Гарри слегка нахмурился.
— Ты что, хочешь сказать, что в этом деле фигурируют и дети? Ты не заявляла о них в полиции.
— Не было необходимости, — со странной задумчивостью в голосе произнесла Молли. — Дети еще не родились.
Гарри уставился на нее. И тут же сам себе напомнил, что ей пришлось многое пережить за этот день. Возможно, сейчас как раз сказывается запоздалый шок.
— Молли, давай-ка лучше уложим тебя в постель. Тебе нужен отдых.
Она улыбнулась.
Он резко остановился возле окна. Воображение тут же нарисовало четкий образ Молли — кругленькой, аппетитной, вынашивающей ребенка. Его ребенка. Он почувствовал, как зарождается в нем глубокая тоска. Вздохнув, он сказал:
— Мне кажется, это вино так на тебя действует. Ты просто все еще под влиянием стресса. Иди сюда. Я помогу тебе раздеться. Тебе необходим крепкий, здоровый сон.
— Хм.
15
— Слишком поздно.
Этот хриплый возглас отчаяния, хотя и еле различимый, прервал сон Молли, в котором главными действующими лицами выступали все те огромные куклы-монстры. Молли охватило волнение. Открыв глаза, она посмотрела на спящего рядом Гарри.
Спальня была залита лунным светом; его щедрые потоки проникали сквозь широкие стеклянные окна. И в этом ледяном мерцании тело Гарри казалось серебристым. Капельки пота посверкивали на его голых плечах.
— Слишком поздно, — снова пробормотал он, уткнувшись в подушку и все время беспокойно ворочаясь. — Нечем дышать. Дышать нечем.
— Гарри, проснись.
— Нечем дышать. Слишком поздно.
Молли нежно дотронулась до него. И это возымело эффект, прикосновение оказалось подобно разряду тока. Гарри резко дернулся, перекатился к самому краю постели и разом оказался на ногах. Обернувшись, он посмотрел на нее.
В холодном лунном свете ей трудно было определить оттенок его глаз, показавшийся ей совершенно бесподобным, но вот обеспокоенность в его взгляде она отметила сразу. Медленно приподнявшись и опершись на подушки, она подтянула одеяло к самому подбородку.
— Тебе снился сон, — прошептала она.
— Да. — Он часто заморгал, словно отгонял прочь ночные видения. Крупная дрожь волной прокатилась по его телу. Наконец он глубоко вздохнул и, казалось, обрел душевное равновесие. — Извини.
— Что, ночной кошмар?
Он провел рукой по волосам.
— Да, давно такого не снилось. Вот уже несколько лет. Я даже успел забыть, насколько это страшно.
Молли откинула одеяло и встала с постели. Она обогнула широкую кровать и подошла к нему. Обняв его, тесно прижалась, стараясь хоть как-то утешить.
— Все в порядке, Гарри. Все позади.
Он долго стоял не шелохнувшись, потом, застонав, обнял ее — так, словно она была единственной женщиной на земле. Какое-то время они так и стояли, прижавшись друг к другу, утопая в холодных лучах луны.
— Это все из-за меня, да? — осмелилась предположить Молли. — Наверное, этот дневной эпизод спровоцировал кошмарный сон. Ты испытываешь чувство вины, поскольку не смог поймать Кендалла.
— Я не успел к тебе на помощь. — Голос Гарри прозвучал резко, даже грубовато. — Тебя могли убить.
— Так же, как убили твоих родителей?
Гарри напрягся.
— Да.
— То, что сегодня произошло со мной, оживило старые воспоминания, я угадала?
— Возможно.
— И давние сны.
— Думаю, что да. — В голосе его чувствовалась усталость, и это вполне соответствовало его душевному состоянию.
— Ты не в состоянии спасать каждого, Гарри. Даже тех, кого ты любишь, ты не можешь уберечь. Жизнь не дает нам такого шанса. Я имела возможность убедиться в этом. Пусть все идет своим чередом. Смирись.
— У меня не получается. И, наверное, никогда не получится.
— Тогда поделись со мной своими тяготами. — Молли собралась с духом. — Расскажи, что ты испытал в тот день, когда погибли твои родители.
— Ты ведь не хочешь слышать об этом.
Молли не была уверена в том, что ей следует проявлять настойчивость, но что-то внутри толкало ее на продолжение разговора, хотя Гарри явно не приветствовал ее дальнейших расспросов.
— Ты говорил, что не успел спасти своих родителей.
— Да, я безнадежно опоздал. — Внезапно ярость и боль прорвались наружу круша на своем пути тщательно возводимые Гарри преграды. — Так же как и сегодня. Опоздал. Я всегда опаздываю, черт возьми.
Молли порывисто обняла его.
— В тот день ты спустился под воду с ружьем.
— Боже, Джош и это рассказал тебе?
— Да. — Молли подняла голову и вгляделась в его лицо. Глаза его блестели. — Ты ведь и сам чуть не погиб?
— Они увидели меня когда выплывали из пещеры. — Голос его был ледяным и суровым, словно шел из преисподней. — В тот момент я понял что произошла трагедия. Они плыли прямо на меня. Я убил из гарпуна одного. Второй набросился на меня прежде, чем я успел перезарядить ружье. Он промахнулся при выстреле, но у него был нож. Он достал его из ножен у щиколотки. И перерезал трубку у моего акваланга.
— О Боже, Гарри. — Она крепче обняла его.
— У меня тоже был нож. Мне его дал отец. И я убил им того негодяя. Но у меня был испорчен акваланг. Тогда я снял маску с головы убитого. И в ней поплыл к пещере. Но я слишком опоздал. Мать и отец были уже мертвы.
Повисло напряженное молчание.
Молли взяла лицо Гарри в свои ладони. Она чувствовала, что рассказ не окончен, хотя и не знала, каких еще откровений ждала от него. Она чувствовала лишь одно: он должен был рассказать всю правду до конца.
Осторожно словно ступая по минному полю, Молли попыталась нащупать нить, которая могла вывести к разгадке.
— Ты сказал что едва появившись у пещеры заподозрил неладное. Почувствовал что произошло нечто ужасное.
Гарри устремил взгляд в ночное небо за окном.
— Я увидел вторую лодку возле лодки родителей. Я заглянул в нее, она была пуста. Все это показалось мне подозрительным.
— Понимаю.
— Я отыскал их. Поднял на поверхность. Я задыхался, хотя в акваланге еще был запас воздуха. — Гарри прикрыл глаза рукой. — И вода была какого-то странного оттенка. Думаю это были отблески заката. Но очень похожие на кровь.
— Представляю, как все было ужасно.
— Да.
— Неудивительно что ты до сих пор видишь это во сне. Гарри, ты не мог спасти своих родителей в тот день. Но никогда не забывай о том, что твой отец спас жизнь тебе.
