Значит, надо успеть рассказать самому. Тем более что Кнуд так и не решил, чью сторону выбрать.
– Ты так устал жить в аду и, когда понял, что Первый болен, – увидел возможность. Всего один человек между тобой и…
Эрик знал эту связку: удар в выставленную вперед ногу, чтобы заставить опустить меч, защищаясь, и сразу же в лицо, – но все же едва не купился, успев отвести чужой клинок буквально в последнюю долю секунды. Разом вспотела спина.
– И даже совесть была бы почти чиста, ведь всех нас когда-нибудь сожрут… – Он снова оказался недостаточно быстр, но опять повезло: лишился лишь куска кожи с плеча.
Надо бы перестать болтать, тогда получится продержаться дольше. Но, если конец так и так один, может быть, Кнуд поверит ему, а не Ульвару. И, может быть, у приятеля хватит ума не показать сразу, что поверил, потому что, как бы он ни был хорош, Ульвар опытнее, так что их стычка кончится лишь еще одним покойником.
– …сожрут, и ты лишь увеличил вероятность этого, не пачкая рук. Что ты обещал тому прорицателю? Зелейнику ты наверняка хорошо заплатил… – А вот царапина по краю волос – это плохо, это совсем плохо, кровь заливает глаз… – За то, что он якобы напутал с крепостью вытяжки. Он не рискует жизнью, останавливая прорывы, и жалованье не слишком велико.
– Не знал, что безумие заразно! – ощерился Ульвар.
Открылся, точно приглашая: мол, бей! Эрик дернул щекой, в который раз отступил, смещаясь в сторону так, чтобы враг оказался спиной к шевельнувшемуся Альмоду. Только бы Кнуду хватило ума по-прежнему не вмешиваться, рядом ведь ляжет. Как отреагирует Астрид, узнав правду? И узнает ли? Или Кнуд решит промолчать?
– А потом Альмод вдруг воскрес, а ты, вернувшись, понял, что и Первый больше не умирает, и… захотел отомстить? Или заставить сорваться?
И что толку повторять себе, что встречи с Творцом еще никто не избежал, если нутро все равно мерзко дрожит, заходится сердце, а всякая вырванная секунда кажется вечностью. Сколько он еще продержится?
– Чего стоишь столбом?! – рявкнул Ульвар. – Поверил в эту чушь? – Кнуд медленно покачал головой. – Тогда добей девку и помогай. Чем этот мерзавец берет, что за него головы сложить готовы?!
Меч вылетел из рук, беззвучно упал в прелую хвою. Кнуд деревянно кивнул и потянул из ножен клинок. Вот и все.
Эпилог
– …А потом Заговоренный, о котором все забыли, поднялся и воткнул нож ему в спину. Я ничего не смог сделать, не целитель. Прости.
Веки и нос Первой покраснели и опухли, но голос звучал твердо:
– Дальше.
– Я его зарубил.
Фроди застонал, ткнувшись лицом в скованные руки.
– Потом собрал оружие и амулеты, сжег тела, выплел проход… Показалось, что это все-таки безопаснее, чем идти одному сотню лиг по дремучему лесу.
– Кто научил?
– Ульвар, еще после последнего прорыва, на котором мы были. Сказал: вдруг пригодится.
– Обычно он не учил этому четвертых и третьих.
Кнуд пожал плечами:
– Подчини разум и расспроси снова.
– Разум чистильщика нельзя подчинить. Ты не знал? – Парень помотал головой. – Ну так теперь знаешь. Дальше?
– Все… Вышел в полулиге от столицы. Амулеты у тебя, оружие тоже.
– Образцы?
– Что это? Все личные вещи я сжег вместе с телами. Забрал только оружие и амулеты.
Она помолчала, пристально разглядывая Кнуда, лицо которого оставалось простодушно-внимательным.
– Дай руку.
Кнуд протянул ладонь, недоуменно наблюдая, как Астрид полоснула по ней ножом и, промокнув порез тряпицей, тут же затянула его.
– Пока все. Можешь идти. Ближе к вечеру я пришлю за тобой.
– Астрид… Ой, извините… Первая, я остался без отряда. Куда теперь?
– По правилам, ты должен стать командиром и набрать свой отряд.
– Ой, нет! – затряс он головой. – Не потяну, куда мне?
– Ко мне пойдешь? – поднял голову Фроди.
Первая усмехнулась:
– Быстрый какой! Я еще не решила, как с тобой поступить. Да и… зачем он тебе? Сделать так, чтобы он не вернулся с первого же прорыва?
– Да как со мной поступить… – Фроди вздохнул. – Пьяный был, вот и… наворотил сгоряча.
– А сейчас, значит, протрезвел.
– И подумал, времени хватило. Альмод действительно был странным в последние недели, и… – Он выругался. – То, что случилось с Тирой, похоже, его доконало. Я… – Фроди стиснул зубы так, что на лице заиграли желваки. – В общем, его все равно не вернуть, и… Судьбе, что ли, мстить? Не он первый, кто рехнулся. Парня я не трону.
Астрид долго молчала.
– Кнуд?
– Пойду. Эрик говорил… – Он осекся, торопливо отвернувшись.
– Тогда скажи там, чтобы прислали снять оковы. И можете завтра идти искать третьего и четвертого.
– Дождешься меня? – спросил Фроди.
Кнуд кивнул. Открывая дверь, услышал:
– Расшнуровывай дублет.
Он оглянулся, но Астрид взглядом указала на дверь, и пришлось повиноваться. Выйдя в коридор и передав приказание слуге, прислонился к стене, закрыл глаза. Добраться бы до кровати и уснуть. Дерьмовый выдался день.
– Пойдем. – Фроди цепко схватил его за плечо. Опустилось плетение, заглушающее звук. – Расскажешь, как все было на самом деле.
– Это подождет, – возразил Кнуд. – Эрик велел передать, что твой образец у Альмода. Пока не поздно, плети проход, куда получится. Заговоренный тебя найдет.
Фроди грустно улыбнулся:
– Поздно.
Кнуд глянул растерянно. Увидел бурые пятна на рубашке. Значит, и дублет…
– Образец – это кровь? – спросил он.
Фроди кивнул:
– Ульвар не рассказывал? И Эрик ничего не объяснил?
– Эрику не до того было, едва жив остался. А Ульвар не объяснял.
– Кровь. Поэтому мне бежать поздно. Как и тебе.
– Жаль… – вздохнул Кнуд.
– Так на хрена вернулся?
– Жаль, что тебе поздно. Я и не собирался сбегать. Кто мать кормить станет?
Кроме денег на жизнь Кнуд отнес ей почти все жалование: дескать, боится прокутить с друзьями, а у нее целее будет. И отнесет еще – сколько получится. Пока все хорошо, мать не тронет это золото, так что потом ей будет на что жить.
– Понятно. – Фроди завел его в свою комнату, кивком приказал сесть. – Рассказывай.
– Да, сейчас. Но прежде всего – ты ведь догадался прежде, чем я сказал про Эрика. Где я ошибся? И догадается ли кто-нибудь еще?
