И тот к удивлению быстро согласился. Видимо не только нас нервировало зло, которое уже было близко. Об этом новом жильце замка никто не знал, и клетка была всегда открыта, чтобы тот сильно не нервничал. А всем было запрещено заходить сюда.
— И да, мне нужно познакомиться со всеми волшебниками, — сказал я напоследок Морену, — сколько их сейчас? И какой возраст. Так понимаю, от этого зависит ваша сила?
— Семь, — ответил тот, — включая меня. И да, это так. Но старше меня только один. И то лет на десть, не больше.
— Понятно, — кивнул в ответ. А потом вздохнул — Мало. Нас слишком мало, — ответил тихо с раздражением. — Ведьмы могли сделать тысячи этих темных стражей за это время, не говоря о том, сколько их самих.
Тот лишь тяжело вздохнул.
— Но большего ничем не могу помочь.
— Понимаю, — ответил тому.
Я решил не давать борону прийти в себя и постучался в дверь выделенных ему покоев как только дошел после приема у королевы.
— Барон Варенга. Можно с ним поговорить? — сказал, когда вышел паж и спросил о причине визита.
Когда меня пригласили внутрь, мужчина был один, и показался каким-то взъерошенным. Глаза его бегали, лишь убедив меня в правильности догадки.
— Дорогой барон, мне хотелось немного показать вам замок. Готовы пройтись? — спроси учтиво.
— Сейчас? — удивился тот, — мы только с дороги. Королева разрешила отдыхать мне и моей семье.
— Мы с советником лишь хотим быть гостеприимными, — натаивал я, — чтобы не заблудились.
Возражать стражу дальше тот не решился.
— Хорошо, буду признателен за такое внимание, — ответил барон нехотя.
Когда мы вышли, то Морен уже ждал нас в коридоре. Он улыбнулся и началась говорить всякую отвлекающую чепуху о замке и бывших королях. Тянул время. И мы все понимали это. Барон был напряжен, но показать этого не мог себе позволить к советнику королевы. Я же вел его к подземелью.
Когда спустились, барон стал бледным и задрожал, понимая, куда его ведут. Он озирался по сторонам, а я шел сзади, преграждал тому дорогу к побегу. А уже спустившись совсем, когда входили в темницу спросил:
— Вы знаете, что бывает и изменниками?
Барон в тихой панике кивнул.
— А что знаете о заговоре?
— Каком заговоре? — выдохнул тот ошалело озираясь то на меня, то на Морена. — А королева знает о том, что вы делаете?
— Она полностью поддержит нас в любом случае, — уверенно сказал советник, а я ощущал его магию сейчас как никогда — Так как? — продолжал давить волшебник на барона, — есть что рассказать?
Тот затрясся, и было очевидно, что ведьму тот боится больше стража. Тогда я втащил кинжал и приставил холодный металл к его горлу, произнося зловеще:
— За измену всегда и везде полагается смерть. У меня огромные полномочия от королевы, особенно в это сложное время. Она будет рада избавиться от врага в своем собственном замке. А если и это не поможет, то у меня есть зверь, который с удовольствием полакомиться предателем.
Мы как раз были в темной части темницы, и Ругл угрожающе зарычал, подходя ближе. Со своими красными светящимися в полумраке глазами огромный монстр был очень страшен. Даже волшебник вздрогнул, вопросительно посмотрев на меня. Благо я успел его предупредить, что бораг не навредит никому без моего разрешения.
— Не надо, — запричитал барон, — не надо лакомиться. Все скажу. Тем более и рассказывать особо нечего. Я мало знаю.
— Говори, — тихо сказал, так и держа кинжал у его горла. — Все говори.
Тот судорожно закивал, косясь то на Ругла, то на оружие у горла.
— Примерно месяц назад барон Редриг приехал ко мне в гости без предупреждения, — стал говорить Свейлен поспешно, задыхаясь от волнения. — Он и раньше присылал мне приглашения, но я отказывался, находил предлоги. Но когда приехал сам, мы не могли отказать, а приняли его как полагается. Но он начал странные разговоры. Про то, что скоро у него будет столько власти и сил, и он сможет многое. А еще…
Глаза барона забегали в ужасе.
— Что он скоро станет королем.
— Но это невозможно. Только королева соединена магией с подданными, — сказал уверенно и удивленно Морен.
— В том то все и дело, — радостно делился барон, — что его волшебник и ведьма нашли способ разорвать эту связь с королевой. Они поили людей какой-то дрянью, и те теперь следуют новой связи — с ним. Дертих Редринг давно мечтал стать еще богаче. Даже захватить земли стражей. Он постоянно ворчал, что, простите, — и он в страхе посмотрел на меня, — этим мутантам, стражам то есть, достался слишком лакомый кусочек земель, — пробормотал барон, со легкой паникой посмотрев на меня. — Представляете, что будет, если он получит вашу поддержку, став королем?
Это было хуже, чем можно было представить. Мы были обязаны служить королю, каким бы тот ни был, как и люди подчиняться, связанные магией. А если тот злой и мстительный? Такого волшебники не предвидели….
Но барон уже решил рассказать все в своем признании.
— А еще есть напиток, который делает темных стражей. Они так же прикасаются, и люди становятся злыми. Творят зло. Это ужасно. Но самое страшное, что Дертих Редриг дал мне два дня подумать, а я воспользовавшись указом королевы, бежал сюда. За помощью. Вы же мне поможете? Господин страж?
— И бросил своих людей? — с презрением спросил я.
— Но господин страж, а что мне было делать? Это вы можете бороться с ними, но никак не мы, люди.
Затем вдруг вцепился в отчаянии за мою руку и прошептал в какой-то будто одержимости:
— Спасите нас, господин страж, прошу и умоляю. Это страшно. То, что он делает. А все ведьма. Уверен, что он под ее чарами. Сам барон не способен на такое зло. Как и его сыновья.
И мне нечего было возразить, ведь только стражи были подготовлены к войне.
— Как они касаются? — спросил я, — те темные стражи? Как это делают?
Мне нужно было знать, как быстро они учатся пользоваться даром. И как тот действует.
— Что вы имеете в виду? — тихо пробормотал испуганный барон.
— К груди или к любой части тела, чтобы человек стал злым?
Мне нужна была эта информация.
— К груди, — выдохнул тот, подумал немного.
— Точно?
Это обнадеживало.
— Да, — кинул тот уверенно. — И мне кажется, они совсем скоро нападут. Через неделю или чуть больше.
Мы переглянулись с волшебником. Новости были хуже, чем ожидали. Но даже это давало нам шанс и возможность попытаться найти способ бороться с всем этим.
— Ты свободен и добро пожаловать, — с легким сарказмом сказал тогда, убирая
