– Кто руководит расследованием убийства Паука Маркотта?
– Пауком и погибшей маленькой девочкой занимается Курицек-Сипович.
– Есть зацепки?
Клодель развел руками в стороны.
– Дорси намекнул, что ему известно нечто способное пролить свет на эти преступления, – сказала я.
– Такие дегенераты скажут что угодно, лишь бы спасти свою шкуру. – Он опустил глаза и снял несуществующую ворсинку с рукава. – Я должен обсудить с вами еще кое-что.
– Да?
В эту минуту до нас донесся звук открывающейся двери в соседней лаборатории, оповещающий о прибытии сотрудников.
– Мы можем?.. – Он кивнул в сторону моего кабинета. Сгорая от любопытства, я привела его к себе и села за стол.
Усевшись напротив, Клодель вытащил из внутреннего кармана какую-то фотографию и положил ее на регистрационный журнал.
Она мало, чем отличалась от снимков Кейт. Только сделана была недавно, да и качество получше. И было еще кое-что.
В центре фотографии – несколько мужчин в кожаных куртках, и с ними Кит.
Я вопросительно взглянула на Клоделя.
– Ее сделали на прошлой неделе в одной забегаловке, известной как «Таверна гонщиков». – Он не смотрел на меня. – Это ведь ваш племянник, не так ли?
– Ну и что? Я не вижу никаких нашивок, – довольно резко ответила я.
– Они из «Рок-машины».
Клодель выложил передо мной второй снимок. Я вдруг ощутила прилив усталости от всех этих изображений байкеров, живых и мертвых.
Снова Кит, на сей раз верхом на «харлее», занятый разговором с двумя мотоциклистами. Его собеседники выглядели довольно славно, если не обращать внимания на стандартный набор из бандан, ботинок и джинсовых безрукавок. На спине у каждого я разглядела изображение вооруженного до зубов парня в большом сомбреро. На верхних полосках значилось «Бандидос», на нижних – «Хьюстон».
– А эту сделали на барахолке в Галвестоне на ярмарочной площади.
– Что вы хотите сказать? – Мой голос прозвучал слишком высоко и натянуто.
– Я ничего не хочу сказать. Просто показываю вам фотографии.
– Что ж, я их увидела.
Клодель нахмурился, затем скрестил лодыжки и внимательно посмотрел на меня.
Я сложила руки вместе, чтобы скрыть дрожь.
– Мой племянник родом из Техаса. Недавно отец купил ему мотоцикл «харлей-дэвидсон», и он просто без ума от всего, связанного с двухколесным культом. Вот и все.
– В наши дни байкеры уже не те, что были раньше. Им недостаточно просто мчаться как ветер.
– Знаю. Уверена, что это всего лишь случайные встречи, но я обязательно поговорю с ним.
Я протянула Клоделю снимки.
– В полиции Хьюстона заведено дело на Кристофера Говарда.
Если бы я могла сейчас дотянуться до Гарри, то совершила бы уголовное преступление.
– Его задерживали?
– Четыре месяца назад. Хранение наркотиков. Неудивительно, что отец потащил Кита в северные леса.
– Я понимаю, что в таких делах не стоит соваться со своими советами, – продолжил Клодель. – Но будьте осторожны.
– Быть осторожной в чем?
Он долго смотрел на меня, не говоря ни слова, несомненно, взвешивая, стоит ли мне доверять.
– Врач на самом деле разобрал два слова, а не одно. – Зазвонил телефон, но я не сделала никакого движения в его сторону. – Ребенок Бреннан.
Я почувствовала себя так, словно кто-то зажег спичку у меня в груди. Они знают о существовании Кэти? Кит? Я отвернулась, не желая показывать Клоделю охвативший меня страх.
– Что он имел в виду? – Клодель пожал плечами. – Это была угроза? Или предупреждение?
– Врач сказал, что не имеет обыкновения слушать пациентов, когда спасает их.
Я изучала стену.
– Что вы предлагаете?
– Не хочу вас понапрасну тревожить, но мы с констеблем Куикуотером полагаем…
– Ах да, как же я забыла. Куикуотер. Он, наверное, просто помирал со смеху. – Я не дала ему закончить фразу, вложив всю злость и страх в это язвительное замечание.
– Он хороший следователь.
– Он кретин. Каждый раз, когда я с ним говорю, он делает вид, что не слышит.
– Он и не слышит.
– Что-о-о?
– Куикуотер глухой.
Я беспомощно пыталась сообразить, что сказать в ответ, но мне не удалось выдавить ни слова.
– На самом деле он не глухой, а оглох. Разница небольшая, но все же есть.
– Оглох как?
– Пытался прекратить драку в переулке и получил чугунной трубой по затылку. Потом они обрабатывали его электрошоком, пока не села батарея.
– Когда это случилось?
– Года два назад.
– Они лишили его слуха?
– На данный момент – да.
– Он может восстановиться?
– Куикуотер надеется, что да.
– Но как он справляется с обязанностями?
– Я бы сказал, что чрезвычайно хорошо.
– Я имею в виду, как он общается?
– Куикуотер – один из самых быстро обучаемых людей, которых мне когда-либо доводилось встречать, Мне рассказали, что он научился читать по губам, буквально с лету и ему нет равных в этом деле. Для дистанционного общения он использует электронную почту, факс и ТТ.
– ТТ?
– Сокращенно от телетайп. В сущности, это клавиатура и акустический адаптер, соединенные в одном устройстве. У него дома в компьютере есть специальный модем, который общается в том же диапазоне кода Бодо, что и обычный телетайп. Он получает факс и телетайпное сообщение по одной телефонной линии и использует коммутационное устройство, распознающее характер входящего сообщения. Это устройство посылает факсы на аппарат факсимильной связи, а все остальные вызовы на ТТ. В нашей штаб-квартире имеется комплект такого же оборудования и программного обеспечения, так что обмениваться звонками – дело техники.
– А если он вышел?
– У него есть также переносной ТТ. На батареях.
– А как он может говорить с кем-нибудь без ТТ или с вами, когда вы не в штабе?
– Существует ретрансляционная служба, которая выступает в качестве посредника. Оператор принимает звонок, затем печатает, что говорит слышащий абонент. Если человек еще и немой, тогда сотрудники службы громко читают текст, набранный глухим. Куикуотер произносит слова отчетливо, поэтому может не печатать свои слова.
