в Заповедном лесу, я невольно считал и сбивался со счёта, пытаясь уложить в голове, сколько раз каждый из них стоял у подножия Моста. На приёме Терри-ти упомянул перевёртышей. Сказал, что те называют их «матёрые». А полузвери этим словом не бросаются.
— Так… вы считаете, что у Терри-ти есть шансы на победу? — тихо спросила Ира.
— Более чем. Но правдиво будет сказать, что шансы равны. Если уж дайна-ви зовут Саланталя Приходящей Топью… Они оба матёрые.
— А можно… хотя нет. Дурацкий вопрос.
— Задавайте.
— А кого будете поддерживать вы? За кого болеть?
— Какое меткое слово. «Болеть». Но неуместное в моём случае. Потому что ни за кого. Моя победа уже в том, что поединок состоится. И я прослежу, чтобы этому ничто не помешало. Его исход не важен. Если победит дайна-ви — их начнут слышать и воспримут всерьёз. За эйуна, во всяком случае, готов поручиться. Язык крови нам родной. Если победит Саланталь, важным останется сам факт дуэли. То, что за дайна-ви признали право требовать удовлетворения. Право взывать к справедливости, божьему суду и законам предков. То есть нас. Это первый шаг к тому, чтобы мой народ осознал, что далеко не всё, что случилось в прошлом, — абсолютные правда и справедливость.
— А ваша-то в чём польза, Альтариэн? Почему приняли всё это так близко к сердцу? Почему вмешались?
— То, что преступления совершала моя мать, не снимает с меня ответственности. Ошибки должны быть исправлены. Я же говорю. Язык крови родной нам. И уз родства в том числе.
— Поговорка «Дети не в ответе за грехи отцов» у вас не работает, да?
— Смерть взимает долги. И моя мать уже заплатила. Я не в ответе за её преступления. Но в ответе за тех, кто идёт за мной, кого взял под свою руку, кому присягаю на верность. Живые живут среди живых и в ответе за то, что происходит сейчас. За тех, кто вокруг, за тех, кто доверился. У меня есть возможность исправить зло, что она причинила. Я не имею права остаться в стороне.
— «Если тебе доверились, иду вместе со всеми — уже не ответ», да?
— Где вы это слышали?
— Енна.
— Да. Уже не ответ.
Безусловно, нужный разговор. Не то чтобы Ира прониклась всей этой политикой и признала смертельный поединок решением проблемы. Разве можно осознать, что для других это важно настолько, чтобы не пожалеть жизни?.. Непонятно. Совсем. Как перебинтованная ножка китаянки. Как кольца на шее туземки. Но нужно ли Терри-ти прямо сейчас её понимание? Её дотошность? Паника? Нет. Ему хватит того, что она уяснила: для каждого дайна-ви это не игра. Не то, от чего отмахнёшься. Этим они живут, каким бы неправильным ни казалась такая позиция с соседней колокольни.
Словно откликаясь на её мысли, Альтариэн проговорил, вставая с кровати и собираясь уходить:
— До вечера осталось не так много времени. Возможно, вы захотите провести его с ними. Поговорить. Не хороните живых, как мёртвых. Но и не упускайте шанса, который после может не представиться. Кстати, о шансах. Не хочу давать ложных надежд, но иногда дуэли справедливости заканчиваются не только смертью одного.
— Обоих?
— Бывает и такое. Но я не о данном случае. Этот поединок длится до тех пор, пока оба стоят на ногах. Добить лежачего — право его противника, которым можно не воспользоваться. Если один лёг, но не добит, или оба легли, но ещё живы, то по старинной традиции распорядитель поединка, а им в этот раз буду я, открывает заслонку клепсидры.
— Водяные часы? Механизм для измерения времени?
— Да. Тот, кто останется жив, когда истечёт вода, считается помилованным волею Сестёр. Его или их уносят с поля боя. И когда раненый переступает эту черту, ему оказывается помощь лекарей. Саланталю маркиз уже выделил одного из наших одарённых. Ириан, дуэль справедливости — обычай эйуна. Потому одарённым из свиты барона Бирета, в частности, капитану Накарту, будет отказано в праве оказать помощь после поединка. А среди наших нет тех, кто согласился бы протянуть руку дайна-ви. Но вы — вестница. Исключение из этого правила. Дайна-ви сейчас под вашей рукой. Если найдёте в себе силы присутствовать при бое и не вмешиваться в его ход, то после сможете попытаться помочь. Вашим запасам белого эликсира после визита в Руин-Ло может позавидовать лазарет Карража. Вы можете отказаться. Мы поймём. Но если вам нужны надежда и причастность, осознание, что сделали всё, что смогли, — найдите в себе волю прийти на дуэль.
Варн улетел рано утром. Ира не спрашивала о причинах, мало ли их может быть? Потому удивилась, найдя его в комнате дайна-ви. Тут Ира находилась впервые и сразу обратила внимание на небольшой размер помещения. Или так чувствовалось из-за количества народу? Или нир-за-хар, воспользовавшийся высотой потолков, решил совсем съесть пространство своим средним обличьем? Тесно. И именно эта теснота стала причиной того, что она напоролась на колючие ветки, которые держал ящер.
По его лапам тихо текла кровь. Ира подорвалась было за аптечкой, но Варн схватил её за плечо.
— Не суетись! — рыкнул он. — Царапина. Заживёт скоро.
— Зачем ты притащил сюда это?! — Ира уже забыла, зачем пришла, вид крови после последних часов совсем выбил из колеи.
— Тер попросил.
Ира подняла глаза на Терри-ти.
— Это ритуальное растение, — пояснил он, не посчитав нужным скрывать мрачность голоса. — Надеюсь, что применять его не придётся.
— Ритуаль… ное? — Ира сглотнула.
— Ракута. Цветок Маяры. У нас свои обычаи прощания. Ещё раз повторюсь, надеюсь, что применять его не придётся.
— Ты вызвал на дуэль Приходящую Топь.
Линно-ри до этого момента сжимал пальцами раму открытого окна. Холод гулял по комнате, ничем не сдерживаемый, но на щеках брата Лэтте-ри цвёл серо-розовый румянец, будто он только что вернулся с жаркой пробежки. В районе груди между переплетениями шнуровки переливались кремовые блики. Ира поняла, что кристаллы, что берегут для дайна-ви тепло, сейчас работают на износ, и ринулась к окну, захлопывая его. Когда младший дайна-ви обернулся, Ира вздрогнула. Спокойные глаза. Спокойная поза. Но даже дар вещания не открыл бы мыслей лучше.
«Вызвал», — отвечали глаза Терри-ти.
«Ты погибнешь!» — сжимались губы Линно-ри.
«На всё воля Сестёр».
«Зачем?!»
«А ты бы как поступил?»
«…»
«Так же».
«Так же. Прости».
— Ириан, вы что-то хотели? — спросил Терри-ти с усилием, отвлекаясь от переглядок.
— Да… Ко мне заходил Альтариэн. Он сказал, что если поединок кончится, а кто-то… вы… ещё будете живы, то я могу побыть вашим лекарем. Белый эликсир. И помочь… — голос сорвался на шёпот, ей было тяжело
