Я слышала слова, но они будто скользили по моему сознанию, не задерживаясь, и я не вникала в суть, цеплялась к каким-то мелочам. Интересно, как король мог так быстро всё узнать и поменять решение? Откуда все эти люди взялись здесь так неожиданно?
И тут же сообразила – магия Эмбер! Они общались с Роном при помощи её камня всё это время. Если она и её отец были при дворе, то ничего удивительного, что так быстро всё решилось и граф сумел добраться за каких-то пару дней. Столица не так уж далеко от Замка ледяной розы, да и дороги в северной части Королевства замечательные. Это нам с отцом из наших южных болот приходилось каждый раз добираться невыносимо долго…
- Также согласно воле короля, ежегодные отчёты о состоянии замка будут готовить сами его владельцы, а скрепляться они будут подписью графа Сильверстоуна, то есть меня. Его величество посчитал, что этого достаточно. Таким образом, миссия Королевского Казначея с этого момента считается выполненной, и мне велено передать на словах, что его срочно ждут при дворе для решения более насущных задач.
Не отвечая ни слова, Будьдог молча поклонился, признавая поражение.
Медленно ушёл с лужайки, тяжело припадая на одну ногу и всем весом наваливаясь на трость.
Его люди сперва остались, неуверенно переглядываясь. Им не поступила команда, что делать. Потом и они незаметно потянулись прочь с площадки.
Прижавшись к стене замка щекой, почти обняв твёрдый камень, я следила, как Рон подходит к Эмбер и помогает ей сойти с лошади. Её сияющее лицо… Он благодарит её за то, что так быстро откликнулась. Она смеётся радостно и отвечает, что чуть не загнала лошадь, так спешила. Говорит ещё что-то – щебечет как птичка, не скрывая, что счастлива. Вот только Рон её больше не слушает. Его взгляд медленно скользит по лицам людей, стоящих полукругом неподалёку и разглядывающих гостей. Их становится всё меньше – слугам велено возвращаться в замок и готовить торжественный ужин, а также комнаты для нежданных гостей. Наконец, остаются только семья графа и мой отец.
Внезапно я отчётливо понимаю, кого ищет этот обманчиво-спокойный взгляд.
И прячусь за угол раньше, чем он меня находит.
Сползаю по стеночке, обхватывая колени руками. Сажусь прямо в снег, не чувствуя холода. Отпускаю, наконец, мысли, которые настойчиво просятся наружу, и которые я всё это время тщательно давила.
Что значит – обручились?!
Крепко-накрепко зажмуриваюсь. Никак не получается сосредоточиться. Я пытаюсь представить известные мне супружеские пары… отца с матерью, графа Винтерстоуна и его жену… Но что-то всё время не сходится. У меня совершенно не получается представить себе на их месте…
Не могу. Просто никак.
В конце концов, из всей этой мешанины странных и тревожащих мыслей выкристаллизовалась одна.
Он будет теперь принадлежать только Эмбер, и никому больше.
Вот только у него не было лица человека, который счастлив. На самом деле, оно сейчас больше напоминало маску. Как будто он загнал настоящего себя куда-то очень-очень глубоко. И это было по-настоящему страшно.
Вспомнила вдруг погнутую вилку на обеде с герцогиней. И слова о том, что он сам себе напоминает иногда загнанного зверя, которого обложили со всех сторон сигнальными кострами.
Я вздрогнула. И тоже приняла решение.
Во что бы то ни стало я должна спасти его от этого дурацкого обручения!
Нужно просто найти способ, как обезвредить Бульдога без того, чтобы Рону пришлось жертвовать для этого собой. Если только получится обезопасить Замок без того, чтобы…
Каменная стена под моей спиной потеплела.
Сам собой в голове ложился ответ. Есть кое-что, что могу сделать только я. А раз могу – значит, должна.
Я решительно встала и сняла с плеч папин пиджак. Мне теперь было жарко. Меня переполняла энергия.
Быстрым шагом преодолела лужайку.
Только не обращать внимания, как резко дёрнулся при виде меня Рон. Как остановился на полушаге, запретив себе отходить в сторону от Эмбер. Как она по-хозяйски кладёт руку ему на локоть и просит отвести поскорее в замок, потому что ветер забрался под её шикарную меховую накидку, и она совсем продрогла.
Подхожу к папе и отдаю ему пиджак. На немой вопрос в его глазах улыбаюсь во весь рот. Пусть думает, что у меня всё хорошо. Вижу по лицу, что не смогла его обмануть. Ну и пусть.
Тащу его за собой в замок. Мы немного обгоняем Рона с Эмбер, и это хорошо, потому что я не хочу, чтобы он услышал то, что я собираюсь сказать. Мне нужно, чтобы это услышал кое-кто другой, иначе весь мой внезапно придуманный план рухнет.
- Пап, а ты знаешь – снежные олени нашлись! Никогда не догадаешься, где! Там есть такая старая калитка, в северном углу сада. Если выйти из неё и идти прямо в лес, можно наткнуться на жутко интересное место. Там камни такие здоровенные из земли торчат – с меня ростом, ей-богу не вру! Олени туда и убежали, представляешь? Рон пока там их оставил, завтра пойдёт забирать. Как думаешь, не убегут до утра?
Не реагирую на крайне удивлённый взгляд отца.Что должна была, я сделала.
Теперь все зависит от нескольких вещей.
Первое. Действительно ли Эд «стучит» Бульдогу, как я предполагала. Вот он, стоит у стены и смотрит на брата с неприкрытой враждебностью и завистью.
Второе. Придёт ли Бульдог проверять информацию в одиночку – и если нет, то как много людей возьмет с собой.
И последнее, третье – так же хорошо ли будут слушаться меня те чёрные камни в круге, как слушается Замок ледяной розы? Я спросила у Замка там, у стены – тот вспыхнул жаром под ладонью в ответ. Оставалось верить, что это значит «да».
И если хоть одно из трёх оснований, на которых зиждилась моя слабая надежда на благополучный исход, выпадет из фундамента…
Я тряхнула головой и отказалась об этом даже думать. Это крайне рискованный план. И очень мало шансов, что у меня всё получится. Но если есть хоть один из миллиона – ради Рона я готова рискнуть.
(5.10)
Тщательно воспроизвожу в голове нашу прошлую вылазку в лес с Роном. Теперь я должна проделать тот же путь одна. Суетой приготовлений пытаюсь задавить страх, который предательски караулит – на кончиках дрожащих пальцев, на краю мыслей.
