высыпая грибы в сковороду. — А полугоблины ведь стерильны?
— Да, и это еще одна проблема, — достал из холодильного сундука сметану Майно. — Получается, что родственники у них будут только по линии жены… и поместье отойдет им. Если только Гальвени не завещает все… кому-нибудь. Не знаю, остались ли там еще родственники, это угасающая фамилия.
— Жаль, жаль, — равнодушно сказала Лахджа, пробуя на соль. — По-моему, в самый раз.
— Недосол, — возразил Майно, ощутив вкус через жену-фамиллиара. — Еще щепотку.
— А мне кажется, хватит.
— Ты постоянно недосаливаешь.
— У меня более чувствительные сосочки.
— Что?..
— Ну, вкусовые рецепторы.
— А.
— А ты о чем подумал?.. что за мысли, Майно?..
Лахджа смотрела на мужа проникновенным ясным взором. Невинным и чистым, как утренняя заря.
— Я в основном думал, какая же ты красивая, — притянул к себе жену волшебник.
— Я тоже об этом часто думаю, — потупила взор Лахджа.
Им нравилось иногда готовить в четыре руки. Они освобождали Ихалайнена от его обычных обязанностей и стряпали что-нибудь вместе, беседуя и перешучиваясь. И пусть бефстроганов все-таки получился недосоленный…
Он досоленный!
…дети все равно ели его с удовольствием.
Дети. Целая орава детей. Астрид, Вероника, маленький темный эльф и два гоблиненка. Зубрила, пришедший сегодня из школы вместе с Астрид, и самый маленький детеныш Грымзы, пока что безымянный. Он в последнее время подружился с Вероникой и ее плюшевым мишкой, повсюду с ними бегая.
— Копченый, а ты мясо ешь, что ли? — изумилась Астрид.
— И грибы ем, — сунул в рот ложку эльфенок. — Только бате не говори. Про мясо.
— Интер-ресный факт! — тут же встрепенулся попугай. — Темные эльфы способны в небольших количествах употр-реблять мясо! Обитая в подземных областях, они пр-риспособились к мясной пище! Однако они часто скр-рывают этот факт, поскольку культур-ра тир-р кр-райне неодобр-рительно относится к употр-реблению мясных продуктов!
— Я и в столовке мясо ем, — спокойно добавил Копченый. — Просто не показываю.
— А почему это надо скрывать? — заинтересовалась Астрид.
— Папа будет ругать. Может, даже выгонит.
— Выгонит?..
— Не знаю. У нас с этим все серьезно.
— Зачем тогда ешь?
— Так, а можно еще? — протянул миску Копченый.
— Да, конечно, — положила ему Лахджа. — Если у тебя несварения не будет.
— Не будет. Очень вкусно. Я ем, чтобы вырасти повыше… чтобы сильнее быть… не хочу быть тощим, как все эльфы. Хочу как сид.
Астрид отставила тарелку и подумала, что Копченый по меркам эльфов какой-то конченый. И она каждый день узнает о нем что-то новое.
А Лахджа подумала, что надо как-нибудь пригласить в гости отца этого эльфенка. А то он у них столуется чуть не каждый день, а она с его родителями… родителем даже не знакома.
Может, у них проблемы в семье какие?
Гоблинята, как обычно, забрали домой все объедки. Ихалайнен уже специально для них выставлял перед входом пакет с мусором. А Майно, которого обуяло любопытство естествоиспытателя, тайком всучил Зубриле одну из баночек сюрстрёмминга.
— Только открывайте осторожно, воняет, — шепнул он.
— Мы знаем, как обращаться с квашеной рыбой, — важно ответил Зубрила. — Ой, какое удобное колечко…
— Не дергай! — предупредил Майно, косясь на отвернувшуюся жену. — И уноси быстрее, пока не заметили.
Постепенно стало привычным, что в усадьбе то и дело появляются гоблинята, а порой и взрослые гоблины. Соседи привыкли к демонам, а демоны привыкли к гоблинам. Это оказалось не таким уж сложным, тем более, что воровать всерьез и пакостить по-крупному гоблинята опасались, прекрасно осознавая шаткость своего положения и опасность соседства с магами и демонами.
К тому же в других поместьях к гоблинам относились не так снисходительно. Мэтресс Рокуалли мириться с ними не собиралась, наложила охранные чары и неожиданно для всех заключила союз с Инкадатти. Оказалось, что на свете таки существует вещь, способная примирить этих непримиримых врагов.
И это поселившиеся по соседству гоблины.
В этот шаткий союз вступил и бессмертный Олиал. Он сразу заявил, что гоблинов тут не потерпит. Орки — пусть. Тролли — скрепя сердце. Но гоблины — худшие из хосог.
Поскольку во время этой беседы Лахджа стояла неподалеку, о демонах Олиал ничего не сказал. Ну и правильно.
Вот Пордалли сохранил нейтралитет. Он сказал, что Гальвени имеет право творить у себя что хочет. Вы хоть лопните от злости, а приказывать другому магу не можете, пока он держится в рамках закона.
Ничего против гоблинов не имел и Кацуари. Хотя его мнение толком узнать и не удалось, потому что он в целом редко общался с соседями. Когда Рокуалли и Инкадатти спросили его впрямую — поддакивал, бормотал, что они, безусловно, абсолютно правы, и это не дело… но потом попросил оставить его в покое и скрылся в своем огромном, но обветшалом особняке.
Ну а на территории Дегатти детки Грымзы постепенно стали чувствовать себя как дома. Трое из них пошли в школу, где прилежно учились, а маленький Зубрила вообще быстро стал первым учеником в классе, чем вызвал симпатию мэтресс классной наставницы и глубокую ненависть Астрид.
— Чтобы хорошо учиться, надо учиться, — важно говорил Зубрила на большой перемене. — Даже если поначалу все идет плохо.
— А у тебя все шло плохо? — скептически спросила Астрид.
— Да, поэтому я Зубрила, а не Умник. Вот у Чудилы все с самого начала было хорошо, но она, знаешь, такая была… с причудами.
— Для колдунов это, говорят, даже хорошо, — вздохнул Копченый. — Вот у меня причуд нет…
— У тебя-то?! — аж хохотнула Астрид. — Ты эльф, который жрет мясо и умеет ругаться!
— Тихо ты! — зажал ей рот Копченый.
— Но у Чудилы все равно не очень много таланта, поэтому она осталась специалистом, — продолжал Зубрила, поправляя очки. — И замуж вышла.
— А как они вообще?.. — подал голос Копченый. — Я просто… без обид, но я прямо не верю..
— Да они на чемпионате сошлись. По Цветным Фиалам… ну знаете, игра Фармакополиума? Были в одной команде, оба вышли в финал, родственными душами оказались. Ну а там, слово за слово… мой зять — индивид незашоренный.
На остановку големического омнибуса они в этот день шли вместе. Астрид уже давно просто летала в школу и из школы, но остальным преодолеть десять вспашек на своих двоих было непросто, так что она их провожала. Особенно Зубрилу, а то жирный Огус приметил его в качестве новой груши для битья, и Астрид пришлось ему объяснить, что это ее груша для битья.
Когда подъехал омнибус, из него вышел сосед, бессмертный Олиал. Астрид сделала ему книксен, как хорошая девочка, и прощебетала:
— Мир вам, дядя Сребролук!
— Мир тебе, Астрид, — ответил эльф, с недоверием глядя на стоящих рядом Копченого и
