и он привел нас сюда… — ответила Отавия.
После этого девушку все же прорвало. Первый, второй всхлип и уже через секунду принцессу пробило на истерику, тяжелую, но очень ей сейчас необходимую. Просто чтобы не тронуться умом после пережитого.
Я встретился глазами с Витати. По лицу келандки было понятно, что нам срочно надо уходить, однако принцесса была не в состоянии передвигаться. Если за беглецами снарядили погоню, простенький маневр Ториса собьет их с пути ненадолго. Тем более…
— Поисковая магия, — односложно сказал я Витати.
— Будь здесь, я займусь, — ответила винефик, пряча саблю в ножны.
— И как ты собьешь след? — спросил я.
— Это уже мое дело, — ответила келандка. — Выиграю время. Подлатай Легера и успокой девицу, через полчаса мы должны выйти.
Я только согласно кивнул, а винефик уже выскользнула за дверь. Прямо с порога я почувствовал мощный поток силы Вун, исходящий от келандки, а перейдя на истинное зрение еще и увидел, как на десяток футов от винефика собирается белый вихрь. Наверное, как в случае с магом-отступником, Витати чувствует след полога отвода глаз. Потому что винефик очень уверенно свернула в сторону, откуда тянулся голубой шлейф заклинания Лагу, и двинулась строго по нему, превращая окружающие ее магические потоки в форменное месиво.
Да, это определенно даст нам некоторую фору, я был в этом уверен. Я еще не до конца понимал, как потоки влияют на поисковые и прочие заклинания, но то, что Витати одним своим присутствием нарушала естественный ход вещей, буквально источая белую магию, было фактом. Причем именно источая — сила Вун будто бы шла из самого тела винефика, ей лишь стоило ее выпустить.
После того, как Витати ушла, я наколдовал еще несколько печатей Ис-Эо и, смахнув проступившие со лба капли пота, встал на ноги. Рана на спине Легера почти полностью затянулась, а сам маг сейчас дышал ровно и глубоко, находясь то ли в глубоком сне, то ли просто в обмороке. В любом случае, будить его я пока не планировал — пусть тело колдуна отдохнет.
Повернувшись к Отавии, которая все также сидела за небольшим столом и, вроде как, пришла в себя, я понял, что не могу сказать принцессе и слова. Даже посмотреть ей в глаза — и то было тяжело. Так что я подошел поближе к девушке и, ничего не говоря, потянулся ладонями к ее амулету. Если камни уцелели, надо зарядить его еще раз, вдруг снова спасет ей жизнь…
Едва я успел взяться за амулет, Отавия накрыла своей рукой мои ладони и крепко сжала пальцы. Я посмотрел в ее заплаканные, стеклянные от слез глаза, и… дрогнул.
Положив руку на плечо девушки, и мягко прижав ее голову к груди, я сказал:
— Сегодня вечером мы были с Витати в трактире… Весь город скорбит о твоем деде, славит его и империю. И мы тоже.
Отавия тихо всхлипнула и, вцепившись пальцами в мою рубашку, снова заплакала.
— Я не видела, не знала… Только когда загремели колокола… Только тогда, со всеми… С ним был Легер, но он сказал… — сквозь слезы, сбивчиво стала рассказывать Отавия. — А теперь Торлорн…
— Отавия, послушай, — начал я мягко. — Ты мне все расскажешь, потом. Сейчас нам надо собраться и выжить, понимаешь? Витати скоро вернется, у нас есть припасы, мы пройдем на конюшни и возьмем лошадей… Мы и так собирались убираться из города, тут небезопасно, даже если бы твой дед был жив… Понимаешь?
Возможно, сейчас я допускал огромную ошибку. Но я так же понимал, что ни один дворянский род не сможет ее защитить, а Башня полна предателей, тут никаких сомнений. Если Отавия останется в Шамограде, то умрет. Это понимал и Торис. Мой друг вместо того, чтобы вести принцессу в дом отца, привел ее сюда, ко мне. Не потому что Варналы трусы — нет, но потому что никто из вельмож империи более не может ее защитить от герцога Торлорна. А если пришли за Отавией, значит ее мать, принцесса Элаиза… с ней тоже уже покончено.
Но я смогу ее спрятать, спасти, увезти. Мы найдем учителя и решим, что делать дальше. Или я помогу Отавии добраться до Вашимшании, родины ее отца, где она сможет найти приют. Но оставить ее в Дагерии — обречь на верную гибель.
— Из города?.. — переспросила принцесса. — Может, если мы доберемся до поместья Хаштов Милана и ее отец…
— Нет, — донеслось от входной двери. — Рей прав, миледи, вам надо бежать. Намного дальше, чем поместье Хаштов, они не защитят вас от Торлорна.
Это был Легер, который пришел в себя.
— Вам надо бежать, — продолжил маг, тяжело поднимаясь на ноги, — не знаю куда, но для начала — подальше от Торлорна.
— Это моя страна! Моя родина! — воскликнула Отавия. — Я не могу бросить империю только потому что…
— Мертвой вы для империи бесполезны, Ваше Высочество, — перебил девушку маг. — Так что постарайтесь выжить.
На этом обсуждение было окончено. Слова Легера прозвучали настолько веско, что Отавия не нашлась, что возразить, а я даже не собирался спорить с гвардейским магом, так как полностью разделял его точку зрения на ситуацию.
Так что когда Витати вернулась, я озвучил только родившийся план. Винефик перевела взгляд с меня и Легера на принцессу и только тихо сказала:
— Это не наше дело, Рей… Пусть этот печатник…
— Легер едва удержится в седле и совсем не может колдовать. Бросишь ее умирать? — спросил я прямо. — Я не бросил когда-то тебя, а теперь вот Отавия. Она поедет с нами.
— Я смогу немного задержать погоню, если она будет, — сказал внезапно маг, — если Рей зарядит пару моих амулетов.
— Вот видишь? — сказал я Витати. — У нас все получится.
Келандка нахмурилась, представляя, насколько сложнее станет наше путешествие, но спорить со мной не стала.
— Мы можем добраться до побережья и посадить ее на корабль до Вашимшании, — сказала келандка.
— Что будет дальше — увидим, — мотнул я головой, — но мы должны вытащить ее из Шамограда.
Мой голос звучал твердо и решительно.
За следующие четверть часа мы смогли переодеть и немного умыть
