А Ефим продолжил свой рассказ:
— Он заставил мертвое тело моей сестры подползти ко мне. Она всё это время смотрела мне в глаза. Даже вся в этой крови, она все равно моя сестра. Я не мог ее атаковать, даже когда ее глаза уже безжизненны. Она все равно была моя семья....
У меня не оставалось выбора, как сделать всё, что он просил. И я, знаешь — кинул ему эту статуэтку. Поймав её, он так засмеялся и пшик — исчез, оставив меня одного с останками моей сестренки. Но я успел спрятать тот маленький свиток из статуи в свою сумку.
Меня просто расколбасило, когда Ефим закончил свой рассказ. Я слушал, и сердце сжалось от жалости к учителю. Никто никогда не раскрывал свои переживания передо мной.
И я чувствовал себя как рыба на суше. Честно, я просто не знал, как мне себя вести. Что делать в такой ситуации? Как утешить кого-то после такого ужасного случая? Я стоял там, как приклеенный, в полном замешательстве.
Но Ефим смог собраться с силами и вытер последние слезы.
— Этот тип с зловещей мордой до сих пор где-то там, Андрей. Я уверен, что он до сих пор держит ее душу под своим контролем. Вся эта статуя-то почти бесполезна. Уверен, он преследовал именно то, что было внутри нее. И если я прав, то этот парень сделает всё, чтобы завладеть этим.
И Ефим показал мне маленький свиток, тонюсенький, как палец. Золотой ленточкой обвязан, он его аккуратно держал, чтобы не потерять.
Так вот, он спрятал свиток и продолжил:
— Сразу по возвращении я составил отчет о всем произошедшем. Так надо по протоколу, но вот об этом моменте я умолчал. Если когда-нибудь я решу вернуть ее душу, этот свиток мне пригодится. Чтобы выманить и поймать этого типа. Она не успокоится, пока я не верну ее душу.
Я так и стоял, бездумно молча, пока Ефим заканчивал рассказ:
— Теперь ты понимаешь, почему я расстроился и почему накинулся на тебя. Ты этого не заслужил, и я прошу прощения. Пожалуйста, не подумай, что я злой на тебя, Андрей. Но, главное, я действительно... — Ефим на мгновение замер, прежде чем глубоко вздохнуть.
Он покачал головой и снова взглянул в небо. В воздухе замерло молчание, пока он грустно глядел вдаль, прежде чем снова заговорить:
— На самом деле, это сейчас не важно. Забудь, что я говорил.
Я подумал, что, может быть, лучше не приставать с вопросами. Но заметил, что ему неловко делиться такими личными вещами с кем-то.
— Правда, я даже не думал рассказывать всю эту историю кому-то, кроме директора, — сказал Ефим. — Надеюсь, ты сможешь хранить это в тайне. Когда-нибудь я должен исправить произошедшее. Но я чувствую, что могу доверять тебе. Надеюсь, ты не подведешь меня.
Кивнул согласием. Никогда не предам доверия, которое он мне только что оказал. В этом я был уверен. Ефим — человек, на которого можно полагаться. И Григорий, и баба Маня тоже такие.
Потом мы вернулись в гостиную и продолжили урок.
После эмоционального разговора Ефим стал как будто легче. Особенно когда мы перестали говорить о черной магии. Заметил, что наша дружба стала крепче, он стал более открытым со мной.
С тех пор, как мы познакомились, наши отношения были как учитель и ученик. Но теперь они стали чем-то большим.
Теперь мне кажется, что Ефим — это мой настоящий друг. Даже несмотря на то, что мы познакомились только три дня назад. Похоже, что и он чувствует то же самое.
Между нами как будто что-то изменилось — стало веселее и легче.
Потом Ефим предложил готовить ужин у меня дома. Мы поговорили, наслаждаясь едой и попивая напитки до поздней ночи, обсуждая всякие штуки. Я ему про свои приключения рассказал — как я с волками столкнулся, и всякое такое.
