С такими мыслями я вчера пришел к вам, господин Петигрю, и вы дали мне ключ к разгадке, обратив мое внимание на то обстоятельство, что судья был убит ровно через шесть месяцев после дорожного происшествия в Маркгемптоне.
— Любой компетентный юрист обратил бы на это внимание, — заметил последний раз Петигрю. — Но признаюсь, я был поражен вашей догадливостью. Честно говоря, я надеялся, что вы не догадаетесь.
— Я не понял, в чем дело, — скромно заметил Маллет, — но сообразил, что какая-то связь между этими двумя днями имеется. Хорошо. Оставалось начать все сначала и разузнать подробности дорожного происшествия. Поэтому от вас я поспешил в контору Фарадея, к поверенным Себальда-Смита. Первый же вопрос, который я им задал, направил меня по верному пути. Я спросил, на какой стадии находилось дело против судьи в момент его гибели, и представитель фирмы, с которым я разговаривал, сообщил мне, что дело все еще находилось в стадии переговоров. Они собирались подать иск в суд, но судья был убит за день до назначенной даты. Я обратил внимание на то, что поверенный был очень расстроен этим обстоятельством.
— Это понятно, — кивнул Петигрю. — Интересно, не собирается ли Сэлли с Себальдом предъявить фирме иск за небрежность в результате бездействия?
— Поверенный намекнул, что это не исключено.
— Любопытный маленький эпилог к убийству!
— Но я не понимаю, — вмешался Дерик, — какое отношение все это имеет к убийству?
— Вы найдете ответ в третьем разделе первой части парламентского закона, о котором я упоминал, — пояснил Петигрю. — Не вдаваясь в технические подробности, суть состоит в следующем. Вы можете подать в суд на человека, который сбил вас машиной, даже если тот умер. При этом могут возникнуть два обстоятельства. Первое: вы подали в суд на господина N, он умирает, его похоронили, но дело не приостанавливается, и в результате вы получаете денежную компенсацию с исполнителей завещания. Второе: господин N давно в могиле, но вы все равно можете подать на него в суд — при условии, что сделаете это не позднее шести месяцев с того дня, когда он вас сбил. Если же вы в течение шести месяцев будете заниматься волокитой, обсуждая возможность подачи иска в суд, а господин N сыграет в ящик, то и ваше дело последует туда же, и поделом вам.
— Так и произошло в данном случае?
— Так и произошло. А произошло это потому, что Хильда — упокой господи ее душу! — это прекрасно знала. Вы же помните, что она была адвокатом, и ее коньком были вопросы, связанные со сроками исковой давности. Я был полным профаном в таких вопросах, но теперь займусь ими всерьез. Хильда понимала, что, если иск Себальда-Смита будет удовлетворен, ее мужа ожидает полный крах. Она понимала также, что в случае его смерти иск взыщут с нее и она будет разорена. Поэтому ей надо было, чтобы он был жив все эти шесть месяцев, а поверенные истца не обратились в суд, пока этот срок не истечет, чего она добилась разными проволочками. Вот почему она спасла судью от самоубийства в прошлом месяце. И вот почему, как только шестимесячный срок истек, ей пришлось убить его — за день до подачи иска в суд. По всей видимости, она все продумала после того, как Сэлли дала ей понять, что не уступит, то есть уже в тот день, когда вы, Дерик, обнаружили дохлую мышь у себя в кармане. Прошу прощения, инспектор, я перебил вас.
— Все нормально. Вы объяснили лучше, чем это сделал бы я. Итак, мы добрались до конца этой истории. Осталось только вот что, господин Петигрю. Он показал на записку, лежащую на столе.
— Это? Моя маленькая ссылка на парламентский закон. Совсем краткое послание, правда? Всего лишь указание на сборник судебных отчетов.
Он взял в руки записку и прочитал вслух:
"Дорогая Хильда, Отчеты Королевской скамьи, 1938, т. 2, стр. 202.
Ф.".
— Конечно, — продолжил Петигрю, — вас интересует, что написано во втором томе отчетов Королевской скамьи за 1938 год. Так вот, цитирую это по своей выписке:
"Ваша светлость и господа присяжные заседатели, позвольте мне сослаться на дело Даниельса против Бокса, в котором рассматривался совершенно другой вопрос, но факты схожи с теми, что имеются в настоящем деле. Хорошо обеспеченный молодой человек был не застрахован, когда совершил наезд на полицейского и нанес ему серьезные увечья. Так как по иску полицейского не было обоснованных возражений, обсуждением размера компенсации за нанесенные увечья занялись поверенные двух сторон. Они почти пришли к соглашению, но молодой человек погибает. История умалчивает, что послужило причиной его смерти, но, поскольку в те времена бомбежек еще не было, смею предположить, что либо он разбился на своей машине, либо попал под колеса чужого автомобиля. Это произошло спустя шесть месяцев после наезда на полицейского, и по этой причине никто не подумал о возбуждении судебного дела. Бедный истец не получил ничего".
На лице Петигрю, только что оживленном во время чтения выписки, вдруг проступила глубокая усталость. Он взял свою записку и медленно разорвал ее на кусочки.
— Я думаю, — произнес он с горечью, бросая разорванную записку в корзину, — это первый случай в истории, когда причиной самоубийства послужила цитата из судебных отчетов.
