– Закрыл гештальт, уж извини, – выдаю, как есть. – Тоха, козел, маячил около тебя со своими предложениями. А я… Я всегда хотел, чтобы твое первое погружение было со мной, – признаю сипло. Ухмылка сходит, рожу заливает жаром. Даже воздух вокруг ощущается раскаленным до предела. Вдыхаю пар. – Помнишь же? – тяжело говорить, но считаю нужным это вытолкнуть. – В прошлом году мы не успели из-за твоих швов. А после было уже холодно. Помнишь?
Лиза со звоном роняет ложку на тарелку. Опуская взгляд, вздыхает рвано. А потом встает и бросается ко мне. Обнимая, садится на колени и прячет лицо в изгибе моей шее.
– Конечно, помню, Артем, – выдыхает жарко. – Я тоже хотела, чтобы это было с тобой. Только с тобой.
42
Жажду его ласк...
© Лиза Богданова
Было очевидно, что по возвращении домой Чарушин сразу же на меня набросится. Да и я, честно говоря, под напором этих его жарких, тяжелых и голодных взглядов разгорелась и настроилась на большую любовь.
Мы понимали, что девочек еще какое-то время не будет дома. И осознание полной свободы действий накидывало нам обоим азарта.
Вот только… Едва мы въезжаем во двор, практически вслед нам залетает машина Шатохина, а за ним и Фильфиневича.
Чарушин бросает взгляд в зеркало заднего вида и приглушенно матерится. Это, несмотря на ощутимое разочарование из-за нарушенного единения, вызывает у меня смех. Хорошо, что Артем к тому времени покидает салон. Не хотелось бы, чтобы понял мое веселье превратно.
Поджимаю губы и выбираюсь из машины.
– Какого хрена вы притащились?
Тоха с Филей на мгновение столбенеют. А потом, поймав в фокус меня, практически одновременно ухмыляются. Конечно же, догадываются, в чем причина недовольства Чарушина.
Мои щеки заливает жаром смущения.
– Пойду в дом, что-нибудь приготовлю, – спешно ретируюсь.
Открываю своим ключом. Поднимаюсь на второй этаж. Оставляю сумку, умываюсь и переодеваюсь.
Прежде чем покинуть комнату, по привычке проверяю телефон и с удивлением обнаруживаю сообщение от гинеколога.
Гинеколог Лидия Владимировна: Добрый день, Лиза! В клинике появилась новая программа, позволяющая сделать лапароскопию бесплатно. Свяжись с регистратурой, когда тебе будет удобно появиться на прием и сдать необходимые анализы.
Ни разу она мне по своей инициативе не писала, а тут вдруг такое предложение… Изумляет, конечно. Но и радует. Бесплатная операция в частной одесской клинике – это прям аттракцион невиданной щедрости.
Вот не перевелись все-таки хорошие люди!
Благодарю доктора за беспокойство и сразу же звоню в регистратуру. Быстро выбираю подходящую для себя дату и, распрощавшись с милой медсестрой, звоню Инне – девушке, с которой мы познакомились в местном чат-канале в поисках клиники женского здоровья с толковыми врачами. Зная, что она тоже переносила операцию из-за финансовых проблем, спешу ее обрадовать.
– Я не думаю, что там какие-то специальные условия, – говорю, размышляя на ходу. – У меня совершенно типичный случай. Так что, давай, свяжись с регистратурой и узнай, как попасть в эту программу. Буду держать за тебя кулачки!
– Ой, спасибо, Лизок! Спасибо, что сказала! Я прям… До слез! У Игоря проблемы на работе, никак не хватает денег. А тут такая возможность! Сразу после работы наберу… Спасибо!
– Да не за что. Давай, удачи! Напишешь мне, как и что… Будем и дальше держаться вместе.
К тому времени, как я спускаюсь вниз, парни болтают, развалившись на диванах в гостиной. По обрывкам фраз, пока шагаю в сторону кухню, догадываюсь, что идет подготовка к какому-то важному баскетбольному матчу, и Кирилюк кошмарит всю команду из-за пропусков Чарушина.
– Ты же знаешь, у старого козла нет понятия «семейные проблемы», – бубнит Шатохин. – Может, появишься пару раз и выступишь на игре, чтобы он притух?
– Посмотрим, – улавливаю равнодушный ответ Артема, прежде чем завернуть в кухню.
Из-за некой внутренней зацикленности на своих переживаниях, фантазия у меня буксует. Долго не могу сообразить, что приготовить. Блинчиками я Чарушина, вероятно, уже замучила. Да и не быстро это. На пиццу не хватает продуктов. Заказывать и ждать доставку не вижу смысла – парни уже голодные.
Открываю морозильную камеру и задумчиво просматриваю содержимое, пока не натыкаюсь взглядом на морепродукты. Тогда решаю приготовить пасту. А чтобы не ограничиваться одним блюдом, делаю запеканку из красной рыбы с брокколи в сливочном соусе.
Заканчиваю с готовкой как раз к возвращению девочек. Садимся все вместе за стол.
– Можно я останусь на ночь? – спрашивает Тоха, набив полный рот едой.
– Ты задолбал спрашивать, – отмахивается Артем. – Сколько раз говорить, оставайся, когда захочешь…
Тоха довольно кивает.
– Неизвестно еще, когда выписка у мамы Тани? – спрашивает, игнорируя фырканье Рины.
Чарушин планомерно обводит всех собравшихся взглядом и, замирая на мне, озвучивает как-то неожиданно внушительно:
– Предполагается в начале следующей недели.
Я невольно напрягаюсь. Нет, я рада за Татьяну Николаевну и воссоединение семьи, которое, кроме безусловного счастья за ее благополучие, подарит Артему и некоторую свободу. Но не могу не думать о том, как буду скучать по этому дому, девочкам, заботе о них и приятным бытовым хлопотам. О том, как сильно привыкла засыпать и просыпаться в объятиях Чарушина, и вовсе молчу.
Впрочем, все идет своим чередом. Если мне, и правда, назначат операцию, я бы не хотела, чтобы Артем об этом знал. Тема здоровья, которая так плотно связана с прерыванием беременности и нашим разрывом – это то, что я не готова обсуждать.
Фильфиневич уезжает практически сразу после ужина. Остальные, не сговариваясь, перетекают в гостиную с явным намерением посмотреть какой-то фильм. Я тоже иду, но Артем тормозит меня на входе. Хватает за руку и увлекает к лестнице.
– Мы спать, – объявляет на ходу во всеуслышанье.
Я остро смущаюсь. И все же не возражаю. Сама хочу скорее остаться с ним наедине. Все это время ловила импульсы страсти от Чарушина. Они поддерживали огонь во мне.
Жажду его ласк. Безудержных, жадных и самых откровенных.
Дрожу по дороге. Кажется, каждая клетка в моем теле пульсирует. Скопилось мое желание. Истомилось до кипения.
Едва входим в спальню, Артем закрывает дверь на замок и набрасывается на меня с голодными поцелуями.
– Хочу тебя, – шепчет, стягивая одежду. – Хочу тебя… Хочу…
– Я тоже… Тоже тебя, Тём… Тоже…
– Раздевайся, бэйба… Раздевайся…
Я начинаю срывать с себя одежду почти так же торопливо, как это делает он. Подбираемся к кровати полностью голые.
