и придурок!
Обнимаю себя за плечи, стараясь хоть как то согреться. Понимаю, что сама вряд ли заберусь. Окно расположено достаточно высоко, мне и ноги так не поднять. А он, словно ни в чем не бывало, устраивается на водительском и прикрывает глаза. Спать собрался.
Брожу по полянке минут десять. Кажется, будто ветер усиливается с каждой минутой. И мне настолько холодно, что уже зубы стучат друг о друга. Вдруг чувствую, как кто-то хватает меня за плечо. Испуганно озираюсь и тут же выдыхаю в облегчении. Огинский подкрался так тихо, что я его не услышала.
— Пошли, — бурчит, хватая за ладонь. Я настолько замерзла, что уже и не спорю.
Он поднимает меня на руки и помогает забраться обратно. Я тут же закрываю окно, дрожа всем телом.
Когда Демид оказывается в салоне вместе со мной, я отворачиваюсь к окну.
— Ну и чего ты там тусила? Задубела только... – отчитывает меня. Тянется к ключу зажигания, но машина не заводится.
— Капец, наглоталась...
Я все еще не смотрю на него, но чувствую его пристальный взгляд. И когда становится совсем невмоготу, я поворачиваюсь к Деме, желая расставить все точки над «и». Вот только и слова не выходит вымолвить. Смотрю на то, как он стягивает с себя куртку и накидывает ее мне на плечи. В горле перехватывает от такой заботы. Я пытаюсь ее снять, но он не дает.
— Ты ведь замерзнешь.
Демид остается в одной футболке. Но его, похоже, совсем не интересует мое мнение. Огинский смотрит на меня с такой теплотой, что у меня язык не поворачивается поспорить с ним снова.
Он тянется к моим волосам, ухмыляясь.
— Иди сюда, лохматая.
Сняв заколку, убирает с моего лица волосы. Его пальцы такие нежные и аккуратные, а сильные ладони согревают меня теплом. Карие глаза вдруг опускаются на мои губы. И мне вдруг становится так жарко, что хочется все сбросить с себя. Что на него нашло? Неужели все это потому, что я нравлюсь ему?
Пугаюсь собственных мыслей. Нет-нет, это полная ерунда. Да и волшебство момента длится совсем недолго. Ровно до той секунды, пока мой желудок не решает предательски заурчать.
Дема хмурится, опускает взгляд вниз, а после скользит обратно.
— Белкаа-а-а.
А теперь и я смеюсь. Я ведь в баре толком ничего не съела. Когда он заявил, что я буду штурманом, весь аппетит куда делся. Вот и завопил желудок, требуя хоть чего-то от безответственной хозяйки.
Огинский несколько секунд молчит. А потом с деловым видом тянется к карману куртки.
— Вот, держи, — вручает мне батончик сникерса.
— Взял с собой на случай, если снова в обморок решишь грохнуться.
Распаковав сладость, отламываю половину и протягиваю ему.
— Я не голоден, ешь ты, — он достает из кармана телефон и набирает чей-то номер.
Пока Огинский переговаривается с эвакуаторщиками, я уплетаю сладость.
— Черт, еще подождать придется, — хмурится, всматриваясь в лобовое. – Уже темнеет.
Я только сейчас замечаю, что на самом деле, вокруг уже смеркается. Вот тебе и провела выходной. Хотя... если подумать, это лучший выходной за последние недели.
— Поела? — раздается его тихое над головой. — А теперь сюда иди, погрею, — он притягивает меня к себе, принимаясь растирать мои ледяные ладони. Только несмотря на теплые одежды и его горячие руки, я все равно дрожу, и знаю точно, что это не от холода.
Не могу отвести от него глаз. От немного хмурых бровей, от морщинки на высоком лбу. На родинку смотрю, на правой скуле, и понимаю, что больно мне будет из-за него.
— Зачем ты все это делаешь? — слетает шепот с губ. Он поднимает на меня глаза, и я читаю в его карих удивление.
— Твое свидание и внезапное внимание ко мне. Раньше и видеть не хотел, а тут... Мне приятно, просто раздражает, когда я чего-то не понимаю...
Пока я говорю, Демид глаз не сводит с моих губ. Он так внимателен и напряжен, что не по себе. Молчит. А когда его пальцы вдруг касаются моих скул, у меня мурашки бегут.
— Прости, — он говорит это так тихо, что мне даже кажется, будто я ослышалась.
Но когда наши глаза встречаются, я вижу, как ему больно.
— За то, что на тебе злость срывал из-за Миры и вашего отца. Ты не при чем была, а я как дебил себя вел...
Я понимаю, насколько важно для него это признание. Знаю, как сложно было сказать это мне. Мне хочется обнять его, хочется сказать, что я ничуть не обижаюсь и давно все отпустила, понимая его боль. Но я не хочу ставить его в неловкое положение.
— Я запомню этот момент, - улыбаюсь, переводя все на шутку.
А он смотрит на меня так, что сердце выпрыгивает. Вместо ответа, Демид притягивает меня к себе спиной. И мне так тепло и уютно в его руках, что я согласна провести всю ночь в этой машине.
Тишина между нами такая спокойная и теплая. Я кутаюсь в нее также как и в тепло его тела. Не знаю, что будет завтра, но сегодня я разрешаю себе побыть в сказке.
— Ты ведь даже сейчас не уйдешь из клуба, верно? – его горячий шепот ласкает мою кожу.
Молчу в ответ. Знаю, то Демиду не нравится тот факт, что я работаю на Исая. Но ему не изменить этого.
— Упрямая, — в его голосе нет злости. — А если я?
В этот момент его ладонь накрывает мою, и пальцы проскальзывают между моими. Его губы у самой шеи, и их случайное касание к коже заставляет плавиться низ живота. Прикрываю глаза, потому что перед ними плывет все. Настолько я сейчас возбуждена и взволнованна.
— Если я уйду и вернусь в спорт, ты уйдешь?
Я хочу, чтобы он вернулся в профессиональный спорт. Я хочу, чтобы он стал чемпионом. Демид заслуживает лучшего. Но он ведь не сделает этого ради меня.
— А ты хочешь уйти из клуба? — спрашиваю еле слышно.
Его большой палец скользит по моей ладони..
— Я хочу, чтобы ушла ты...
Ответ Демида возвращает в чувства. Зажмурившись, стараюсь прогнать наваждение. Сердце клокочет на уровне горла, выдавая меня с головой.
— Я не уйду.
Усмешка горячим дыханием по моей коже.
— Я так и думал.
Я не хочу, чтобы он жалел меня. Мне нужны
