Никого похожего… Никого похожего…
Почему-то я замер, услышав два этих слова. Они искали кого-то, похожего на меня, а на самом же деле…
— Он может быть ещё здесь, — проговорил я. — Он может быть где-нибудь рядом.
— О чем ты говоришь, Изаму? — спросил Исаи. — Скорее всего, он уже далеко отсюда. Как началась заварушка, так и сбежал. Ну не дурак же он, чтобы оставаться и ждать, пока его найдут? Тем более, что ты верно угадал направление, откуда были произведены выстрелы.
Не дурак… Он далеко не дурак… Он…
— Он ноппэрапон и может принимать любую личность, — проговорил я. — Так что он может быть где угодно… Сакурай запросто мог поменять лицо и беспрепятственно выйти из здания. Хуже того — он мог затаиться в каком-нибудь другом месте и сейчас целиться в нас.
В этот момент я увидел, как к набережной подъехала знакомая машина.
Черт побери, а её-то сюда зачем принесло?
Из машины вышел Хаяси, открыл заднюю пассажирскую дверь и подал руку. Наружу выбралась Мизуки Сато. Её брови недовольно хмурились, изображая силуэт парящей чайки.
— Сато-сан! Уходите отсюда! — выкрикнул я. — Тут небезопасно!
— Тут для тебя сейчас станет небезопасно! — гаркнула она в ответ. — Почему не сказал нам о предстоящей операции?
И что я мог ответить? Что не доверяю якудза? Что не хотел привлекать лишних людей? Что подумал плохое про Казено-тсубаса-кай?
Какой ответ сейчас не выбери, он всё равно будет плох. Но пусть ответ будет плох, лишь бы она отсюда убралась. Я снова почувствовал, как по спине словно провели острой щепочкой.
Снова этот ненавидящий взгляд! Я начал озираться по сторонам.
Где? Где? Где?
Почему я его не могу прочувствовать и увидеть?
Возле меня стояла Мизуки, чего-то орала, а я весь перешел в глаза — я должен был увидеть этого ёбаного снайпера раньше, чем он сам себя обнаружит.
Четверка друзей под чарами Запрещенного Оружия почти сели в машину, когда я увидел, как по плечу сэнсэя ползет маленькая красная точка.
— Норобу! — заорал я что было силы и одним гигантским прыжком преодолел разделяющее нас расстояние.
Мне удалось сбить его с ног в последний миг. Старик закряхтел, а я увидел, как на асфальте дороги появилось новое отверстие.
Судя по направлению вылетевшей крошки… Угол углубления… Скорость полета…
— Госпожа Мизуки! — выкрикнул Хаяси, кидаясь следом за подскочившей вакагасиры.
Она выхватила пистолет, прицелилась и выстрелила в то окно соседнего здания, которое ей показалось подозрительным. Зазвенело стекло.
Но нет. Это не то здание. Сакурай был правее! Я уже видел его шевеление возле грязной занавески приоткрытого окна.
— Дай мне две тысячи, молодой болван! — вцепился в руку сэнсэй. — Ты испачкал моё кимоно, а оно денег стоит!
Он не отпускал меня, а мне… Мне надо было отпрыгнуть, откатиться, отползти…
Я не успевал…
И красная точка возле сердца…
В последней отчаянной попытке я постарался сложить руки в кудзи-кири, но…
Легкая вспышка возле занавески застала меня на середине плетения оммёдо. На краткий миг я успел попрощаться с жизнью, когда возле меня с ревом упал Хаяси. В его руках визжала Мизуки.
В следующий миг я вздохнул, поднял руку и прокричал:
— Он на третьем этаже. Здание слева!
Почти моментально грянули выстрелы в указанном направлении. Следом за ними полетели фаерболы. Если Сакурай остался там, то ему пришлось очень и очень несладко.
— Никого не выпускать! Всех брать живыми!!! — проревел Хакаси, указывая на здание.
Бойцы сразу кинулись к дому, пригибаясь на ходу. Я же подкатился к Мизуки и Хаяси. Вакагасира вырвалась из рук водителя и ударила того в грудь:
— Да как ты смеешь? Ты! Ты… Ты ранен? Хаяси?
Она уставилась на свои окровавленные руки. Я тут же сорвал с себя футболку и прижал к ране на груди водителя. Плохо, плохо, очень плохо. Разверстая рана не давала надежды. Моих познаний в медицине было достаточно, чтобы понять — Хаяси уже не жилец…
Блин, а ведь такую рану могли бы вылечить сэнсэй и мастер Нагаи! Подняли же они меня, когда я словил пулю в поместье Окамото. Они же могли…
Я наткнулся на взгляд присевшего рядом мастера. Он положил руки рядом с раной, от них пошло синеватое сияние, но… спустя десять секунд мастер убрал руки и опустил голову.
— Да как же так-то? Как же так? Мастер, попытайтесь ещё! — взмолился я.
— Увы, тут моё оммёдо бессильно, — глухо проговорил Нагаи и отвернулся.
— Хаяси! Не умирай! — выкрикнула Мизуки, после чего прижала голову водителя к своей груди.
— И… Изаму, — еле слышно прошептал Хаяси.
Прошептал он очень тихо, но я его услышал.
— Да, Хаяси, я тут, — ответил я, продолжая прижимать футболку к ране и не давая крови вырваться наружу. — Ты чего разлегся-то, бродяга? Вставай давай! Бери Мизуки, пошли домой.
Он слабо улыбнулся и прошептал:
— Сохрани вакагасиру, она хорошая…
— Да я бы и так сохранил! Какого хрена ты под пулю полез? — вырвалось у меня.
— Лазерный прицел… Он перешел на неё… — сказал Хаяси, чуть улыбнулся и уронил голову.
— Хаяси-и-и!!! — взвыла Мизуки.
Её мягкие волосы скрыли бледное лицо водителя.
Глава 26
Когда из дома полувыволокли-полувыгнали испуганных зрителей, то конечно же среди них не оказалось белобрысого мальчишки с татуировкой на щеке. Тридцать человек разного пола и возраста. Ноппэрапон явно сменил лицо, замаскировавшись под одного из жителей.
Но вот под кого?
— Хаяси-и-и, — в последний раз всхлипнула Мизуки, после чего подняла голову и уставилась в толпу бедноты. — Кто?
Взгляд её влажных глаз был острее катаны. Под его тяжестью люди склонили головы и как-то стали даже меньше в размерах.
— Я спросила — кто? — Мизуки поднялась на ноги и наставила пистолет на стоящих.
Её глаза горели жаждой мести. Пистолет чуть подрагивал в вытянутой руке. Одна девчушка, лет семи, уткнулась лицом в материнский подол, а та прижала её к себе и не поднимала взгляд. Почти у всех на щеках были веточки сакуры.
Мужчины исподлобья смотрели на черный танцующий зрачок пистолета. Я скользнул и получилось так, что пистолет уперся мне в грудь.
— Не надо, Мизуки-тян, тут же большинство невиновные.
— Отойди, Изаму, если не хочешь лечь рядом. Я убью каждого за Хаяси. Это всего лишь хинины…
