теплую постельку…
А в двенадцать дня ей позвонили. «Витя»,– высветилось на дисплее. Спонсор находился в итальянском ресторане по Светланской, обедал с каким-то другом. Алле предлагал подъехать в заведение через час, недолго пообщаться с ними, а потом уединиться с Витей.
Алла стала собираться и в скором времени была готова. Свежее белье, легкий макияж и капелька парфюма, который кружил голову любовнику. Поверх бордового трикотажного платья светлая мутоновая шубка; на ногах замшевые ботфорты – ну все, пора на выход.
Алла села за руль и поехала через площадь Луговую в центр по Светланской. Погода стояла ясная, снег искрился, клубы пара, испарения от люков и машин поднимались ввысь. На улице было минус двадцать; невидимый художник покрыл узорами стекла, красота! Закутанные с головы до пят женщины прятали свои красные лица от ледяных порывов ветра. Одни щеголяли в песце и норке, другие прогуливались в мутоновых шубах и дубленках, третьи спешили по делам в пуховиках. Суровый климат диктовал свои условия: здесь были актуальны натуральные меха.
Алла наслаждалась чудным днем, неторопливой, сытой жизнью и вождением с комфортом. Она чувствовала, что по-настоящему живет, а не выживает, хотя и знала: увсего своя цена.
Ресторан, в котором ей назначил встречу покровитель, считался одним из лучших итальянских ресторанов в городе. Это было дорогое заведение с интерьером в духе Италии прошлого столетия, стену украшали живописные полотна с видами Венеции и Рима, а в углу стоял рояль. Легкая классическая музыка шлейфом разлеталась по залу. Алле не приходилось бывать здесь прежде; она прошлась в конец зала и увидела Витю за столом с высоким осанистым мужчиной в деловом костюме. Оба поедали лазанью, распивали коньяк и что-то оживленно обсуждали, но, заметив Аллу, переключили все внимание на нее.
–Здравствуйте,– поздоровалась она.
–Здравствуйте. Александр,– представился мужчина.
–Очень приятно. Алла,– приветливо кивнула та и присела рядом с Киселевым.
Тот протянул меню.
–Что будешь есть? Заказывай.
–Пасту и ананасовый сок.
–Может, вина?
–Я за рулем,– напомнила она.
Подоспевший официант записал ее заказ.
Мужчины вернулись к разговору. Речь шла о камчатских крабах, о вкусовых качествах их мяса и икры. Александр со знанием дела рассказывал, Виктор с интересом слушал. Алла подумала, что перед ней ихтиолог, и искренне удивилась, неужели друзьям при встрече больше не о чем поговорить? Что, под коньяк нет темы интереснее? Но по ходу разговора поняла: друг спонсора владел рыбным заводом на Камчатке, и крабы были частью его бизнеса, в котором он чувствовал себя как рыбка в воде.
Принесли пасту. Алла ела с аппетитом. Рыбник пел о своем, о рыбе: от краба перешли к горбуше. В какой-то момент их взгляды встретились, и он посмотрел на содержанку друга так, будто они в этом зале одни. Она знала этот оценивающий взгляд со вспышкой вожделения и страсти; рыбник был пьян.
Алле такое внимание ничуть не льстило. Она сидела здесь с другим мужчиной, и незачем вот так глазеть. К чему ее вообще сюда позвали? Покрасоваться новой куклой? Перед ним?
–Может, пойдем?– ненавязчиво предложила она.
Виктор отвернул манжет рубашки и, посмотрев на часы, озадаченно сказал приятелю:
