лицо – лицо красивой женщины, вырезанное из дерева – вскричало от боли. Еще два удара и ками отпрянула на несколько шагов назад. Она подлетела низко к земле, извиваясь корнями там, где должна была быть шея женщины.
- Хамано! – Послышался голос. – Слишком далеко! Вернись в круг!
Он быстро осмотрелся по сторонам, удивившись, что преследовал ками так далеко. Хамано со всех ног бросился назад, к братьям по оружию.
Но не успел он занять свое место, как ками возобновила свое нападение. Аккуратные губы маски исказились в злобном реве, и несметные катаны, окружавшие ками, понеслись к монаху. Хамано развернул посох, встав наготове. Зеленая энергия вспыхнула в его глазах и окутала его второй кожей.
Хамано отбил один меч в сторону и парировал удар второго. Он уклонился от третьего, который пролетел так близко, что Хамано услышал свист рассекаемого воздуха над головой. Ками медленно наступала за завесой своих мечей, ее миловидная маска исказилась в гримасе ненависти. Хамано сосредоточился на вертящихся мечах, нападавших со всех сторон, чувствуя, как его сверлят деревянные глаза гневного духа.
Треск, пронзительный крик, и катаны покатились на землю. Ками была столь сосредоточена на нем, что не заметила приближение Кайто. Мускулистый монах с обнаженной грудью поднял молот из обломков, еще недавно бывших красивой маской ками. Зеленая энергия окутывала Кайто, как и Хамано. Монах подмигнул, прежде чем вернуться на свое место в круге, готовясь к встрече ками, выглядящего как комок темной почвы и мха.
За его спиной раздался одинокий громкий удар колокола. Звон эхом отразился от Фудайдзю, задержавшись в разбитой древесной оболочке, которую монахи когда-то называли Стеной, затем уплыл прочь в гущу Леса Дзюкай. Хамано пытался сконцентрироваться на своей вахне. Это уже был третий удар? Четвертый? Хамано не знал. Он даже не мог сказать, было ли сейчас утро или полдень.
Мысли Хамано прервались стоном агонии от Кайто. Монах был отброшен на колени неуклюжим ками, который теперь возвышался над своей жертвой.
Хамано прыгнул, вытянув руки к собрату. Он обхватил Кайто и перекатился, когда ками рухнул на землю с грохотом громового раската.
- Не совсем объятья мамочки, но сойдет и так, - усмехнулся Кайто. Он оттолкнул с себя Хамано и одним плавным движением схватил свой громадный молот, поднимаясь на ноги. Монах взревел от гнева и ударил ками ночной почвы так сильно, что сгустки его тела разлетелись по всему полю боя.
Хамано бросился к своему месту в круге. Он быстро осмотрел землю в поисках своего бо, но не увидел никаких следов деревянного посоха. Вместо него он поднял брошенный мачете и прокрутил им в руке. Хамано уже несколько месяцев не держал в руках меч, но он быстро определил баланс оружия. С собственным боевым кличем, он сошелся с наступающим кумо.
Ками выглядел, как паук со слишком большим количеством лап и размером с лошадь. Широкий клинок Хамано высекал искры из твердой, как камень, шкуры чудовища. Он схватил рукой одну из серповидных лап кумо, и провернул ее. Хамано использовал вес своего тела, как точку опоры, швырнув кумо в воздух. Паукообразный ками взмыл высоко и далеко, треснув об обломок Стены. Куски его тела застряли в липкой паутине, висящей повсюду, как занавески. Хамано поблагодарил силу, данную ему Дзюганом, их первым защитником.
Еще один кумо поднялся из завесы паутины и бросился веред. Хамано не сходил с места. Пока он ждал, стрела просвистела в воздухе и вонзилась в глаз кумо. Тот взревел от боли, но продолжил наступать. Хамано слегка поклонился жилистой Асуке, с ее ханкю в дюжине шагов слева в их круге. Она не кивнула в ответ, но выпустила еще одну стрелу в ближайшего ками, похожего на смесь из корней и зубов.
Хамано подпрыгнул вверх, когда кумо набросился на него. Его свободная рука схватилась за стрелу, все еще торчащую в глазнице чудовища, опираясь о ее древко. Вторая рука обрушила мачете вниз, между каменистыми пластинами, отделив голову кумо от его тела. Жидкость выплеснула из раны, и кумо попятился вбок. Хамано спрыгнул на землю, наблюдая, как лапы ками подкосились, его тело рухнуло в грязь и застыло.
Кайто басил, когда Хамано вернулся на место в круге. Монах стоял над останками ками ночной почвы, который только что был его противником.
- Идите! Идите и отведайте мою мощь! Идите и испытайте силу…!
Колокол Фудайдзю прервал его слова. Звон прокатился сквозь тела монахов, подобно волне.
- Седьмой удар! Уходите! – Заорал голос за спиной. Это был голос Саруки, молодого монаха будока, который только начал свое обучение, когда началась осада Фудайдзю.
Сарука прыгнул вперед, окутанный зеленым светом. Юнец со слишком крупным носом держал над собой алебарду, вдвое превышавшую его рост. Прежде чем занять свое место в круге, Сарука набросился на корневого ками, с которым сражалась Асука. Существо уже походило на подушку для иголок, утыканное стрелами со всех сторон. Сарука впился в сучковатую массу зазубренным лезвием своего оружия. Нападая, он испустил крик за монахов Фудайдзю. Подобные крики эхом разошлись по кругу, когда свежие монахи заступили на вахту.
Хамано, шатаясь, отошел назад, его вахта закончилась с седьмым ударом колокола. Он тяжело дышал.
Отдохни! – Выкрикнул Кайто, шлепнув Хамано по плечу. Он также с трудом переводил дыхание. – Часы пролетят слишком быстро, сам знаешь.
Хамано осмотрелся вокруг. Монахи, пережившие эту вахту, собирались у основания Фудайдзю. Некоторые медитировали в тишине, пока другие обменивались историями. Все выглядели полумертвыми и изнуренными, невзирая на яркое сияние, окружавшее их тела.
Его взгляд блуждал. В двадцати шагах от отдыхающих монахов располагалось то, что некоторые называли Новой Стеной, живой круг сражающихся монахов, защищавших Фудайдзю и его колокол с тех давних пор, как пала старая Стена. Разбитые обломки прежней Стены были разбросаны повсюду, вместе с ками, огромным количеством трупов и оружия. Белые сети паутины свисали отовсюду за кольцом монахов, липкие остатки кумо, бесконечным потоком лившихся к Фудайдзю.
- Я почти ничего не узнаю, - озвучил он вслух свои мысли. – Я почти не помню, каким был наш дом.
- Пф! – Фыркнул Кайто. – Когда мы отобьемся от ками, мы сможем восстановить Фудайдзю в его прежней красе. Из этой кумовской паутины выйдет неплохой шелк, я думаю. Мы можем основать факторию, достойную самого Лорда Конды! Неплохой способ оплатить наши усилия по восстановлению храма, а? Я слышал, торговля шелком - весьма прибыльное дело.
- Это ты уже говорил, - сказал Хамано с усталой улыбкой.
-
