в ту смутную эпоху были и недостойные. Но всякому понятно, что Главнокомандующий не мог точно знать заслуг каждого, представленного к награде. А в то, что генерал Корнилов наградил солдата за убийство своего офицера, не поверит даже лютый враг. Поистине надо иметь «печальное по духовной нищете представление автора», чтобы оперировать подобными обвинениями».
К этому я мог бы прибавить свидетельство офицеров Волынского полка, подтвержденное генералом Архангельским (коренной Волынец) о том, что убийцами капитана Ляшкевича были два других солдата, а Кирпичников был награжден по совершенно иному поводу.
Дешевой театральностью веет от Вашего патетического заявления: «Я не могу уносить с собою в могилу то, что я видел, слышал и знаю и что необходимо, для торжества правды, широко распространять». Но тот, кто захотел бы увидеть в Вашей «правде» и в желании ее распространять, подражание советским приемам на разложение эмиграции, он имел бы к тому полное основание. Сомнительную ценность Вашей «правды» Вы чувствуете и сами, когда пишете с явным огорчением: «сомневаюсь, что газеты это напечатают». Почему бы Вам не обратиться в орган советской печати? Я уверен, что Ваша «литература» заняла бы там почетное место.
Май 1952 года, г. Париж.
М. Бояринцев.
П.С. – Простите меня за нарушение трафарета, по которому обычно пишут «уважающий Вас» и т. д. В данном случае выполнение его было бы большим лицемерием. М.Б.»
Пропаганда «за чужой счет», видимо, не удовлетворила Кириенко: 12 апреля того же года он, собрав вокруг себя род «веча», выступил в Брюсселе на открытом собрании, посвященном той же теме. Так как приглашения на собрание были «по выбору», то аудитория составилась соответствующая, но не блистала многолюдством (десятка два любителей сенсаций). Все же это бестактное выступление вызвало во всех (кроме, конечно, «якобинских») кругах волну возмущения. Начальником Русского Обще-Воинского Союза (в ту эпоху – генерал Архангельский) было издано циркулярное распоряжение по Союзу следующего содержания:
«За последние годы в среде русской эмиграции появились люди, которые из клеветнических выпадов против Белого движения и его вождей сделали себе нечто вроде «общественной деятельности». Среди них наиболее печальную известность стяжал себе некто г. Якобий, проживающий в Бельгии и не только написавший на указанную тему книгу, но периодически издающий также и соответственные листовки, в которых он с особенным озлоблением отзывается о генерале Корнилове. В апреле текущего года к упомянутым лицам присоединился также «первопоходник» генерал Кириенко, недавно переехавший в Бельгию и занимающий должность в Корпусе Императорской Армии и Флота. Этот генерал 12 апреля с.г. выступил в Брюсселе с особым докладом, на котором, правда, перед весьма немногочисленной аудиторией (в среде коей находился также и упомянутый выше г. Якобий), насколько можно судить по дошедшим до меня сведениям, он, назвав себя основоположником Белого движения, не только отзывался отрицательно об этом движении, но порицал всех вождей его, генералов Алексеева, Деникина, Врангеля и других и, в особенности, генерала Лавра Георгиевича Корнилова, которого он не только пытался обрисовать совершенно отрицательного и приписывал ему действия предательские в отношении России, основывая свои «сенсационные» сведения на показаниях лиц, давно уже покинувших земной мир. Для меня нет и не может быть никаких сомнений, что никакие провокации и клеветнические выступления, «разоблачения», наветы и сенсации не могут омрачить героического ореола, заслуженно окружающего наших почивших вождей, и среди них, конечно, и генерала Корнилова, который жизнью своей и смертью доказал преданность России, и никакие «якобий» и «кириенки» не набросят тень на его светлый образ, как бы они ни старались и ни выступали на славу и на пользу какого-то третьего «неизвестного».
Тем не менее, я счел своим долгом немедленно по получении мною сведений о беспримерном выступлении русского генерала, принять все возможные меры как для того, чтобы выяснить те побуждения, которые привели его к такому выступлению, так и к тому, чтобы подобные выступления в будущем не могли иметь места и не вносили бы нежелательной розни в среду русских воинских организаций в эмиграции. Меры эти были тем более необходимы, потому что генерал Кириенко, подражая своему предшественнику по недостойной деятельности, не ограничился своим докладом 12 апреля, а продолжил его, старательно распространяя в среде русской эмиграции не только в Бельгии свои довольно примитивные листовки, в которых продолжал свои порочащие генерала Корнилова «сенсационные» и клеветнические выступления. Мало того, как верх бестактности и, видимо, совершенного непонимания того, что он делает, генерал Кириенко эти свои листовки рассылал вместе с выпущенным недавно в свет обращением к свободному миру Его Императорского Высочества Великого Князя Владимира Кирилловича, который с совершенно исключительным достоинством и благородством призывает культурный мир к единению и помощи нашей многострадальной Родине, что уж само по себе обязывает каждого русского человека и патриота подумать о необходимости единства и верности Родине в тяжелый и решительный час. Обязывает продумать и прочувствовать мудрые и честные слова Главы Императорского Дома.
Генерал Кириенко находит возможным соединить слова обращения со словами клеветы, направленной против героя, жизнь свою положившего за други своя и призывавшего нас к вооруженной борьбе за освобождение России и смертью своей доказавшего верность Ей.
Раньше всего, по моему поручению, помощник мой вошел в сношения с заведующим Корпусом Императорской Армии и Флота, которому должен по служебной деятельности подчиняться генерал Кириенко. В самый короткий срок от генерала Олехновича (из Соединенных Штатов) был получен ответ, что им приняты меры для того, чтобы генерал Кириенко прекратил свою неуместную деятельность, Это означало, что не только по линии Русского Обще-Воинского Союза, но и по линии Корпуса Императорской Армии и Флота более чем сомнительная деятельность генерала Кириенко встретила решительное осуждение, что и неудивительно, так как за последние годы обе эти воинские организации, объединенные общей работой их представителей в Совете Российского Зарубежного Воинства, естественно, нашли общие пути для сближения и дружной деятельности во имя общих интересов, препятствием для которой несомненно может оказаться «деятельность» типа генерала Кириенко, предпринятая, по-видимому, под влиянием всевозможных «якобиев»…»
Указав далее на то, какое впечатление на чинов Русского Обще-Воинского Союза произвело «гнусное выступление Кириенко», а особенно на тех, кто носит имя генерала Корнилова, генерал Архангельский так заканчивает:
«Нам не страшны ни клевета, ни инсинуации. Правду о наших вождях знаю все те, кто верен России и кто знает наше прошлое. А для «новой эмиграции, которую выступления «якобиев» могли бы ориентировать неправильно, я считаю чрезвычайно полезным помещение в русской (и иностранной тоже) печати исторических справок, правдиво описывающих наше прошлое и, в том числе, побег генерала Корнилова из австрийского плена, который лживо осветил в своем докладе генерал Кириенко и
