тот, что едет на Луне. Его кобыла фыркает в нашу сторону, чувствуя что-то, хоть и не может нас видеть. Лейре тянется за своим луком, Кастиан — к мечу. Но тут горящая бутылка разбивается о шлем одного из солдат. Пламя распространяется по разлившемуся по тунике маслу, крики солдата пугают лошадь. Я отскакиваю в сторону, пока огонь не перешёл на меня. Другие Чистильщики бросаются в погоню за мятежниками, несущимися по коричневым черепичным крышам.
— Бежим! — командую я.
Мы не останавливаемся, петляя между грязными и горящими улочками. Мне хочется закричать, когда я перепрыгиваю тела павших Шепчущих. Чайки клюют обезображенные лица совсем юных леонесских солдат. Я заставляю свои ноги двигаться дальше. Мне вспоминается донья Саграда, хозяйка постоялого двора, оплакивавшая призывников из её деревни. Вот она армия короля Фернандо — дети, пожертвовавшие своей жизнью из-за лжи безумца.
Разбитое стекло от взорвавшихся бутылок разбросано по камням. Горит всё, что только может гореть: навесы, торговые палатки, телеги, запряжённые лошадьми и козами.
Путь до опустевшей площади перед тресоросским собором свободен. Статуя Отца Миров взирает на нас сверху вниз с крыши древнего храма. У него на голове солнце в качестве короны, а на руках сферы, символизирующие неизвестные миры. Каждый раз, когда я бывала в каком-либо храме и слушала выступления королевских проповедников, они делали особый акцент на том, что король Фернандо царствует над континентом, как их бог над мирами. Но под всей этой нанесённой шелухой я вижу очертания того, чем это место было раньше: храмом давно забытых богов.
Убедившись, что в соборе нет никого, кроме нас четверых, Лео закрывает тяжёлую дверь на засов, используя шест с религиозным знаменем, и бормочет:
— Я точно попаду за это в первый ад.
Проглатываю эмоции, которые грозят вырваться наружу, когда наши с Кастианом глаза встречаются. Он убирает иллюзию со своего лица. Теперь он снова Кастиан. Хватаю его за ворот рубашки и целую.
Я тебя люблю.
Я тебя ненавижу.
Нам не нужны слова. Я отталкиваю его и поднимаюсь на алтарь. Это кажется богохульством — стоять здесь, на месте королевских священнослужителей. Снаружи раздаётся серия взрывов, воздух вибрирует, люди кричат. А затем наступает жуткая тишина.
Я обнажаю Клинок Памяти.
Вспоминаю пещеру на Исла-Сомбрас и силу, которую излучали кристаллы, рукоять, я сама. Тысячи нитей возникают вокруг меня. Каждая светится и пульсирует по-своему, и они переплетаются в воздухе подобно созвездиям в альфаро Кастиана. Всё это нити памяти, которые могут быть разрезаны Клинком. Белое хрустальное лезвие вибрирует силой. Оно хочет быть использованным. Но я здесь не для того, чтобы стереть кого-то с лица земли. Я здесь, чтобы вернуть память об одном человеке — показать всему королевству, кем была принцесса Галатея.
От лезвия исходит свет. Кастиан внимательно смотрит на меня. Качаю головой, зная, о чём он думает. Эгоистичная отчаянная часть его может попытаться остановить меня, но король, которым ему суждено стать, ему не позволит. Он должен сотворить иллюзию, когда всё будет готово.
Я закрываю глаза, сосредотачиваясь на воспоминаниях, заключённых в альмане в Клинке, о Фернандо и Галатее. Звон в ушах становится громче, словно воет ветер, загнанный в ловушку этих стен. Я рассекаю воздух Клинком Памяти, чувствуя жар собственной магии, когда завитки вспыхивают на моей коже. Кастиан тянется ко мне, готовый установить связь.
Но ничего не происходит. Клинок гаснет.
— Что не так? — кричит Лео.
— Я не знаю!
Двери собора распахиваются. Но на пороге оказываются не Чистильщики. Это Дез и Марго — мои бывшие товарищи из отряда Шепчущих, а с ними ещё полдюжины мятежников.
— Хватит, Рен, — произносит Дез, протягивая руку. — Пришло время вернуться домой.
Глава 27
Мы выходим из собора с завязанными глазами и руками. Слышатся звуки драки, и как ломается чья-то кость, а затем тело падает на землю с болезненным стоном. Кто-то бежит, и стекло хрустит под его подошвами. Чуть дальше плачет ребёнок. Я пытаюсь прислушаться к друзьям, но мы все молча следуем за Шепчущими, ничего не видя.
— Вы только гляньте на эту королеву Пуэрто-Леонеса, — узнаю я голос Марго. — После всего, что произошло, она разгуливает с Кровавым Принцем.
Я шиплю ругательства.
— Ты понятия не имеешь, через что мы прошли. Вы с Дезом только убьёте всех наших.
Она издаёт пренебрежительный звук и выплёвывает:
— Знаешь, что я вижу, Рен?
— Уже забыла, что сама завязала мне глаза?
Грубый толчок в спину.
— Я вижу предательницу, примкнувшую к врагу.
Запрокидываю голову и смеюсь.
— Вы использовали меня в качестве приманки. Бросили в Соледаде, чтобы меня взяли в плен.
— Мы бы вернулись за тобой.
Эта ложь выводит меня из себя. Я слышала, как она обсуждала с оставшимися руководителями Шепчущих план оставить меня из-за угрозы, которую якобы представляют собой все робари. Ориентируясь на звук её голоса, я пинаю. Марго ударяет в ответ, опрокидывая меня на землю, и пытается прижать мои связанные руки к груди. Я слышу сдавленный протест.
Кастиан.
Арги была права. Где-то глубоко внутри я не смогла его отпустить. Поэтому Клинок не сработал?
— Хватит! — выкрикивает Дез. В прошлом он неоднократно нас разнимал, становясь между, и опускал медово-карие глаза, выражая разочарование во всех нас и даже в земле, на которой мы стояли.
Марго оттаскивают в сторону, а меня саму поднимают на ноги, разворачивают в нужном направлении и слегка подталкивают, чтобы я шла дальше. И хотя я чувствую рядом присутствие Деза, никто больше ко мне не прикасается.
— Мы на одной стороне, Рен, — говорит он.
Я поднимаю руки, верёвки царапают запястья.
— Что-то не похоже.
Врезаюсь в него. Он удерживает меня за руки и развязывает. Я срываю с глаз противную тряпку и моргаю, позволяя глазам привыкнуть. Как я и подозревала, мы уже далеко от причала, ушли вглубь суши, где возвышаются поместья, прямо-таки кричащие о достатке своих хозяев.
Мы с Дезом сверлим друг друга взглядами. Его глаза осматривают мои доспехи и задерживаются на альмане в центре нагрудника. Я отмечаю новый синяк на его скуле. Тёмные волосы свободно лежат на плечах, а одежда испачкана в грязи. Рука перевязана. Дез отворачивается, и я, проследив его взгляд, вижу трёх Шепчущих, отделяющих меня от Кастиана и Лео. Лейре при этом нигде не видно. Меня пробирает нервная дрожь. Где она?
— Куда вы нас ведёте? — спрашиваю я.
Марго влезает между нами, доставая ключ из внутреннего кармана.
— К новым Шепчущим.
Я выгибаю бровь, глядя на Деза.
— Новым Шепчущим?
— Надежда есть, Рен, — молит Дез. — Позволь мне показать тебе.
