- Вы правы, я провинциалка и бесприданница... Как и ваша мать когда-то. У леди Каролины ведь не было за душой ни гроша, - на свое удивление княгиня не почувствовала себя виноватой, когда говорила это, хотя вовсе не относила себя к числу тех, кому нравилось обижать других людей, - я даже не уверена, что у нее был титул... - Мирна подступила к противнице ближе, и та на ее удовольствие тут же отпрянула в сторону.
- У нее был титул! - выпалила Кэтрин с истеричными нотками в голосе.
- Значит, то что она бедная провинциалка, вы не отрицаете? - Мирна продолжила наступать, и молодая графиня, морщась и хмурясь, попятилась к двери.
- Это ничего не значит! Сейчас... Сейчас... - она почти задыхалась от злости.
Надо же. Такая глупость. Такая ерунда. Происхождение, деньги... А так это ее заботило!
- Это значит, леди Кэтрин, что как минимум на половину вы провинциалка и нищая, - с этими словами Мирна выдворила ее за порог комнаты.
- Вы ошибаетесь, и вы... Вы пожалеете! - выговорила Кэтрин оскорблено.
«Угрожает, прямо как папочка», - подумала княгиня. На долю секунды ей стало не по себе. Вспомнилось то нападение, тот ужасный человек...
Ей хватало врагов. Не слишком ли она спешит заводить новых?
Впрочем, Кэтрин уже давно и исключительно по собственному желанию стала ее противницей.
Следовало дать отпор, и Мирна была ужасно рада, что сделала это.
- Наш разговор окончен, леди Кэтрин, - княгиня почувствовала себя победительницей. Даже тот факт, что она повела себя не лучше графини, что воспользовалась ее же оружием, не отяготил душу. Да, она плеснула в нее ядом... Но на своих губах этот яд ощущался сладким на вкус.
Совершенно не заботясь о вежливости и приличиях, Мирна захлопнула дверь прямо перед носом Кэтрин.
То, как все обернулось, как с ней обошлись, и как она вдруг растерялась и не смогла ответить, так сильно взбесило графиню, что она уж порвалась забарабанить кулаками по двери в покои княгини.
В эти чертовы роскошные покои.
Но она остановила себя. Глубоко вздохнула. Остудила пыл.
Не было никакого смысла продолжать препирательства, не следовало терять время. Ведь в руках у Кэтрин оказалась вещь, которая сулила стать настоящей находкой.
Отойдя от двери, завернув в тихий безлюдный коридор графиня достала из-под корсета помятый и уж успевший пропитаться запахом ее духов конверт.
«Ее Сиятельству княгине Мирне Голдис», - было написано наверху письма, а далее, после указанного адреса, имя отправителя, - «лорд Вильям Хантинг».
Графиня закусила нижнюю губу.
Когда она увидела стопку помятых писем на кровати княгини, то не поверила своей удаче. Вот так вот лежат на открытом месте. А Мирна, как последняя идиотка, еще и отвернулась, будто бы приглашала Кэтрин воспользоваться шансом и украсть одно из них.
И, разумеется, она им воспользовалась. И взяла самое важное - последнее. Даже если в нем не хранится ужасный секрет, оно будет ценным просто как память.
Но Кэтрин, впрочем, надеялась, что и секрет в нем обнаружится. И что она сможет после этого поставить княгиню на место.
Да и отец порадуется. С некоторых пор леди Мирна и у него стоит, как кость в горле. Может, в коем-то веке он погордится своей дочерью, а не сыном, который, видит Святой, за всю свою жизнь ничего толкового и не сделал!
«Посмотрим, что у нас тут», - подумала Кэтрин с предвкушением и, не сомневаясь ни секунды, вскрыла конверт.
Глава 28
У нее кружилась голова и дрожали руки. А такое случалось редко. Она ведь не какая-то там княгиня Мирна!
Кэтрин привыкла к тому, что все ей дается легко, стоит только слово сказать, и желаемое уже лежит у ее ног.
Но даже ей не верилось сейчас в свою удачу. Она, конечно же, рассчитывала, что письмо откроет ей какую-нибудь тайну... Но такое!.. Святой! Теперь она в два счета избавится от княгини!
Молодая графиня Рэльс с трудом отдавала себе отчет, почему так взъелась на нее, почему столько сил тратила на противостояние с девушкой, которая, казалось, ни по одному пункту не сравнилась бы с ней. Красота? Тут Кэтрин считала себя безусловной победительницей, даже и думать нечего. Родовитость? Что ж, леди Мирна княгиня, но Рэльсы куда более уважаемые при дворе, чем Голдисы, а после того как они породнятся с королем... Их семья станет самой могущественной в Весмере, после правящей династии, разумеется. А уж про богатство она и не заикается! Что бы там ни вякала княгиня про ее мать... За приданое Кэтрин впору разжигать войны, это тебе не долги леди Мирны!
И какая из нее тогда соперница?!
Да и в самом начале княгиня не вела себя вызывающе, не напрашивалась и даже сносила и ее уколы, и уколы ее матери.
Но как-то все закрутилось, они вошли во вкус, а Мирна вдруг начала с ними бороться, чем ужасно рассердила Кэтрин.
Да и отец...
Графиня прекрасно помнила, как еще до приезда княгини, когда король приказал ее семье принять сиротку, отец начал науськивать их с мамой против будущей гости.
Разумеется, он не просил унижать ее и не призывал насмехаться над ней. Отец вообще никогда не говорил прямо и нечасто давал четкие руководства к действию. Обычно он действовал тонко, с помощью манипуляций, умело прятал истинные намерения за сотнями масок. Порой его враги до последнего не догадывались, как на самом деле к ним
относится граф Рэльс. Его настоящее лицо показывалось, лишь когда он окончательно выходил из себя.
Кэтрин хотелось бы уметь также, хотелось бы быть такой. Роль беспомощной марионетки, которая так пришлась по душе ее брату, ей претила. Но пока что она еще не научилась расплетать тонкую и изящную паутину интриг. И, тем более, противостоять влиянию отца.
Перед приездом княгини он убедил их с матерью, что с гостьей дружить не стоит. Более того, при дворе никто не должен подумать, что они с княгиней находятся в теплых отношениях.
«Это может сказаться на нашей репутации», - так объяснял он.
Мама на слова отца согласно кивала и не задавала лишних вопросов. Как и всегда. Она ужасно боялась своего супруга да и немудрено! Кем она была без него?
Про Энтони и говорить нечего. Его кроме роскоши и веселья ничего в жизни не интересовало. И если надо соглашаться с отцом, чтобы получать деньги на расходы - он соглашается. Его сестра готова была биться об заклад, что как только у него появится новый покровитель, принцесса, например, он без раздумий начнет плясать под его дудку, даже если ему прикажут пойти против своей семьи.
Однако Кэтрин чудилось, что отец недоговаривает. Как может дружба с княгиней повлиять на их положение? Особенно если брать в расчет, что сам король приказал им позаботиться о ней. Не выгоднее ли проявить себя верными подданными и благочестивыми хозяевами?
