Мартин Крэйг попытался помочь мне, но в конечном счете признался, что не общался с братом даже по телефону вот уже в течение десяти лет.
— В последний раз мы виделись с ним на похоронах Блейка, — сказал Мартин. — Я не питаю теплых чувств по отношению к Кайлу, детектив Кросс. А Кайл не терпит меня. По-моему, он не любит никого на свете.
— Ваш отец когда-нибудь обращался с ним с чрезмерной жестокостью? — спросил я.
— Кайл всегда уверяет всех, что отец воспитывал его именно так, но, признаюсь честно, я ничего столь ужасного не припоминаю. Мама тоже никогда не зверствовала, воспитывая нас. Кайл с детства обожал выдумывать разные истории. Себя в этих историях он видел либо героем, либо несчастной жертвой. Мама постоянно говорила, что Кайл считает себя подобием Бога.
— А вы что думаете по этому поводу? Что можете сказать об этом мнении вашей матери?
— Детектив Кросс, мой брат никогда не верил в Бога и не желал быть чьим-то подобием.
Как выяснилось, в отношениях трех братьев Крэйг всегда присутствовал дух соревнования, и Кайл постоянно считал, что Мартин и Блейк выигрывают в глазах родителей. Учась в средней школе, Кайл был рядовым игроком баскетбольной команды, Мартин же — талантливым защитником. Кроме того, Мартин играл на бас-гитаре в местной группе и вел бурную личную и общественную жизнь. Как-то раз о трех братьях-баскетболистах написали статью в местной газете, но большая ее часть посвящалась Блейку и Мартину. По окончании школы все трое поступили в Дьюк, но Блейк и Мартин стали врачами, а Кайл юристом, чем был очень недоволен его отец. Кайл не раз заводил со мной речь о соперничестве между братьями и сестрами, но лишь теперь я начал понимать, что именно отсюда и вытекали все его проблемы.
— Мартин, — сказал я наконец, — как вы думаете, не мог ли Кайл убить Блейка?
— Блейк погиб на охоте, произошел несчастный случай — предположительно, — ответил Мартин Крэйг. — Мой брат Блейк был очень осторожным и предусмотрительным, детектив Кросс, почти таким же, как Кайл. Я не верю, что он смог по ошибке выстрелить в самого себя. Мне действительно кажется, что этот несчастный случай организовал Кайл. Именно поэтому мы и не разговариваем с ним целых десять лет. Мой брат — Каин. Я не сомневаюсь, что он способен на убийства, и буду рад, если его поймают, если посадят на электрический стул. Кайл этого заслуживает.
Глава 108
За отправную точку неприятностей мы всегда принимаем не то, что следует. Я снова и снова вспоминал о том, с каким удовольствием после поимки Питера Уэстина в Санта-Крус Кайл давал интервью репортерам телеканалов и газет. Вот чего он желал — славы, похвал. Ему страстно хотелось быть звездой, единственным, неповторимым. По сути, его мечта осуществилась: в настоящий момент он и был звездой — самой яркой, затмевающей все и вся.
У меня возникла неплохая идея относительно наших дальнейших действий, я задумал нечто такое, что могло задеть Кайла за живое. Я связался с ФБР и изложил свой план директору Бернсу. Тот одобрил его.
На четыре часа этого же дня мы назначили пресс-конференцию в приемной здания ФБР. Открыл ее директор Бернс — он коротко поприветствовал присутствующих и представил им меня. Бернс однозначно заявил, что в процессе поимки Кайла Крэйга Бюро будет сотрудничать со мной и что очень скоро мы непременно его выловим.
Я явился на конференцию в черной кожаной наглухо застегнутой куртке, чтобы произвести впечатление человека, чрезмерно уверенного в себе, упивающегося своей важностью. Чтобы показать Кайлу, что звезда — я, а не он. Я затевал эту охоту. Моей жертвой был Кайл.
Меня окружили обычный механический гул и приглушенный шум камер, вспышки света, пытливые умы и циничные взгляды журналистов, жаждавших заполучить ответы на свои вопросы, — ответы, которых я пока не знал. Мои нервы были на пределе.
Я заговорил, стараясь казаться как можно более уверенным и важным:
— Меня зовут Алекс Кросс. Я детектив по расследованию убийств полиции округа Колумбия. На протяжении последних пяти лет тесно сотрудничал со специальным агентом Кайлом Крэйгом. Я прекрасно его знаю.
Я детально описал несколько эпизодов нашей совместной с Кайлом деятельности, продолжая играть роль напыщенного всезнайки. Доктора-детектива.
— В ходе совместных расследований Кайл не раз оказывал мне значительное содействие. Я считал его сильной опорой, своей правой рукой, надежным помощником. Быть может, он прилагал для достижения успеха излишне много усилий, но работал без устали. Мы в любом случае скоро его поймаем, но, Кайл, если ты сейчас видишь меня, где бы ты ни был, пожалуйста, послушай внимательно. Перестань бегать от нас. Я помогу тебе, я всегда во всем тебя поддерживал. Сдайся добровольно, это твой единственный шанс.
Я выдержал паузу, продолжая пристально смотреть в телекамеры, а потом на шаг отступил от микрофонов. Замигали вспышки, и я почувствовал себя настоящей звездой. Так, согласно моей задумке, все и должно было выглядеть.
Директор Бернс добавил еще несколько слов — о нашем беспокойстве за безопасность мирных граждан и о масштабах развернутой операции по поимке преступника. В заключение он многословно поблагодарил меня за согласие прийти на эту пресс-конференцию.
Стоя рядом с Бернсом, я по-прежнему пялился в телекамеры. Я знал, что Кайл будет смотреть прямо мне в глаза и что он придет в бешенство.
Своим взглядом я говорил ему все, что желал сказать, и одновременно бросал вызов.
«Давай же приди ко мне, попробуй хоть пальцем меня тронуть. Ты больше не Дирижер. Дирижер — я».
Глава 109
Оставалось только ждать.
Рано утром на следующий день я отправился навестить Нану и детей.
Дом тети Тайи представлял собой небольшую, обшитую досками и выкрашенную в желтый цвет постройку, на окнах висели белые алюминиевые жалюзи. Располагался он на тихой улочке в городке Чапел-Гейт, прозванном моей тетей «деревней». Подъезжая к дому тети Тайи, я отметил, что поблизости не видно ни машин, ни людей ФБР. Отлично, подумал я. Работают аккуратно, как и полагается.
Ответственного за охрану моей семьи специального агента Бюро звали Питер Швайцер. У него была безупречная репутация. Швайцер встретил меня в прихожей тети Тайи и познакомил с остальными шестью агентами.
Убедившись, что охрана не вызывает во мне сомнений, я наконец отправился к Нане и детям.
— Привет, папа!
— Привет, пап!
— Здравствуй, Алекс.
Мне показалось, что родные очень рады моему появлению, даже Нана. Все наше семейство завтракало на кухне, а Тайя хлопотала у плиты, жаря оладьи и варя сосиски. Увидев меня, она протянула руки для объятия, а вслед за ней и Нана с детьми повскакивали с мест и принялись по очереди крепко со мной обниматься. Признаюсь, я наслаждался сосредоточившимся на мне вниманием: в объятиях я остро нуждался.
