его кожаной куртке. У него было что-то в руке. Он вытянул ладонь. Набор золотых военно-морских крыльев летчика, возможно трех дюймовых, лежал там. Они блестели под исчезающим солнцем.
Том улыбнулся ей.
— Ну, давай, возьми их. Они для тебя.
— Они красивые, — сказала Мэдди. Она медленно потянулась вперед и взяла их в руку. Золото было теплым на ощупь. Детализация была невероятной.
— Переверни, — сказал Том.
Перевернув крылья, Мэдди увидела, что было выгравировано слово «ЕСТЕСТВЕННАЯ».
— Твой позывной, — сказал он. — Если ты когда-нибудь будешь на полетной палубе, просто покажи им их.
— Я не знаю, что сказать. Как ты получил их? Ты собираешься попасть в беду?
— Не волнуйся об этом. Я хотел заставить тебя что-то праздновать. Я не… приобрел их твой Ввод. Но теперь у тебя могут быть они. Я был бы рад видеть тебя в моем самолете в любой день.
— Спасибо, Том, — сказала Мэдди медленно. Нормально ли это, чтобы принять их? Да, — решила она. Том был просто ее летный инструктор. — Это настолько вдумчиво для тебя.
— Я помню, когда я впервые получил мои крылья. Как я себя чувствовал. Казалось, все думали, что я не мог этого сделать, учитывая мою родословную. Но я доказал им обратное.
Мэдди кивнула, держа маленькие золотые крылья между пальцами. Осенние листья продолжали падать за ними. Легкий ветерок заставлял их кружиться, а потом опускаться на землю.
— Становится холодно. Прогуляемся? — сказала Мэдди. Она застегнула куртку.
Они добрались до одной из широких троп, вверх по холму. Не много людей было на грунтовой дороге, таким образом, у них было некоторое пространство. Птицы щебетали с энтузиазмом в деревьях, и чаща дубов уступила высоким пальмам. Пальмы были настолько высокими, длинными и тонкими, они, казалось, уходили в само небо. Скоро, мерцающая обсерватория появилась выше горы, белой жемчужиной на склоне.
Мэдди задавалась вопросом, как воспринимать то, что она устроила эту встречу, чтобы обсудить, но Том сбил ее с мысли.
— Так я полагаю, ты знаешь, что мой новый босс не любит Ангелов? — сказал Том.
Мэдди глянула на него вопросительно.
— Избранный президент Линден. Технически он будет главнокомандующим вооруженных сил.
— О, — сказала Мэдди. — Ангелы, — она чуть не сказала Джекс. — Довольно расстроены.
— Расстроилась? Они не имеют права. После того, что Черчсон сделал… Сколько невинных людей было убито, просто для того, чтобы Архангел попытаться объединить власть у Ангелов? — Том покачал головой от отвращения. — Ну, это взорвалось на их лица. Знаешь ли ты, что всего несколько часов назад в DC, конгресс принял чрезвычайные меры, чтобы сформировать Глобальную Комиссию Ангелов с Западной Европой, Китаем, Россией, Индией, Бразилией, со всеми?
Лидеры и эмиссары, все летят в Вашингтон со всего мира. Линден будет приведен к присяге как президент ГАК сегодня вечером. Он будет вести всех. Все это происходит на максимальной скорости, чтобы справиться с коррупционным кризисом Ангелов.
Действующий президент принимает второстепенную роль. Большое изменение происходит, Мэдди. Мы можем быть здесь, чтобы засвидетельствовать его. — В голосе Тома было определенное волнение. — Теперь это только вопрос времени прежде, чем Законопроект о Бессмертных пройдет. Они называют Ангелов «падшими». Преступление Черчсона похоже на бензин, подлитый в огонь. Все действия Ангелов будут приостановлены, наказуемы тюрьмой, в то время как они определяют то, чем должны быть сделаны реформы. Будут огромные изменения в Защите за Плату. Мы не знаем то, что произойдет.
Мэдди молчала. Она вспомнила, что Джекс сказал ей. О решении.
Том посмотрел в лицо Мэдди.
— Что? Я имею в виду, ты будешь рада этому, верно?
Мэдди смотрела вдаль.
— Мы говорили об этом раньше, что ты хотела помочь изменениям Бессмертных. Вот почему ты начала, ты сказала мне. Хорошо, теперь у тебя есть шанс.
— Это не совсем то, почему я начала, — сказала Мэдди. — Было много…
— Это не то, что ты говорила мне. Ты сказала мне, что однажды герой будет бороться за идею. Теперь ты можете использовать свое положение, чтобы работать с президентом Линденом и внести реальное изменение. Сейчас, Мэдди. Не через пять или десять лет. А завтра. Подумай об этом.
— Но что произойдет с людьми, которые должны быть защищены, если Законопроект о Бессмертных пройдет, в то время как он будет преобразовываться? — Мэдди спросила. — Есть некоторые Ангелы, которые думают, что изменение должно произойти изнутри. Действительно ли путь Линдена — верный путь? Я встречалась с ним, ты знаешь, с сенатором, я имею в виду, с президентом Линденом. Он приехал в закусочную. Он знал моего отца.
— Ты встречалась с ним? — спросил Том недоверчиво. — Какой он?
— Честно, Том, он показался каким-то… хорошим. Или, по крайней мере, такими были его намерения. Но я не знаю, что он делает правильно. Возможно, он неправ относительно всего этого, и мы идем к бедствию, которое мы даже не можем представить.
— Ни ты, ни я не можем ответить на это. Но это может быть единственный путь. — Глаза Тома становились глубокими и наполненными своего рода огнем и убеждением, когда он повернулся к Мэдди. — Ангелы могли сказать, что они собираются измениться. Но как ты можешь когда-либо доверять им? Они даже отрицали твое существование. Они должны были поддерживать свой имидж в чистоте. Этого для меня достаточно. Ты сама говорила, что они называли тебя мерзостью.
Мэдди почувствовала себя неуверенной. Она чувствовала старую боль в слове «мерзость». Она отвернулась, глядя на небольшое покрытое травой ущелье, в котором бежала струйка ручья.
— Может быть, ты прав. — Мэдди была потрясена, узнав, что сама говорит эти слова. — Я… Я еще не знаю, Том.
Пилот подошел к Мэдди. Он положил руку ей на плечо.
— Мне жаль. Я не хотел расстраивать тебя. Это просто важно. Это не то, что ты должна решить прямо сейчас. Но, возможно, тебе придется принимать решение очень скоро.
Его рука уютно чувствовалась на ее плече. Мэдди почувствовала, что оно представляет собой нечто реальное, нечто конкретное, что-то другое. Почему-то это тоже пугало ее.
Том посмотрел на нее с непонятным выражением в глазах.
— Я просто хотел дать тебе знать, если ты когда-нибудь захочешь снова полетать на самолете, просто скажи мне. Может быть, мы полетаем на всем пути до Санта-Барбары.
— Спасибо, Том. Я ценю это. — Она сжала крылья в руках. — Спасибо за все. Ты мой лучший друг.
Пристальный взгляд пилота оставался на ней.
— Я должен идти. Становится поздно.
Мэдди повернулась, начиная идти обратно к машине.
Внезапно, будто тысяча вспышек упала на Мэдди и Тома сразу, абсолютно ошеломляя их. Стадо фотографов, поднимающихся по холму, выкрикивали имя Мэдди.
Папарацци нашли
